Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6432 ( № 39 2013)
Вспомним судьбу героически погибшего капитан-лейтенанта Игоря Остапенко. Он вёл свою часть на подмогу законной власти по Щёлковскому шоссе в ночь на 4 октября. Их остановили огнём. Поняв, что силы неравные, Игорь решил спасти жизни бойцов, дал приказ сложить оружие. А сам погиб. Официальная версия о его самоубийстве вызывает большие сомнения. Заговорщики пытались скрыть информацию, что в действующей армии и МВД было немало сторонников законной власти. Парадокс, но и среди тех, кто был награждён Ельциным посмертно, якобы за поддержку отставленного президента, были люди, которые погибли, защищая Верховный Совет.
– Всплывала ли в те дни надежда, что удастся обойтись политическими средствами?
– Надеялись на переговоры в Свято-Даниловом монастыре, на поддержку регионов. Но к нам не пускали людей, мы были в кольце блокады. Депутатам, в случае перехода на сторону Ельцина, сулили должности в правительстве и выплату окладов на год вперёд. Кто-то клюнул.
А судьба ряда депутатов, верных долгу, была несладкой: несколько человек стали инвалидами.
Как бы там ни было, мы продолжили политическую борьбу и после разгрома Верховного Совета. Готовились к выборам… Впрочем, это одно название. Конституции не было, законы не действовали. Наш Российский общенародный союз вообще к выборам не допустили. При налёте на нашу штаб-квартиру выкрали подписные листы. К счастью, удалось записать номера машин и номер удостоверения одного из офицеров… Потом нам сказали: если попросим Ельцина, он милостиво позволит участвовать в выборах. Мы твёрдо стояли на своём: никаких просьб к убийце и преступнику. Баллотировались только по округам. Этим воспользовались спецслужбы… Ведь что такое ЛДПР – это же последний проект КГБ.
– Кстати, не первый у чекистов под таким названием. Помните, как называлась фальшивая партия, в которую Артузов заманил Савинкова? Либеральные демократы!
– Роль ЛДПР, ни для кого уже не секрет, была подсобной: помочь протащить Конституцию. Для этого Жириновскому давали эфир, всячески пиарили. И затем – мы-то уже были вне игры – сторонники некоммунистических патриотических сил проголосовали за ЛДПР. А вот результаты голосования за ельцинскую Конституцию до сих пор вызывают большие сомнения…
Вспоминая ту осень, думаю, что всё-таки гражданской войны удалось избежать. Решающую роль тут сыграл депутатский корпус. Мы призывали не с оружием в руках, а голосованием и мирными демонстрациями отвечать на государственный переворот. Многие считают – это наша слабость. А я до сих пор считаю – правильная позиция. Я настрелялся в Афганистане и очень не хотел, чтобы русский человек стрелял в русского.
Беседу вёл Арсений АЛЕКСАНДРОВ
Теги: ГКЧП , переворот , 1993
Против тайной силы
Сергей Нилус. Близ есть, при дверех. - М.: Институт русской цивилизации, 2013. – 576 с. - 5000 экз.
Это главная книга известного религиозного мыслителя, бросившего вызов тайным силам, которые пытались потрясти мир в конце XIX и начале ХХ века. Он считал масонство наиболее концентрированным выражением сил зла и разоблачал его со страстью.
Разумеется, в послереволюционной России Сергею Нилусу было неуютно – и всё-таки он не эмигрировал, умер в родной стране, в Украинской ССР. Сразу после Февральской революции книги его оказались под строгим запретом. Но труды Нилуса получили громкую известность за рубежом: их разнесла по миру русская эмиграция.
О нём немало писали в Европе и в Америке – и, как правило, с негодованием. Что ж, Сергей Александрович осознанно взял на себя роль подпольного, потаённого писателя, а к политкорректности (как бы ни называлось её подобие в те времена) относился с презрением.
Его интересует многовековая история активности Антихриста в мировой истории. "Что-то грозное, стихийное, как тяжёлые свинцовые тучи, навалилось непомерною тяжестью над некогда светлым горизонтом Православной России. Не раз омрачался он: с лишком тысячелетняя жизнь нашей Родины не могла пройти без бурь и волнений в области её духа, но корабль Православия, водимый духом Святым среди ярившихся косматых волн, смело и уверенно нёс Россию к цели её, намеченной в Предвечном Совете", – с этого грозного предчувствия начинается книга. А дальше – путешествие по разным векам и культурам. Много выписок, цитат, голоса разных эпох.
Нынешнего читателя удивит и, наверное, заинтересует контекст русской истории, представленный в книге. Это – церковная и потаённая православная история XIX века. Очень важный и полузабытый искажённый пласт. Потому и резок, и пристрастен автор, что речь идёт о вере, о религии. Сплав христианской веры и патриотизма – противоречивая материя. Но Сергей Нилус несёт этот крест. Россия для него пребывает в центре мироздания.
Вот характерный отрывок:
«Тогда ещё не было дано восторжествовать свободной Европе над Россией: Самодержавие было в крепких руках Императора Николая I; на страже Православия стояли два Филарета – «святой и мудрый» – и сонм иерархов, как звёзды на тверди небесной. «Держай» апостола Павла (2 Фес. II,7) не был ещё взят от среды.
Прозревая это, великий Оптинский старец Макарий говорил игумении Белевского женского монастыря, Павлине, испуганной проявлениями в тех же годах отступления от Христовой веры руководителей Русского народа:
– Ни ты, ни дети твои, ни внуки до времён антихристовых не доживут, а правнуки твои пришествие Господа во славе узрят».
Если пропустить через сердце книгу Сергея Нилуса, трудно не впасть в уныние. Апокалиптические настроения в ней очень сильны. Но история не только подчас подтверждает правоту мыслителя, она и спорит с ним. Поэтому будем помнить, что уныние есть не только грех, но и поражение.
Евгений ТРОСТИН
Теги: история , православие , Россия
Страшная месть Вани Переверзина
Бывают ситуации настолько невообразимые, что описать их можно только с помощью устоявшихся штампов. В ситуации, о которой пойдёт речь, их напрашивается сразу два. "Писатели проснулись в другой стране" и «Хороший подарок преподнёс предстоящему съезду писателей России поэт-хозяйственник Иван Переверзин». «Подарок» и в самом деле знатный. Росчерком административного пера Переверзин лишил российских литераторов не просто некоего объекта недвижимости. Это он совершенно безнаказанно (пока) уже проделал с Малеевкой, Голицыном и детским садом. Но на сей раз председатель Литературного фонда России превзошёл самого себя, уничтожив[?] Литературный фонд России. Сделано это по-тихому: в Первопрестольной на якобы конференцию собрали «верных» - руководителей региональных отделений, бухгалтеров и отдельных столичных писателей, никого, кроме самих себя, не представляющих (кстати, многие из них покинули сборище, поняв, в каком позоре участвуют). Руководство московского Литфонда приглашёно и вовсе не было. Накануне хорошо выпив и закусив в переделкинском Доме творчества, возможно, и не вполне ведая, что творит, разношёрстная компания, напоминавшая гостей Егора Прокудина в фильме «Калина красная», проголосовала за перелицовку Литфонда России в некое Российское сообщество писателей. Вот ведь парадокс! Литературный фонд создавался для вспомоществования материально недостаточным и пьющим писателям, а уничтожен был творчески недостаточными и похмельными. Впору вешать на дверь здания на Гоголевском бульваре табличку: «Литфонд закрыт – все ушли в запой».
Но оцените полёт фантазии! Рядом с Международным сообществом писательских союзов появляется его российский клон. Без надлежащего представительства. Без элементарного опроса общественного мнения. Без приглашения журналистов. «ЛГ» отправила на адрес ЛФР факс с просьбой об аккредитации, который, разумеется, остался без ответа. А подвергать корреспондента риску быть вытолканным взашей охранниками мы не стали: Переверзин живёт по закону тундры и уже не пускал на конференцию законных руководителей МЛФ – Г. Зайцева и Ф. Кузнецова. Но последняя «перверсия Переверзина» превосходит всё, о чём мы писали раньше. У истоков Литературного фонда стояли крупнейшие писатели своего времени – Тургенев, Чернышевский, Некрасов, а стёр его с лица земли полуграмотный сельхозработник. Организация пережила революции, войны и всяческие нестроения, а исчезла по воле мелкого штукаря, решающего свои вопросы на уровне «распальцовки». Литфонд существовал полтора века благодаря вложениям в него созидательного труда выдающихся людей России, а перестал существовать из-за панических дёрганий одного недалёкого аппаратчика. Как такое могло произойти и отчего Иван Переверзин впал в панику?!
