Журнал Русская жизнь - Корпорации (февраль 2009)
И вот в один из этих дней я простудилась, получив сильную инфлуэнцу. У меня сделались страшные головные боли, тут я стала радоваться, что авось скоро умру, что сбудется мое искреннее желание - лечь рядом с моим милым сыном, я умышленно даже не лечилась. Муж предлагал послать за доктором, но я отказывалась и так пролежала месяц в кровати. Только немного стала я поправляться здоровьем и уже ходила по комнатам, как заболевает мой муж Григорий Петрович. Я прибегала к разным домашним средствам, вижу, ничего не помогает, тогда я послала за доктором Сабанеевым. Приехал доктор, осмотрел больного и нашел, что у него брюшной тиф. Приговор этот страшно подействовал на меня, Бог не смилосердовался надо мной и только недавно была я безотлучно у больного сына, как тут снова видеть больного мужа. Неужели Господь лишит и отнимет у меня последнего друга. Но Бог сжалился надо мной, приняв мои горячие молитвы и внимательный уход доброго доктора Сабанеева, его серьезное отношение к делу спасло мне моего мужа. С глубоким уважением и чувством отношусь я к этому доктору, который внушает к себе полное доверие, знает свое дело, особенно внимательно относится к нему и имеет благотворное влияние на больного, относясь к нему тепло и сердечно, всячески подбадривая его, а не пугая, как другие это делают. Он не имеет обыкновения посылать за границу труднобольных, как это сделал Бурда с моим покойным сыном, - это, по моему мнению, варварство, посылать беспомощных людей и обрекать их на страдания. Я знаю, так бедную вдову архитектора Миченсона, которую доктор с больным мужем послал в Египет, в Гелуан, и он через дня три на четвертый умер. Его, конечно, похоронили в Гелуане, а вдова бедная осталась без всяких средств, не имея на что вернуться в Одессу, и жила в гостинице три месяца, пока родные выслали ей деньги на дорогу. На мой взгляд, всякий доктор, предвидя заранее неизбежную смерть, должен серьезнее относиться к лечению, испробовав все средства, а не покидать этого больного на произвол судьбы и, чтобы легче отделаться, не отсылать на лечение в чужие страны. Легко сказать везти больного, но как трудно это выполнить, уж не говоря о затратах в дороге, а каково терять близкого человека на чужбине и не знать даже, где его хоронить или похоронить в чужой стороне - знать, что никто не навестит его могилы после смерти.
Олег Проскурин
Самый человечный человек
Крах революционной корпорации
I.
В 1882 году в городке Вермильон открыл двери для занятий Университет Южной Дакоты. В первые годы существования он представлял собою что-то вроде вечерней школы: большинство студентов поступало туда, чтобы получить сертификат о среднем образовании. Но даже при весьма скромных задачах уровень преподавания там был ниже всякой критики, что, впрочем, и неудивительно: кто из хороших профессоров поедет в Южную Дакоту? Положение стало понемногу изменяться к середине 1890-х годов. В 1897 году университет дозрел до того, что решил, наконец, открыть постоянную позицию преподавателя математики. Профессор Лоррен Халбарт из Университета Джонса Хопкинса (к которому обратились с соответствующим запросом университетские власти) ответил, что у него на примете есть первоклассный математик, который запросто получил бы место в любом колледже восточного побережья, не обладай он серьезным недостатком - жутким русским акцентом. В Южной Дакоте согласились и на акцент.
Русского звали Александр Пелл. Он только что получил докторскую степень в Хопкинсе, защитив диссертацию по теме «О фокальных поверхностях конгруэнций касательных к данной поверхности» (On the Focal Surfaces of the Congruences of Tangents to a Given Surface). В Университете Южной Дакоты его сразу полюбили. Он, судя по всему, был хорошим лектором, несмотря на чудовищный акцент (кстати, и на людях, и дома - с русской женой! - говорил он только по-английски). Но студенты любили его не только и не столько за преподавательские достоинства, сколько за участие в той деятельности, которая на американском языке называется extracurricular activities.
Прежде всего, Пелл - даже по американским меркам - был редким энтузиастом спорта: он ввел в университете гимнастическую программу, всячески ее популяризировал и сам ею руководил. Неизменно присутствовал на всех спортивных соревнованиях. Был страстным футбольным болельщиком (речь идет, понятное дело, об американском футболе). Защищая честь университета, как-то принял участие - вместе со студентами! - в драке с болельщиками команды другого колледжа. Эта потасовка превратила Пелла в фигуру не только сверхпопулярную, но почти легендарную… Стоит ли удивляться, что именно он был делегирован университетом в 1905 году на Нью-Йоркскую конференцию, сыгравшую историческую роль в судьбе футбола в американских колледжах…
Кроме того, Пелл из своих средств помогал нуждающимся и устроил в своем доме что-то вроде бесплатного пансиона для нескольких бедных студентов.
Студенты выпуска 1904 года выбрали его «отцом» (father) курса и посвятили ему печатный Ежегодник - иными словами, удостоили высочайшей чести, которой только мог удостоиться профессор со стороны учащейся молодежи… Один из студентов впоследствии вспоминал: «Д-р Пелл занимал исключительное место в умах и сердцах его учеников. Они глубоко уважали его. Более того: чувствуя с его стороны искреннее расположение и участие, они не стыдились делиться с ним своими сокровенными личными проблемами. Он был одним из самых человечных людей, которых я когда-либо знал (»He was one of the most human men I have ever known«)».
Коллеги запомнили его как приятного и остроумного собеседника, способного поддерживать разговоры на самые разные темы. Кажется, только политикой он не особенно интересовался. Впрочем, на выборах неизменно голосовал за республиканскую партию.
Академическая карьера Александра Пелла также складывалась вполне успешно. Он был избран членом Американского математического общества, печатался в научных журналах, участвовал в конференциях… В 1901 году по его инициативе и благодаря его энергии удалось выбить средства для открытия в Университете Южной Дакоты инженерного факультета. В 1907 году факультет окреп, расширился и превратился в College of Engineering; естественно, Пелл стал его первым деканом…
Но в этой должности он пробыл недолго. В университет поступила талантливая студентка Анна Джонсон, дочь шведских эмигрантов. Александр Пелл сразу распознал в ней выдающиеся математические способности и всячески поощрял ее к продолжению образования. Отношения скоро вышли за пределы академической сферы: в 1907 году, после смерти жены, Пелл сочетался со своей бывшей студенткой браком. В 1908-м Анна отправилась получать докторат в Чикагский университет; Пелл отправился вслед за нею, оставив позицию декана. В Чикаго он получил место в Armour Institute of Engineering (будущий Иллинойский Технологический Институт), но после инсульта вышел в отставку в 1913 году. Семейное дело успешно продолжила Анна: начав преподавательскую карьеру в массачуссетском Колледже Маунт-Холиок (том самом, где через несколько десятилетий будет преподавать Иосиф Бродский), она была затем приглашена в Бринмор Колледж, где со временем возглавила кафедру математики.
Сам Пелл преподавательской работы уже не вел. О последних годах его жизни мы знаем немного… Известно, впрочем, что в 1918 году, получив известия о начале красного террора в Советской России, он вставил в одно из своих писем (написанных, как всегда, по-английски) горькую фразу на русском языке: «Проклятая Россия, даже освободясь, она не дает жить человеку».
Александр Пелл умер в Бринморе в 1921 году. В посвященной ему некрологической статье говорилось: «Память о его отзывчивости и верности долгу будет жить в сердцах всех, кому посчастливилось его знать».
Жена, надолго пережившая Пелла, в 1952 году учредила в Университете Южной Дакоты стипендию его имени - для особо одаренных студентов, специализирующихся в математике. Стипендия эта (Dr. Alexander Pell Scholarship) существует по сей день.
Вот такая академическая и человеческая карьера…
Кто же он и откуда, этот самый человечный человек?
II.
В прошлой жизни Александр Пелл звался иначе. Звался он Сергеем Петровичем Дегаевым.
Да, это тот самый Дегаев.
Он родился в 1857 году в интеллигентном семействе (его рано овдовевшая мать была дочерью знаменитого литератора и журналиста Николая Полевого, издателя «Московского Телеграфа»). Сергей с блеском закончил Артиллерийское училище (особенно отличившись в математике), служил офицером в Кронштадте, потом поступил в Артиллерийскую (Михайловскую) академию, но в 1878 г. примкнул к революционному движению и был исключен из академии за неблагонадежность. Он продолжил образование в Институте путей сообщения, параллельно продолжая заниматься и революционной деятельностью. В конце 1880 г. он вошел в центральную группу военной организации партии «Народная воля».
