Журнал Наш Современник - Журнал Наш Современник №6 (2001)
- Товарищи, прошу все время помнить о трех важнейших условиях высокой боевой готовности. Первое: иметь в частях усиленное сторожевое охранение. Второе: вести за воздухом непрерывное наблюдение. Третье: поддерживать со штабом дивизии и подразделениями непрерывную и надежную связь. И помните: опасность для нас исходит оттуда, - показал он рукой на запад, где за темными лесами лежала Восточная Пруссия. - К полудню закончить все работы по приведению в порядок материальной части. После обеда - приступить к занятиям по боевой подготовке с учетом полученных задач...
- А вас, майор Онищук, - остановил он своего друга, командира 55-го танкового полка, - прошу задержаться.
- Есть!
- Позавтракаем, Сергей? - спросил Черняховский, когда они остались наедине.
- С удовольствием.
Пока адъютант Черняховского распоряжался насчет завтрака, они решили прогуляться к видневшемуся в стороне озерку.
С водной глади его поднимался пар, в прибрежных камышах застряло молочное облако тумана.
В недалеком лимане раздался всплеск - то ли ударила хвостом щука, то ли села пролетевшая в стороне пара уток.
От воды пахло тиной, осокой, аиром.
- Смотрите, Иван Данилович, кувшинки раскрываются! - восторженно произнес Онищук и спустился к самому урезу воды.
- Точно, - последовал за Онищуком Черняховский. - Первый раз в жизни вижу. Да ты, Сергей, романтик. Будто не краском, а красна девица.
- Романтик? Может быть. Это оттого, что жизнь - прекрасная штука. Прекрасная и удивительная. Да ведь вы, Иван Данилович, тоже романтик. Вижу, как любуетесь природой.
- А я вырос среди природы - на Украине. В центре села нашего - пруд, а само оно неподалеку от Днестра. Потом семья наша переехала в другое село - под Киев. Там тоже природа щедрая. Когда родители умерли, стал пастухом. Вставал с рассветом и до заката солнца ходил со стадом по лугам. А потом бондарничал в Новороссийске, шоферил по всему черноморскому побережью...
Они присели на поваленную иву.
Черняховский, чуть прищурив глаза, смотрел отрешенным взглядом куда-то вдаль.
- Знаешь, Сергей, гнетет меня одна мысль. Навязчивая такая. Сижу, судачу с тобой, а сам думаю о другом.
- О чем, Иван?
- О районе сосредоточения полка твоего. Ведь он ближе других расположен к границе.
- Но ведь мы с тобой выбрали его по всем правилам военной науки. - Онищук тоже перешел на "ты". - Как уставом предписано. Заняли скрытно, ночью, до рассвета укрыли всю технику, маскировку навели.
- Это так, - согласился Черняховский. - Но мне страшно не нравится вчерашнее вояжирование самолета над лесами. Чей он? Неизвестно. Я запрашивал корпусной пост противовоздушной обороны - ответили, что полеты наших самолетов в этом районе не планировались. Может, немцы опять провокацию устраивают? Хотят конфликта с нами? - Иван Данилович помолчал. - Если быть откровенным, район сосредоточения мы выбрали не совсем удачно. Привязан он у нас к заметным ориентирам. Излучина реки, мост, перекресток шоссе, гряда холмов... И этот гул самолета... Ноющий, как зубная боль.
- Действительно. А я как-то и не подумал об этом. Что же делать?
- Знаешь, Сергей, береженого Бог бережет. Придется менять район сосредоточения. - Черняховский достал из полевой сумки карту, развернул, несколько минут изучал ее. - Надо передислоцировать полк твой вот сюда, - показал он на карте.
- Стоит ли? - сомневался Онищук. - Мы уже обжили занимаемый район, окопы вырыли, технику укрыли. К тому же новый район еще ближе к границе.
- А это как раз и хорошо. Самолет-разведчик знает, что здесь никого нет.
- Разумно! - согласился Онищук.
- Тогда, майор Онищук, решено! Это - приказ!
- Есть, товарищ полковник! Разрешите убыть в полк?
Черняховский определил по карте расстояние до места расположения полка.
- Туда ехать на машине больше часа, - сказал он. - Сделаем так. Возвращаемся на мой командный пункт, и вы передадите приказ в полк по радио. Пока будете ехать в полк, он уже подготовится к маршу. Кто там командует за вас?
- Майор Попов. Мой заместитель. Толковый командир!
- Отлично! - Черняховский вдруг ослабил внутренние пружины, улыбнулся. - А все-таки, Сергей, мы должны позавтракать с тобой...
Черняховский и его адъютант Комаров спустились в лощину, где вокруг белого валуна из земли било несколько ключей, дававших начало говорливому ручью.
- Красотища, Алексей!
Черняховский разделся по пояс, побрился, облил студеной водой плечи, грудь, спину, растерся до покраснения кожи махровым полотенцем.
Адъютант влюбленными глазами смотрел на комдива, стройного, гибкого, с атлетическим торсом, полного молодой силы и здоровья.
- Иван Данилович, а правда, что слово "Родина" происходит от слова "родник"? Я где-то читал об этом.
Черняховский задумался.
- Пожалуй, от слова "родиться". Родина - это место, где родился. И слово "родник" происходит от "родиться". Вот он из земли рождается... Слышь! - вдруг насторожился Черняховский. - Самолет гудит.
- Похоже, - согласился адъютант. - Вроде с запада летит. Жаль, не видно из-за деревьев.
Гул усилился, перерос в рокот, но вскоре стал слабеть.
- Опять, наверное, немцы провоцируют, - с досадой произнес Черняховский. - Но, слава Богу, подались восвояси. И когда, наконец, прекратятся эти провокации?
- Скоро, Иван Данилович, - улыбнулся адъютант. - Это я вам точно говорю. Не осмелятся немцы напасть на нас. Получат по зубам.
- Да ты, Алексей, стратег у нас, - улыбнулся Черняховский.
Неожиданно утреннюю тишину разорвал надсадный вой сирены на командном пункте, а вскоре на западе, за лесом, послышался отдаленный грохот разрывов.
Черняховский бросился бегом на командный пункт, порывисто открыл дверь штабной машины.
Его уже ждали там - радист снял с головы наушники и протянул их комдиву.
- Товарищ полковник! - услышал он взволнованный голос Онищука. - Самолеты с немецкими опознавательными знаками наносят бомбовые удары...
- Что? - голос Черняховского дрогнул. - Удары? Бомбовые? Потери?
- Потерь нет.
- Как - нет?
- Немцы бомбят оставленный нами по вашему приказу район. Мы специально его демаскировали. Установили макеты танков, бронемашин... А здесь, в новом районе, пока все тихо.
- Вот это да! Мы с тобой, Сергей, словно в воду глядели.
- Выходит. Какие будут указания?
- Указания? - переспросил Черняховский и тут же упрекнул себя за медлительность. - Майор Онищук! Слушайте боевой приказ. Объявляю вашему полку боевую тревогу. Немедленно привести полк в полную боевую готовность! Выдать личному составу патроны на руки, произвести укладку боекомплекта в танках, приготовиться к бою!
- Товарищ полковник, что делать, если над нами появятся немецкие самолеты? Сбивать?
"В самом деле - что делать? - потер в волнении занывший тупой болью висок Черняховский. - По идее - надо сбивать, и как можно быстрее, пока на тебя не посыпались бомбы. Но ведь есть распоряжение командующего войсками округа - не поддаваться ни на какие провокации. А ты можешь поддаться ей или уже поддался. А вдруг - из-за твоей ошибки разгорится военный конфликт с Германией? Или - даже война?!"
- Майор Онищук! - произнес Черняховский. - Немедленно приведите средства противовоздушной обороны в готовность к открытию огня, но огня не открывать! Ждите указаний...
- Свершилось, Сергей, самое худшее - война с немцами! Полку предстоит совершить марш, встретить противника огнем из всех видов оружия!
- Неужели война? Может, просто конфликт? Может, все уладится?
- Нет, Сергей, это - война! Действуй по-военному!
Чуть позже, когда штаб дивизии подготовил приказ комдива частям, Черняховский снова связался с Онищуком.
- Сергей! Твой полк назначается в авангард дивизии. Сам понимаешь, какую роль предстоит тебе сыграть!
- Понимаю, товарищ полковник. Спасибо за доверие!
- И еще. От полка выделяется передовой отряд в составе усиленного батальона. Кого думаешь назначить командиром?
- Майора Попова!
Падал за горизонт неестественно огромный багровый диск солнца. Ложились на траву длинные причудливые тени от деревьев и кустов.
Дивизия Черняховского выдвинулась к линии фронта для нанесения совместно с другими соединениями 12-го механизированного корпуса контрудара по врагу. На шляхах и проселках тянулись за танками и бронемашинами шлейфы серой пыли.
Навстречу танковым колоннам двигались машины и подводы с ранеными и беженцами.
Где-то впереди слышалась артиллерийская канонада.
"Соединения корпуса уже ведут жестокий бой с противником, а как покажет себя моя дивизия? - с тревогой думал Черняховский, сидя в штабной машине над картой с боевой обстановкой. - Как проявлю себя я сам?"
