Газета Дуэль - 2008_1-2 (551)
Но лично мне ситуация с «третьим сроком» Путина рисуется следующим образом. Итак, март 2007 года, кремлевские палаты, депутат Госдумы Воротынский:
Москва пуста; вослед за патриархомК монастырю пошел и весь народ.Как думаешь, чем кончится тревога?Другой депутат Госдумы по фамилии Шуйский отвечает:Чем кончится? Узнать не мудрено:Народ еще повоет да поплачет,Борис еще поморщится немного,Что пьяница пред чаркою вина,И наконец по милости своейПринять венец смиренно согласится;А там — а там он будет нами правитьПо-прежнему.
И да простит меня Александр Сергеевич за этот невольный плагиат!
Георгий ЗНАМЕНСКИЙ
ОТ БУФЕТА ДО ТУАЛЕТА
ПРЕМЬЕРУ PR НЕ НУЖЕН
Как стало известно РБК daily, в правительстве России разрабатывается положение, согласно которому чиновникам среднего и нижнего звена будет запрещено общаться с прессой. На вооружение, похоже, взят опыт работы кремлевской администрации, где несанкционированное общение журналистов с чиновниками, за исключением пресс-службы, давно исключено. Эксперты полагают, что информационный штиль вокруг фигуры премьера необходим для поддержания стабильности в период выборов.
Изменение режима работы правительства с прессой произошло уже через пару недель после назначения Виктора Зубкова премьером. Ранее открытая для журналистов трансляция традиционных заседаний кабинета министров была объявлена закрытой для прессы. Журналистам было разрешено слушать вступительное слово премьера, а после нескольких часов ожидания задать вопрос основному докладчику, но не премьеру. Зубков не балует журналистов так называемыми подходами к прессе. Экс-премьер Михаил Фрадков тоже не выходил к журналистам комментировать итоги заседания, но время от времени приглашал на закрытые брифинги. Кроме того, Михаилу Фрадкову во время его поездок по стране можно было ввернуть любой, даже каверзный вопрос и получить живой комментарий. Нынешний премьер практически недоступен для прессы.
В итоге журналисты, ранее получавшие информацию «из первых уст» или с заседаний правительства, переключились на общение с чиновниками меньшего ранга — в ведомствах и профильных департаментах. Этот факт вызвал озабоченность у премьера. Как стало известно РБК daily, в правительстве планируют в течение двух ближайших недель выработать новые правила работы чиновников со СМИ. Предполагается «ограничить беспорядочное хождение прессы по Белому дому», а также ввести прямой запрет на общение с чиновниками, за исключением вице-премьеров и министров. «Не все государственные чиновники по закону о госслужбе имеют право выступать ньюсмейкерами, — пояснил РБК daily один из авторов новаций. — Чиновники нередко сами не подозревают, что выступают в роли ньюсмейкеров». По мнению источника, пресса была избалована режимом Фрадкова. Любопытно, что последнее, что высказал экс-премьер в прощальной речи, — это пожелание Зубкову быть открытым для прессы.
Глава правительственного департамента пресс-службы, информации и протокола Александр Жаров сообщил, что для журналистов созданы «максимально комфортные условия работы», и сотрудничество с прессой, по его мнению, «эффективно и не требует коррекции». А один из чиновников с негодованием заявил: «Пресса имеет право ходить в пресс-службу и от буфета до туалета — что еще нужно?»
Генеральный секретарь Союза журналистов России Игорь Яковенко считает ограничение на общение чиновников с прессой нарушением Конституции. «Можно ограничивать распространение государственной или коммерческой тайны, — разъясняет Яковенко. — Но нельзя запретить вообще общаться с прессой». Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин считает, что премьер Зубков сейчас не заинтересован в пиаре. «Цены растут, выборы приближаются. Ему необходимо работать без шума и пыли, а именно — удержать стабильность ситуации в сверхчувствительный период передачи власти от президента к преемнику», — говорит эксперт. «Огромное количество журналистов на самом деле не вполне журналисты, а представители различных бизнес-группировок», — одобряет тактику правительственных чиновников директор Института политических исследований Сергей Марков.
А. САМОТОРОВА, «РБК daily»
P.S. Журналистку «РБК daily» Анастасия Самоторову заставляют уволиться за статью «От буфета до туалета», опубликованную 28 ноября. Об этом Собкор®ru сообщил лидер движения «Мы» Роман Доброхотов, к которому журналистка обратилась за поддержкой. http://www.sobkorr.ru/
ПОЛИТИКА
ТАКОГО ЕЩЕ НЕ БЫЛО: ГОСБАНДИТЫ
Здравствуйте, Юрий Игнатьевич. Посылаю вам статью, чтобы вы помогли мне разобраться, есть ли все-таки в делах власти положительный момент? Создание госкорпораций это возвращение национального достояния народу или очередное надувательство? Привожу текст статьи. Глава ФПГ «Финансгрупп» ОЛЕГ ШВАРЦМАН рассказал о возглавляемом им бизнесе с участием родственников людей из силового блока администрации президента, о возможном создании госкорпорации «Социальные инвестиции» и об идее «бархатной реприватизации», которую она призвана реализовать. Обозревателю «Ъ» МАКСИМУ КВАШЕ на конференции в Пало-Альто (США) оставалось лишь записывать.
— Не так давно возглавляемая вами компания «Финанс-траст» стала одним из трех победителей на конкурсе Российской венчурной компании (РВК) и в ближайшее время должна получить бюджетное софинансирование на венчурные инвестиции. Как обстоят дела с формированием капитала венчурного фонда?
— «Финанс-траст» формирует несколько фондов венчурных инвестиций: один совместно с РВК и пять региональных. Региональные фонды — это МЭРТ плюс регионы. 25 % капитала обеспечивает МЭРТ, 25 % — регионы, 50 % мы привлекаем с рынка. У нас пять регионов — Волгоградская, Воронежская, Самарская области, Чувашия и Башкирия. Их мы закрываем в декабре. Эта история началась еще раньше, чем РВК, ее курирует глава департамента госрегулирования МЭРТа Андрей Шаров.
В совместный фонд с РВК мы заводим свои деньги до 30 ноября 2007 года, затем РВК перечисляет нам свою половину денег. Наши израильские коллеги (финансовая группа «Тамир Фишман». — «Ъ») подписали с оставшимися инвесторами соответствующие обязательства (коммитменты). 30 ноября фонд «закрыт».
— Как обстоят дела с портфелем проектов? Когда можно будет говорить о первых закрытых проектах (проекты, по которым достигнута договоренность по инвестициям)?
— Что касается выбора инвестпроектов, у нас запущен специальный проект, который мы заранее готовили, — портал «Венчур. Ру». Это наша собственность, мы из него делаем аналог лондонского AIM — это реально биржа высоких технологий. Мы не думаем, что проекты придут через портал самотеком, но, если не вкладывать в маркетинг, они точно не придут. Мы собираемся сделать самый крупный пайплайн (pipeline — «трубопровод», система поточной реализации проектов в России. — «Ъ»), самый широкий тьюб (tube — «труба», по смыслу равнозначно предыдущему. — «Ъ») через самые разные инструменты. Базовые организации ФПГ «Финансгрупп» охватывают 68 регионов, там сейчас идет очень активная работа по формированию региональных потоков.
Кроме того, мы купили базу у Миннауки, неофициально, конечно. Эти 4 тыс. проектов — то, с чего мы изначально начали работать. Плюс все, что на рынке движется или не движется, пытаемся запутать в «Венчур. Ру». Есть реальная возможность позиционировать его на западных рынках — сайт уже полностью дублирован на английский язык, сейчас делаем немецкую и японскую версии. В России мы будем собирать проекты и позиционировать их для зарубежных венчурных инвесторов.
— Кто и как будет оценивать проекты?
— Формирование потока проектов многоступенчатое: и через научные учреждения, и через вузы, и через «Венчур. Ру». А дальше будет начинаться работа экспертного и инвестиционного комитетов. Экспертный представлен российскими специалистами, они будут оценивать научную привлекательность без учета коммерциализации. А инвестиционный — коммерческие перспективы. В экспертном комитете есть люди из Института биохимии, Курчатовского института (одна из наших стратегий — нанотехнологии). Я пока не буду называть фамилии, тем более что я просто не всех помню. Я в компании выполняю стратегические функции — бизнес-планирование, формирование новых бизнес-стратегий, то есть куда движемся, с кем работаем. Операционные функции — задача наших израильских коллег.
— Казалось бы, для венчурного фонда выбор проектов — самая что ни на есть стратегическая задача…
— Да. Но я президент нашей компании, член инвестиционного комитета. У нас есть генеральный директор — это техническая фигура, в ближайшее время он будет заменен на кандидата, который сейчас будет утвержден Европейским банком реконструкции и развития. Пока я не могу назвать фамилии — рассматриваются несколько людей, которые работали в «Дельта-капитале», в «Ренессансе», с европейским бэкграундом, с американским. Но это опять-таки компетенция моих израильских коллег, у них свои критерии оценки специалистов.
