Русская доля - Сергей Львович Григоров
После развала коммунистической пропагандистской машины в нашем обществе образовался нетерпимый идеологический вакуум. В поисках духовной опоры многие записались в верующие. Оправдаются ли их надежды обрести душевную пристань, зависит от способности Русской Православной Церкви к самореформированию.
К сожалению, в настоящее время Церковь обустроилась в позиции неправедно обиженного, к месту и без вспоминает невинно убиенных большевиками священнослужителей, осквернение храмов и распространение атеистических издевок над здравым смыслом. Церковные иерархи, преисполняясь гордости за сохранение традиций и языка Святого Владимира, отвергают любые нововведения. Уровень же общего образования большинства рядовых священников катастрофически низок. Вся их эрудиция замыкается рамками Писания, и невольно уподобляются они неграмотной цыганке, хватающей за руку первого встречного со словами: «Я вижу на тебе сглаз. Его надо немедленно снять, пока не произошло несчастье с тобой или с твоими близкими. Я готова это сделать, но сперва позолоти ручку…».
Если вы отвергаете необходимость церковных реформ, то попробуйте честно ответить на следующие вопросы: можно ли хоть на мгновение представить себе, что во времена Сергия Радонежского или при жизни Серафима Саровского возникла бы распутинщина? и почему с конца девятнадцатого века приходской поп в глазах народа сравнивался с безудержным пьяницей и хапугой? А нокаутирующий вопрос следующий: как возникла народная примета, что встретить попа – к несчастью?
Подумайте также, могло ли настолько помутиться сознание любого из великих наших митрополитов и патриархов – патриота Гермогена, обличителя Филиппа или реформатора Никона и многих других – чтоб призвал он благословение Божие на какого бы то ни было узурпатора царской власти? А ведь в синодальном Обращении к народу после февральской революции 1917 года новая власть была признана «властью от Бога», благословлялись молебны за благоверных временных правителей, было дано разрешение от присяги Государю. Среди подписантов фигурируют все будущие первые лица Русской Церкви в России и за рубежом – Белавин, он же Тихон, Страгородский (Сергий), Храповицкий (Антоний).
Как и что изменить – вопрос особый, не хотелось бы затрагивать его походя. Скажу лишь, что представляется необходимым найти разумный компромисс между сохранением традиции и преобразованиями. Пусть при богослужении доминирует церковнославянский язык, но отдельным зачитываемым текстам следует вернуть звучание колокола на башне вечевой во дни торжеств и бед народных. Проповеди Иоанна Златоуста, например, просто требуют перевода на современный лад. А помимо получения специального, «церковного» образования каждый священник должен бы закончить и какое-нибудь светское высшее учебное заведение.
Что отвечает интересам нашей интеллигенции, что предпринять уму и совести народа, ходячим энциклопедиям и игрунам на космических струнах, титанам мысли и архитекторам человеческих душ? За счет чего можно вырасти в собственных глазах и перестать быть посмешищем в народных?
Самый простой и эффективный способ – повернуться лицом к самим себе, к собственному народу. Попробовать понять его, раскрыть душу. Подумать, что это значит – правильный по-русски поступок в различных сложных жизненных ситуациях. Хорошо бы критически пересмотреть навязываемые Западом версии исторического пути славян в целом и русских – в частности.
А начать можно с простейшего: перестать писать и снимать фильмы об эльфах и гномах, драконах и вампирах. Вместо этого обратить внимание на русское художественное наследие и адаптировать его, дать авторский перевод на современный язык дошедших до наших дней старинных письменных памятников. Ничего трудного на этом пути не предвидится. Надо только вспомнить, как в школе вы писали изложения: брался какой-то текст и излагался своими словами так, чтобы не исказить первоначальный смысл. Небольшие сложности могут встретиться только на последнем, «взрослом» этапе работы, когда потребуется навести лоск, придумать красивые метафоры и всевозможные изыски.
Пушкина и Лермонтова переводить не надо: именно они создали современный русский язык, их произведения пока еще понятны и старым, и молодым.
Не обязательно сразу хвататься за «Слово о полку Игореве», хотя его тоже следовало б изложить по-современному, покрасивее и подоходчивее, с подробными комментариями и пояснениями, сопроводить придуманными историями, развивающими намеченные в нем сюжеты. Можно взять менее известные произведения.
Начать, вероятно, следует с переложения наших былин и сказок – поистине безграничное поле деятельности. После того, как набьете руку, можно заняться авторским изложением серьезных книг. Таких как «Слово о законе и благодати» митрополита Иллариона, «Память и похвала Владимиру» Иакова Мниха, «Изборник» Святослава, «Поучение к братии» Луки Жидяти, «Житие Феодосия Печерского» Нестора, «Степенная книга» (под общей редакцией митрополита Макария), «Сказание о Мамаевом побоище», «Задонщина» и так далее.
Затем можно будет взяться за произведения более позднего времени. Вот их неполный список: «О Савве Грудцыне», «О Карпе Сутулове», «История о российском дворянине Фроле Скобееве», «Азбука о голом и небогатом», «Калязинская челобитная», «О Ерше Ершовиче», «Праздник кабацких ярыжек», «Гистория о российском матросе Василии Кариотском и о прекрасной королевне Ираклии Флорентийской земли», «История о российском купце Иоанне и о прекрасной девице Елеоноре», «Книга о скудности и богатстве» Ивана Посошкова, «Сказание о деревне Киселихе», «Плач холопов». Кроме того, терпеливо ждет своего часа литературное наследие Кантемира, Ломоносова, Тредиаковского и многих-многих других авторов.
Сверхзадача, высшая цель приведения памятников старины к требованиям современности может быть той, что была сформулирована П. Струве в сборнике «Из глубины». Извините за длинную цитату: «чтобы благочестие Сергия Радонежского, дерзновение митрополита Филиппа, патриотизм Петра Великого, геройство Суворова, поэзия Пушкина, Гоголя и Толстого, самоотвержение Нахимова, Корнилова и всех миллионов русских людей, помещиков и крестьян, богачей и бедняков, бестрепетно и бескорыстно умиравших за Россию, были бы для тебя святынями. Ибо этими святынями творилась и поддерживалась Россия как живая соборная личность, как духовная сила».
Эпилог
Нормальная книга должна читаться за один-два вечера и потому не имеет права быть раздражительно пухлой. Посему пора ставить точку.
В заключение, однако, я обязан сказать, что всякая человеческая правда неполна и отягощена ложью. Поэтому понимать – это не только знать, что как устроено и почему, но и великое искусство воспринимать заботы и чаяния близких людей, умение сопереживать, сочувствовать. Истина не сводится только к установлению соответствия наших знаний реалиям действительности. Она дополняется способностью восхищаться красотой и гармонией
