Сергей Кремлёв - СССР — Империя Добра

Никогда!

Макаренко писал:

«В старом мире моральная высота была уделом редких подвижников… В социалистическом обществе нравственное требование предъявляется всем людям и всеми должно выполняться. У нас нет парадных норм святости, и наши нравственные достижения выражаются в поведении масс».

Поголовно нравственная народная масса? Нравственная не в силу страха перед «наказанием Божиим» или человеческим, а нравственная в силу высокого нравственного и интеллектуального развития? Реально, а не лицемерно нравственное общество?

Нет, такого Мировое Зло допустить не могло. Оно должно было сделать всё, чтобы поселить в теле Советского Добра бациллы Зла и повести дело так, чтобы бациллы Зла, бурно развиваясь, убили это Добро.

Это и произошло в годы, которые по праву можно назвать «эпохой Горбачёва».

ГЛАВА 18

«Эпоха Горбачёва»

ГОДУ так примерно в 90-м незабвенный Михаил Горбачёв в ответ на вопрос рабочих Ижорского завода: «Что вы намерены делать с советскими миллионерами?» — ничтоже сумняшеся вопросил: «А они у нас есть?»

Примерно в то же время я совершенно случайно наткнулся на стихотворение, поразившее меня первыми двумя строками, но более всего — временем его написания. Начиналось оно так:

Дух свободы! К перестройкеВся страна стремится…

А продолжалось и заканчивалось так:

Полицейский в грязной МойкеХочет утопиться…Не спеши, охранный воин,Счастье улыбнётся.В день свободы будь достоин,Старый гнёт вернётся…

Эти строки русский поэт-сатирик Саша Чёрный (Гликберг) написал в 1906 году, на излёте революции 1905 года.

А года через три после августа 1991 года я шёл по московской улице Тверской — бывшей улице Горького, бывшей Тверской… Спустившись в подземный переход у здания «Известий», я двигался по направлению к Красной площади и вдруг наткнулся взглядом на граффити на бетонной стене перехода. Стены, загаженные краской из баллончиков, уже начинали казаться нормой, но это была особая надпись…

Меня обгонял московский люд: джинсовые мальчики и фиолетово-седые старухи, делового вида мужчины средних лет, грудастые девушки, ещё более грудастые женщины и совсем уж с «арбузными» грудями валютные девки. А я стоял и не мог отвести взгляда от кривоватой размашистой надписи чёрной краской:

Я удивился жёсткой точности постановки вопроса! Если бы Горбачёв стал человеком, то он вряд ли смог бы жить. Единственным поступком, достойным обретённого им человеческого естества, мог быть только один… И даже смерть не искупала бы содеянного.

Да, задолго до Горбачёва, которого, конечно же, вернее называть Гробачёвым, в общественной жизни СССР хватало того, что нас возмущало. Я вспоминаю, как мой отец, приехав в конце 60-х годов из Симферополя с областного совещания по вопросам развития животноводства, рассказал, что в ответ на робкое замечание одного из директоров совхозов насчёт того, что выращивать кроликов — дело рискованное, в один день можно потерять всё поголовье, высокий партийный чин грубо заявил:

— Надо будет, зайцев будете выращивать!

Но тогда этот же грубый партийный чин с замашками самодура был способен, пожалуй, первым пойти в огонь и опасность. Гнусное массовое перерождение крупных партийно-государственных кадров стало фактом позже — в 70-е и особенно в 80-е годы. А в 60-е годы — не говоря уже о годах 50-х — основной костяк руководителей разного уровня жил прежде всего интересами дела. И это объяснялось для многих даже не их убеждениями. Иной образ действий просто не допускался. Именно — действий. Мелкие и шкурные мысли можно было скрыть, таить про себя, но действия…

Впрочем, можно было скрыть и некоторые мелкие и шкурные действия — приворовывать, устраивать на тёплые местечки родственников, обеспечить нужному человеку квартиру без очереди и т. п. Но всё это можно было делать лишь таясь, и поэтому сам масштаб, размеры гнусностей были мелкими.

Самые крупные хищения социалистической собственности в СССР сегодня выглядят мелкими шалостями проказника-малыша, который тайком стащил со стола пару конфеток. О том, чтобы хапать с общественного «стола» не то что жирные куски, но вообще почти всё, оставляя обществу жалкие крохи, — об этом не могло быть в СССР и речи. За хищения в размере более десяти тысяч советских рублей «шалун» мог получить высшую меру — расстрел. А что такое 10 тысяч по меркам, скажем, 1980 года? Новая «Волга» да двухкомнатная кооперативная квартира, плюс — банкет на их «обмыв».

А что имеем мы сейчас?

Ну, я, пожалуй, сэкономлю место и время читателя, адресовав его к ежедневной информации телевидения, газет, а также к личным его впечатлениям.

Сегодня «демократы» пытаются представить время позднего Советского Союза как сплошную серую полосу, для которой были характерны очереди, интриги, подавление инакомыслия и творческой мысли.

А что можно и нужно сказать здесь?

Ах, если коротко: «Глупая и злобная ложь!»

А если более подробно?

Что ж, достаточно посмотреть подряд, не перерываясь, десяток хороших советских фильмов того времени и десяток нынешних — если, конечно, у кого-то хватит нервов и духу посмотреть подряд десяток нынешних фильмов!

А затем — сравнить то состояние души, которое создаёт одна десятка, и другая.

ПОЗДНИЙ Советский Союз действительно имел часто неприглядный вид, однако причиной тому была не системная несостоятельность социализма, а сознательная подрывная работа «кротов влияния», перерождение и вульгарное разложение зажравшейся якобы элиты.

Вот одна, допустим — гипотетическая ситуация. Если мы проанализируем обстоятельства биографии и деятельность Юрия Андропова и оценим их результаты, то вполне можно предположить, что Андропов — человек с очень большими потёмками души, это результат медленного перерождения умеренно незаурядной личности из молодого советского парня в скрытого либерала космополитического толка под влиянием неких «агентов влияния», одним из которых мне представляется другой советский лидер с большими потёмками души — Отто Куусинен. Но уже не предположительно, а практически точно можно говорить об огромной роли вроде бы неглупого Андропова в выдвижении «наверх» Горбачёва — откровенно бездарного в организационном отношении, малообразованного и недалёкого в интеллектуальном отношении и ничтожного духовно. Почему Андропов — по некоторым свидетельствам, даже против своей воли — вынужден был опекать Горбачёва?

Можно выстроить цепочку: «агенты влияния» проводят селекцию (отбор) подходящих кандидатов на идейное перерождение и продвигают их вверх, а уж те, в свою очередь, способствуют продвижению наверх отобранных кандидатов в прямые предатели.

Я не имею на сей счёт документов, но ведь не обязательно иметь их, чтобы видеть ситуацию верно. В этой книге уже говорилось, что после 22 июня 1941 года для того, чтобы знать о факте планирования в Третьем рейхе войны против СССР совсем не обязательно было знакомиться с бумагами из папки с директивой № 21 — вариант «Барбаросса».

Нам, уже задыхавшимся от изумляющего идиотизма брежневщины, воистину, как воздух на космическом корабле, нужны были перемены. Вместо этого Горбачёв, Ельцин и их наставники ввергли страну в эпоху измены. Этого не понимали многие ещё несколько лет назад, но сегодня…

Как это можно не видеть и не понимать сегодня — не пойму, уважаемый мой читатель!

Хоть убей, не пойму.

А ведь даже в «эпоху» Горбачёва выдвигался некий проект, который был реален настолько же в принципе, насколько он был нереален в частности — в условиях горбачёвских «реформ» и при той советской якобы элите, которая к 1991 году уже почти полностью представляла собой сообщество злоносных социальных бацилл.

В итоге проект не реализовался, но он заслуживает того, чтобы читатель узнал о нём. Ведь, кроме прочего, этот проект в принципе и сейчас остаётся вполне реальным!

Итак, в 1991 году кое-кто, желая трансформации социалистического СССР в некое постиндустриальное общество в духе идей конвергенции, желал при этом избежать всех тех разрушительных процессов, которые реально определили российский кризис.

ПРОЕКТ этот был изложен в статье Джозефа Колба «Психологическое бремя советской приватизации», опубликованной в журнале МИДа СССР «Международная жизнь» № 8 за 1991 год — как раз в ТОМ САМОМ августе.

Джозеф И. Колб, написавший статью специально для мидовского журнала, не был ни «красно-коричневым» люмпеном, ни апологетом «уравниловки». В 1991 году он был старшим вице-президентом американской компании «Секьюрити пасифик–Сикор груп», действующей в сфере развития глобального бизнеса и маркетинга. И вот что писал он тогда: