Фёдор Сергеев - Если сорвать маску...
С некоторых пор репрессии приняли новую форму. Чтобы не увеличивать списка политических заключенных, освобождения которых требует мировая общественность, фашистская хунта ввела в систему похищения и последующее «исчезновение» людей, подозреваемых в нелояльности к пиночетовскому режиму. Эти похищения агентами чилийского гестапо стали в стране повседневной практикой. Так, 12 мая 1976 г. сотрудники ДИНА схватили боровшегося с фашизмом в подполье заместителя Генерального секретаря Компартии Чили, лидера рабочего движения Виктора Диаса. Вопреки неопровержимым доказательствам ДИНА упорно отказывалась признать факт своей причастности к этому аресту.
Таким же образом исчезли в июне 1976 г. руководители чилийской социалистической партии: Эксекьель Понсе, Карлос Лорка, Рикардо Лагос. «Пропавшими без вести» значатся видные деятели Компартии Чили Марио Саморано, Хорхе Муньос, Бернардо Арайя и другие. Среди «пропавших без вести» — активисты профсоюзного, женского и молодежного движения.
Все чаще на пляжах за городом обнаруживали трупы со следами пыток на теле. Это трупы политических деятелей, «пропавших без вести», арест которых власти отрицали. 12 сентября 1976 г. на пляже Ла-Бальена был обнаружен труп школьной учительницы Марты Угарте Роман со следами истязаний. Позвоночник у нее был сломан, пальцы отрублены, а шею охватывала железная петля. Марта Угарте была членом ЦК Коммунистической партии Чили. Почти три года ей удавалось скрываться от преследований охранки Пиночета, но 9 августа 1976 г. ее схватили агенты ДИНА. Однако она не значилась в списке задержанных, и факт ее ареста всячески скрывался.
Что касается службы разведки ДИНА, то она была призвана создать — не без содействия ЦРУ — опорные пункты прежде всего в странах Латинской Америки и Западной Европы, предоставивших убежище беженцам из Чили,— за три первых года их было 60 тыс. Опорные пункты понадобились Пиночету для того, чтобы держать под своим контролем деятельность зарубежных центров чилийской политической эмиграции, учинять террористическую расправу над эмигрантами, опасными для правящей хунты.
Первой жертвой стал генерал Пратс, занимавший в правительстве Сальвадора Альенде пост главнокомандующего сухопутными силами, министра национальной обороны и внутренних дел. Хунта вынудила Пратса покинуть страну вскоре после переворота; он направился в Аргентину. Решительный противник режима военной диктатуры, генерал Пратс, имя которого оставалось для военнослужащих и всего народа Чили образцом верности воинским традициям и символом надежды, представлял большую опасность для Пиночета и его сообщников. Пратс мог снова вернуться в страну, где, несомненно, нашел бы поддержку, невзирая на политические разногласия, и имел бы сильное влияние на вооруженные силы. Больше всего боясь этого, хунта не остановилась перед физическим уничтожением Пратса. 30 сентября 1974 г. он был убит в Буэнос-Айресе агентами ДИНА. В автомобиль Пратса «неизвестные лица» подложили бомбу.
Затем в Риме было совершено покушение на Бернардо Лейтона, известного лидера христианско-демократической партии и министра внутренних дел в правительстве Фрея. Из-за преследований хунты Лейтон переехал в Италию и стал там признанным руководителем чилийской оппозиции. В ночь на 6 октября 1975 г. агенты ДИНА напали на Лейтона и его жену, когда они возвращались домой. Выстрелив в упор, «неизвестные» скрылись.
За этим последовала новая террористическая акция ДИНА: 21 сентября 1976 г. был зверски убит видный чилийский политический деятель Орландо Летельер. Бывший посол Чили в США, бывший министр иностранных дел, внутренних дел и национальной обороны в правительстве Альенде, Летельер был арестован заговорщиками утром 11 сентября 1973 г., еще до штурма президентского дворца, когда по поручению Сальвадора Альенде явился в министерство обороны для разговора с главарями мятежников. Пиночет, знавший, как велика популярность этого человека, не решился расправиться с ним тогда же. В числе 35 видных деятелей народного правительства хунта бросила Летельера в концлагерь на острове Досон. Мировая общественность решительно требовала его освобождения. Это возымело действие: хунта освободила Летельера и выслала его из Чили. Он уехал в США, где продолжил разоблачения злодеяний хунты: готовил петиции, давал интервью, писал статьи, памфлеты, выступал на митингах, неся американцам слова правды о преступлениях пиночетовской клики. Летельер неустанно добивался углубления изоляции хунты, прекращения военной и экономической помощи преступному режиму, попирающему элементарные человеческие права. И сентября 1976 г. хунта специальным декретом лишила его чилийского гражданства. В эти дни он получил письмо от своего старого знакомого, близкого к военной верхушке Чили. «Вы должны знать,— предупреждал его автор письма,— что высшее руководство хунты обсуждает сейчас вопрос о том, должны ли вы быть убиты». Прошло несколько дней, и Летельера не стало: он погиб среди бела дня в центре Вашингтона в результате взрыва бомбы, подложенной в его автомобиль.
По свидетельству газеты «Нью-Йорк таймс», убийство Летельера было делом рук проживающих в США кубинских эмигрантов-контрреволюционеров. Организовал эту «операцию» один из главарей пиночетовской тайной полиции, прилетевший незадолго перед этим в Майами. К террористической акции имели отношение и другие сотрудники ДИНА из чилийского посольства, расположенного неподалеку от места преступления на той же Массачусетс-авеню. Нанятые ДИНА кубинские контрреволюционеры-террористы прибыли в Вашингтон из Майами за три дня до убийства Летельера; один из них — эксперт по взрывчатке, прошедший в 60-е годы обучение в ЦРУ. Как утверждала американская печать, не обошлось и без поддержки «крестного отца» чилийской охранки — Центрального разведывательного управления США. Невозможно допустить, справедливо отмечали американские обозреватели, чтобы руководители ДИНА могли затевать столь вероломное и опасное преступление в столице США, не согласовав своих действий или, во всяком случае, не проинформировав ЦРУ.
Взрывное устройство, которым был убит Летельер, поместили, как установили эксперты, точно под его сиденьем, и было оно по своей конструкции весьма хитроумным и потому, всего вероятнее, не чилийского производства. Сигнал взрыва был дан по радио в тот самый момент, когда автомобиль Летельера проезжал по площади Шеридан, неподалеку от официальной резиденции посла хунты Пиночета. Кто-то в этом доме специально следил за автомобилем из окон верхнего этажа; когда он отъехал на сто метров, нажал кнопку и привел в действие взрывное устройство.
И наконец, получили подтверждение данные о том, что непосредственные исполнители террористической акции прибыли в Нью-Йорк 25 августа рейсом «Люфтганзы» из Сантьяго.
Такова цепь обстоятельств, сопутствовавших осуществлению санкционированной в Сантьяго террористической акции и вызвавших впоследствии серьезные подозрения в причастности к ней ЦРУ. Некоторые американские обозреватели открыто заявляли, что Центральное разведывательное управление, с головой ушедшее в античилийскую политику и в течение двух десятилетий верховодившее в военном ведомстве и разведке Чили, не могло не знать заранее о вынашивавшихся ДИНА планах убить Летельера. «Мы подготовили террористов в наших контрразведывательных школах, вооружили их и набили деньгами их карманы,— писал журнал «Нейшн» 2 октября 1976 г.— Теперь они убивают уже в нашей столице, а мы объявляем миру о своем возмущении».
Расследование обстоятельств убийства Орландо Летельера вызвало замешательство следственных органов США. Последовало секретное совещание тогдашнего директора ЦРУ Дж. Буша с руководителями министерства юстиции. Хотя никаких подробностей об этом совещании, естественно, сообщено не было, газета «Вашингтон пост», ссылающаяся на лиц, близких к расследованию, писала 9 октября 1976 г., что «следствие, возможно, раскрыло содержание информации весьма деликатного свойства», которую ЦРУ хотело бы сохранить в тайне под предлогом интересов национальной безопасности.
Таким образом, в руках правящей военной хунты ДИНА все эти годы была основным орудием, с помощью которого фашисты расправлялись с лучшими сынами и дочерьми чилийского народа. «Крестным отцом» ДИНА не без оснований называют Центральное разведывательное управление США. Во-первых, потому, что ЦРУ в течение многих лет фактически хозяйничало в военном и разведывательном аппарате Чили. К концу 60-х годов, используя прочно установившиеся к тому времени связи с чилийской службой внутренней безопасности и разведкой — военной и гражданской, Центральное разведывательное управление приспособило их для сбора информации о коммунистах, социалистах и других прогрессивно настроенных элементах в Чили, представляющих опасность для позиций США в этой стране. Во-вторых, ЦРУ совместно с Пентагоном еще задолго до переворота натаскивало на методах борьбы с революционным движением будущих лидеров и деятелей хунты, а также некоторых эмигрантов, ставших затем платными агентами ДИНА. В-третьих, Соединенные Штаты не без содействия Центрального разведывательного управления имеют самое прямое отношение к поставкам военно-фашистской хунте специальной техники, применяемой для допросов. Официальная «чикагская комиссия расследований» на основании показаний свидетелей установила, что в чилийских тюрьмах и концентрационных лагерях широко используется специальное оборудование для пыток, изготовленное в США. Помощь палачам в освоении этой техники оказывают «иностранные эксперты». Анализ данных о поставках американского оружия в Чили, писала в августе 1977 г. газета «Нью-Йорк таймс», говорит о том, что «ведомства и корпорации США обеспечивают оружием, технической поддержкой, инструктажем полицию и военизированные силы, непосредственно занимающиеся пытками, убийствами и лишением свободы инакомыслящих граждан».
