Сценарии будущего. Как жить и работать в мире, захваченном нейросетью и роботами - Руслан Геннадьевич Юсуфов
Если аугментация станет общественно допустимой, то какой следующий шаг: смена цвета кожи и глаз или клонирование человека? Действительно, раз можно расширять возможности человека при помощи нейроимплантов, то почему бы не расширять их, вмешавшись в генетику? Мир людей с совершенно разными возможностями и потребностями потребует глубокого переосмысления морали и этики на всех уровнях – от бытового до цивилизационного:
• Как «усовершенствованные» будут относиться к «ограниченным» – опекать и сочувствовать, или наоборот – презирать за неполноценность?
• К кому мы будем испытывать эмпатию и сопереживание, а к кому – недоверие и неприязнь?
• Кому нужно уступить место в вагоне?
• Где границы допустимых улучшений: можно ли вживить человеку бионический хвост или третью руку?
Вероятно, для сохранения природного облика в какой-то момент придется вводить стандарты, нормы и ограничения на формы человеческого тела.
Представьте, что молодая семья, живущая в мире киборгов и интернета тел, решит завести ребенка. Будущим родителям придется заранее позаботиться о том, чтобы иммунная система ребенка не отторгала кибернетику. Стоит ли подвергать эмбрион специальной генной терапии? Придется принимать во внимание, что это повысит шансы ребенка на получение высокооплачиваемой профессии с высоким уровнем жизни. Но что выбрал бы сам ребенок: хотел бы остаться обычным человеком или получить сверхспособности? Родителям придется решать за него.
Не маячит ли здесь непреодолимое экономическое и даже видовое расслоение, когда плебеи уже никогда не смогут догнать патрициев, получающих фантастические проценты от инвестиций в себя и свои способности, недоступные обычным людям без расширенных во всех смыслах возможностей? А если мир и так рано или поздно разделится на классы, то почему бы не разделять людей сразу при рождении? Может, в этом и есть человеческое счастье: жизнь каждого заранее предопределена без волнений и борьбы за место под солнцем, как в «Дивном новом мире»[79]?
Вот как это описывает Хаксли: Альфы и Беты – интеллектуально развиты и выполняют самую высококвалифицированную работу; Гаммы и Дельты – стандартные «девяносто шесть тождественных близнецов, работающих на девяноста шести тождественных станках»; Эпсилоны – «обезьяноподобные полукретины», не умеющие читать и писать.
Мораль будущего коснется не только людей, но и технологий. Должен ли полностью разумный искусственный интеллект иметь такие же права, как и человек? Мнения современников различаются:
• 81 % считают, что разумный ИИ нужно защищать от людей, причиняющих ему ментальные или физические страдания;
• 61 % считают, что разумный ИИ нужно законодательно защищать от физического вреда;
• 30 % не считают защиту прав ИИ важным вопросом.
Насколько серьезно может расколоться общество, если мнения о защите прав ИИ уже сформированы, хотя критериев определения его разумности до сих пор не существует?
Возможный сценарий «Машина из человечества»
Коллективизм – Трансгуманизм
2025 год – Первые эксперименты по редактированию генома человеческих эмбрионов.
2026 год – Внедрение нейроинтерфейсов, экзоскелетов, имплантируемых устройств.
2027 год – В передовых странах смягчают законы об изменении человеческого генома.
2028 год – Растет разрыв в когнитивных и физических возможностях между обычными и «улучшенными» людьми.
Достижения в генной инженерии открывают путь к редактированию генома человека, нейроинтерфейсы позволяют напрямую подключаться к цифровым системам, регенеративная медицина продлевает жизнь и молодость, а нейростимуляция и биохакинг повышают интеллект и улучшают память. Развитие технологий для изменения человека и расширения его возможностей приводит к противопоставлению дополненного человека обычному. Апгрейд человека становится социальной нормой и маркером высокого статуса.
Компаниям экономически нецелесообразно нанимать обычных людей, которые проигрывают аугментированным конкуренцию за рабочие места. Государству граждане с расширенными возможностями тоже более выгодны: они вносят больший вклад в ВВП страны, а интерфейсы мозг-компьютер открывают новые возможности для обеспечения общественного порядка. Нейротехнологии делают общение быстрее и предсказуемее, поэтому проще достичь консенсуса по различным вопросам внутри той или иной группы. Однако новые социальные взаимодействия невозможны для неаугментированных людей, что усиливает раскол.
2029 год – Генная терапия используется для лечения большинства наследственных болезней.
2030 год – Большинство новорожденных в развитых странах проходят процедуры генной оптимизации.
Общество атомизируется на подвиды с разной глубиной апгрейда, а неаугментированные люди становятся обузой для государства, работодателя и окружающих. В обществе распространяются нарративы, изображающие людей без расширенных возможностей нахлебниками и маргиналами, которые приносят меньше пользы: их нужно содержать, с ними сложнее договариваться, они не оставляют за собой такого же объема данных.
Продвижение аугментации становится частью социальной государственной политики и щедро финансируется трансгуманистическими корпорациями. Люди с расширенными возможностями получают льготы, а частные компании и государственные службы предоставляют дешевые кредиты на операции по расширению человеческих возможностей. Люди с расширенными возможностями формируют собственную субкультуру и идентичность, что приводит к нарастанию социальных трений между ними и «обычными».
2031 год – Обычные люди вытесняются из сложных профессий и высокооплачиваемых позиций.
2032 год – В ряде стран геномная селекция и расширение возможностей человека становятся обязательными.
2034 год – Естественные люди составляют меньшинство населения развитых стран.
Разрыв между «расширенными» и «обычными» людьми достигает цивилизационного масштаба. В наиболее прогрессивных странах неаугментированных людей вообще не остается, так как изменившиеся корпоративные и государственные системы, а также социальные практики делают такого человека нежизнеспособным. Поэтому люди получают первые импланты еще внутриутробно, генетическое программирование новорожденных становится распространенной практикой, а сам факт отсутствия у человека расширенных возможностей требует срочного медицинского вмешательства.
Все это приводит к изменениям социальных норм и этики, а также к пересмотру проведения научных и медицинских исследований с участием человека: запреты на вмешательство в геном, евгенику и селекцию снимаются. Общество разделяется на страты по степени усиления способностей: на дне – обычные Homo Sapiens, а на вершине – «высшие» виды с альтернативной моралью. Представители постчеловеческого сообщества интегрируются с искусственным интеллектом в единую технобиологическую систему, выключая «обычных» людей из процесса эволюции.
Новая философия
У нас есть работа – Нам нужно спасти мать-землю.
Neil Young, Crazy Horse «Be the rain», альбом «Greendale», студия Warner Bros., 2003
Эффективный акселерационизм (также обозначается «e/acc») – это философcкое движение XXI века, которое выступает за радикально протехнологическую позицию. Его сторонники считают, что неограниченный технологический прогресс является решением общечеловеческих проблем: бедности, войн и изменения климата. В 2023 году движение перестало быть маргинальным – ряд известных деятелей Кремниевой долины, включая Марка Андриссена[80] и Гарри Тана[81], добавили в свои публичные профили в
