Александр Никонов - Свобода от равенства и братства. Моральный кодекс строителя капитализма
Если проституция была классическим примером, как клерикальное сознание пытается запретить то, что не умещается в его узких рамках, то эвтаназия – потрясающая иллюстрация того, как идея человеколюбия, доведенная до догматического абсолютизма, превращается в свою полную противоположность. На словах противники эвтаназии – нежные гуманисты. А на деле – палачи.
Я как-то разговаривал с одним известным московским онкологом. На его глазах всю жизнь умирали люди. Он сказал:
– Если по уму, то надо правильно распланировать подачу болеутоляющих лекарств, начиная от анальгина и простых успокаивающих из аптеки в разных сочетаниях и заканчивая самыми сильными наркотиками, потому что происходит привыкание организма. Так мы можем помочь человеку подольше продержаться. Но рано или поздно все равно наступает момент, когда перестают действовать самые сильные наркотики. И тогда человек лезет на стенку и воет, чтобы ему сделали последний укол. Я столько раз видел это!.. Это так страшно… Но я же врач, я клятву давал, я не должен помогать человеку уйти из жизни, я должен его вытаскивать до последнего, даже если это бесполезно.
Только вслушайтесь в то, что он говорит! «Я не должен помогать человеку…», «Я не должен помогать человеку…» А кто же должен помогать человеку, если не врач?..
И с какого момента врач, который должен облегчать людские страдания, превращается в палача, продлевающего их?
– Мой друг и коллега, – продолжал онколог, – насмотревшись на эти страдания, где-то достал полграмма цианида калия… уж не знаю, где он взял… Держит его в сейфе для себя. Однажды признался мне в откровенной беседе. «Знаешь, – говорит, – теперь я спокоен и почти счастлив, у меня есть средство на самый крайний случай». Он знает, что ему никто не поможет в самый страшный момент. Даже я, его друг, не дам ему яд. И он надеется только на себя – что хватит сил доползти до сейфа.
Как вы думаете, какие аргументы могут быть у противников эвтаназии, то есть у тех, кто хочет запретить другим людям распорядиться своей жизнью?
1) Клерикальные. Боженька сделал тебе болезнь, и ты обязан страдать, потому что если не будешь страдать, ты обманешь боженьку в его надеждах. Боженька хотел потешиться твоими муками, а ты его этой развлекаловки лишил. Гореть тебе в аду! Запретить эвтаназию! Пускай страдают до самого конца!..
2) Аргументы из серии «придуманный вред» – начать сочинять ситуации, при которых легализация могла бы теоретически кому-то повредить.
Пример… А вдруг этим законом воспользуются нечестные врачи, которым в силу каких-то обстоятельств захочется убить больного, и они сделают это под видом эвтаназии?! Я не шучу. Эта чушь говорится на полном серьезе! То есть «врачи-убийцы», о которых мы уже подзабыли со сталинских времен, материализуются, вызовут нотариуса, родственников больного, в их присутствии заставят несчастного расписаться, а потом убьют уколом! И все шито-крыто!
Можно выдумать бесконечное количество ситуаций, при которых злоумышленники могут нарушить тот или иной закон. Но, согласитесь, это вовсе не значит, что законы не нужны. Скорее, напротив. Уголовный кодекс постоянно нарушается. Значит ли это, что его нужно отменить, чтоб не нарушался?
Даже если вы сконструируете тысячи гипотетических историй нарушения закона об эвтаназии, это еще не значит, что закон об эвтаназии не нужен. Нужен, и он должен быть сконструирован так, чтобы свести ситуации возможного злоупотребления к минимуму. Или исключить их совсем, что в данном случае, в силу специфики закона, совсем не трудно.
3) Парадокс, но порой даже люди, полагающие себя неверующими, считают, что раз уж выпала человеку такая страшная доля – невероятно мучиться от боли, то пусть страдает! Мне трудно понять логику этих людей. Единственным обоснованием своей позиции эти странные граждане называют святость и неприкосновенность человеческой жизни. Назовем их «гуманистами». У этих «гуманистов» получается, что, поскольку жизнь свята, пускай она будет невыносимой!
Ни один из этих болтливых теоретиков не был в шкуре молящего о смерти как о спасении. Но они считают себя вправе обрекать на страшные муки других людей, голосуя против закона о последней милости.
А вот в парадигме той философии, которую дарит человечеству моя книга, все относительно, и человеческая жизнь не священна, стало быть, ее ценность не абсолютна. Она может быть и отрицательной. И тогда ее лучше поменять на нулевую… Как видите, неабсолютистская философия, которая человеческую жизнь вовсе не считает абсолютной ценностью, по факту оказывается гораздо гуманнее абсолютистско-догматической. Религиозной. Жестокой. Дикарской.
Читатель! Запомни! Все те, кто выступает против закона об эвтаназии, на самом деле выступают против тебя . Против твоего природного права распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению. Они считают, что их усмотрение на твою жизнь превыше твоего. И если они решают, чтобы ты остаток своей жизни провел в камере пыток, значит так тому и быть.
У тебя нет полного права на свою жизнь без закона об эвтаназии.
По сути, вопрос ведь решается просто: ты против эвтаназии? Ну так и не пользуйся ею в случае чего! Страдай! Мучайся на здоровье!.. Но не заставляй мучаться других, голосуя против.
Однако заставляют. Почему? Потому что демократия. Здоровых и сытых рассуждателей об абстрактном гуманизме больше, чем тех, кто катается по полу, воет и царапает обломанными ногтями стену. А раз их больше, их глухая к страданиям точка зрения торжествует. Да здравствует демократия!
Кажется, Франклин сказал: «Демократия – это когда два волка и ягненок голосуют, что у них будет на ужин».
Если закон об эвтаназии примут, для противников эвтанзии ничего не изменится. А вот ее сторонникам закон даст то, что им необходимо – возможность спокойной жизни и смерти.
Но противники эвтаназии действуют по принципу «ни себе, ни людям». Ну не дикари?
Глава 5 Лучшее средство от насилия
Я уже писал о необходимости легализации оружия и потому не буду подробно останавливаться на аргументах за это . Если хотите аргументов, их есть у меня в «Апгрейде…». А здесь ситуацию с оружием я хочу использовать только и исключительно для того, чтобы еще раз проиллюстрировать своему благословенному читателю те стандартные приемы, с помощью которых дураки не дают своим согражданам реализовать их естественные права. Повторенье – мать ученья! А эта книга – учебник жизни. Я потом еще и упражнения задам…
Прочтите предпоследний абзац предыдущей главы про эвтаназию. Прочли?.. Совершенно аналогичная ситуация с законом об оружии. Чем противникам оружия мешает легализация пистолетов и револьверов? Ничем. Ты – противник оружия? Ну так не покупай себе пистолет! Никто же не заставляет… Но ведь они хотят не себе запретить владение оружием, а другим! В том числе и тем, кто не является противником оружия.
Как можно аргументировать навязывание своей воли? Все три способа мы уже знаем и скоро выучим (надеюсь) наизусть: апелляция к невинным детям, сочинения страшилок, уговаривание. Именно в таком порядке.
Для тех, кто глубоко знает проблему и может оперировать цифрами и фактами, вопрос о том, нужно ли доверять свободным гражданам свободной страны короткоствольное оружие (пистолеты и револьверы), вообще не стоит. Они знают: нужно. Практически везде, где это было сделано, преступность пошла вниз. В тех штатах, где Конституция США не нарушается подзаконными ограничительными актами и люди могут носить оружие, преступность ниже. И напротив, в городах Америки с самыми строгими антиоружейными законами самый высокий уровень насильственных преступлений.
И это естественно: если обычному человеку государство запрещает эффективно защищаться против вооруженного преступника, преступники в таком государстве имеют преимущество перед законопослушными гражданами. А в тех странах и штатах, где чашу социальных весов, на которых лежит нелегальное оружие, уравновешивает другая чаша – с легальным оружием, преступность теряет свое инструментальное преимущество перед гражданским обществом.
Достаточно только один раз взглянуть на график, любезно присланный мне активистами российского общества «Гражданская безопасность», и все становится ясным.
Как видим, немедленно после легализации оружия преступность пошла вниз, и чем больше было в стране легального оружия у граждан, тем меньше проявляла себя преступность. С 1999 года преступность достигла своего естественного неснижаемого предела (экономические и прочие ненасильственные преступления, на которых наличие оружия у граждан никак не сказывается). Дальнейший рост количества стволов на руках граждан уже никак на преступность не влиял – ни в меньшую, ни, что гораздо важнее, в бо?льшую сторону. Последнее уточнение я сделал только потому, что существует ошибочная обывательская точка зрения, будто насыщение страны оружием приводит к вспышкам насилия. Не приводит. Потому что оружие оружию рознь. К росту насилия может приводить только нелегальное оружие. А легальное, как видим, является ингибитором преступности. Менее 1 % легального оружия участвует в противоправных действиях.
