Валерий Шамбаров - «Пятая колонна» Советского Союза
Кстати, надежды тех группировок, которые искренне боролись с коммунизмом, не оправдались. После падения Советского Союза они вдруг обнаружили, что никому больше не нужны. Закулисные круги сделали ставку вовсе не на них, а на бывших партийных «реформаторов», выходцев из «номенклатуры». И на выходцев из «теневой экономики». С ними было проще работать, удобнее, чем с какими-нибудь «идейными». Не оправдались и надежды тех, кто раскатал губы на интеграцию в «мировое сообщество». На перспективы преодоления трудностей и успешного развития с участием иностранцев. Примерно как в эпоху нэпа, когда зарубежные фирмы очень охотно внедрялись в советскую экономику, расхватывали концессии. Очень многие российские предприятия, обретя самостоятельность, рвались к такому сотрудничеству. Западные компании вроде бы проявляли заинтересованность. Велись переговоры, заключались соглашения. Однако зарубежные дельцы, получив достаточные пакеты акций, закрывали или замораживали предприятия. В нынешние времена, в отличие от 1920-х годов, они сочли более выгодным не использовать русскую промышленность, а убить ее.
Через телевидение, прессу, Интернет начала в полной мере реализовываться программа Даллеса — разложение народа потоком разврата, насилия, лжи. В России развернули свою работу сотни сект самого различного толка, от псевдо-православных до открыто сатанистских. Нашлись и очень эффективные средства для сокращения населения. Для тех, кто побогаче — наркотики, кто попроще — водка. Средства надежные, действенные. Причем гораздо более удобные, чем массовые расстрелы или концлагеря. Люди сами тянутся к ним. Сами отдают за это собственные деньги. Сами хоронят друг друга — опять за свой счет. Без шума, без эксцессов, без протестов и сопротивления. Вымирают тихо и спокойно.
А в отделившихся от России национальных республиках включились механизмы дальнейшего отрыва от нее — политического, психологического, духовного. Схемы разные, умело продуманные. В Прибалтике одна, в Грузии другая, на Украине третья, в Белоруссии четвертая. Хотя цель общая. Окончательно отколоть вчерашних соотечественников от русских — и натравить на русских. Ведь наша страна, невзирая ни на какие политические перемены, остается врагом Запада. И останется. До тех пор, пока она есть на свете, пока люди будут осознавать себя русскими, пока будет жить Православие. Самим фактом своего существования Россия не дает покоя кругам зарубежной «закулисы». Не вписывается в проекты «нового мирового порядка», оказывается для него помехой. Не наши действия и поведение порождают ненависть. А то, что мы есть. Что мы мыслим по-своему, стараемся сохранить наши души. Но вот русская душа — это серьезно. Именно на нее и нацеливается вражда. Поэтому тайная война продолжается…
Язва двадцать седьмая. А КАКИЕ ОНИ — «ПЯТЫЕ КОЛОННЫ»?
В четырех книгах этого цикла перед нами прошла тысячелетняя череда изменников, заговорщиков, оппозиционеров: «Пятая колонна Древней Руси», «Пятая колонна Русского царства», «Пятая колонна Российской империи», «Пятая колонна Советского Союза». Уже четверть века Россия живет в обновленной форме, демократической, и «пятые колонны» опять существуют, активно действуют. Но эти страницы еще не «дописаны», сюжеты не завершены. Современные «пятые колонны» пока еще представляют тему не для историков, а для политологов, журналистов — и для органов, обеспечивающих безопасность государства.
Ну а нам пришла пора сделать некоторые обобщения, что же это такое — «пятые колонны»? Как квалифицировать данное явление, по каким характерным признакам его можно распознать? Явление-то более чем устойчивое, если оно прослеживается на протяжении всей нашей истории. В целом под «пятыми колоннами» правомерно подразумевать те силы, которые нацеливаются на союз с внешними врагами государства и народа. Сотрудничают с ними открыто или опосредованно, содействуя их планам по ослаблению, расшатыванию и разрушению России. Причины чаще всего эгоистичны — надежды на личные выгоды представителей тех же самых «пятых колонн» (или группировок, кланов, общин, к которым они принадлежат).
Обычно такие цели маскируются заботами об общем благе. Но оправдания бывают заведомо ложными. Например, новгородские сепаратисты в XV в. возбуждали народ на защиту собственных «вольностей» от власти Москвы. Боярские заговоры в XVI в. организовывались под предлогом борьбы против царской «тирании» за «свободу» по западным образцам. Мазепа в XVIII в. пытался поднять Украину против «порабощения» Россией. Аналогичные лозунги использовали украинские националисты в XX столетии. Хотя в действительности новгородские олигархи притесняли собственных подданных гораздо сильнее, чем центральное правительство. Простонародье тянулось к московскому государю, находя у него защиту от беззаконий и произвола местных властей. Крамольные бояре подразумевали «свободы» только для себя. Те периоды, когда они дорывались до управления страной, оборачивались для людей разгулом хищничества и безобразий — и обуздать их могла только сильная царская власть. А Мазепа, соблазняя украинцев независимостью, уже заключил тайный договор возвратить их в состав Польши. Точно так же вели себя его последователи в XX в., отдавали Украину то немцам, то полякам.
Нередко ложь вбрасывается извне, специально для организации «пятых колонн». Так, Польша и Литва, в ходе войн против Ивана Грозного, распространяли воззвания к русским людям сбросить «тиранию», переходить на сторону «освободителей». В катастрофе Смуты объявлялось, что польский король спасает несчастный русский народ. Сходные пропагандистские кампании вели шведы в войнах 1700–1721 и 1741–1743 гг. В XIX — начале XX в. западные державы внедряли идеи борьбы против «реакционного самодержавия», рекламируя преимущества республиканского правления и демократии. Но реальные исторические факты опровергают подобные трюки. У поляков, наряду с лозунгами «освобождения» и «спасения», известны тайные планы, что Россия должна стать «польским Новым Светом» — подобием испанской Америки. Соответственно, русскому народу предназначалась судьба индейцев, их предстояло перекрещивать в католицизм и обращать в рабов. Шведские властители силились посеять раздоры в надежде оторвать у России выход к Балтике, а если получится, то и побольше. Ну а к чему привела борьба с «самодержавием», хорошо известно.
Всегда ли «пятые колонны» находятся в оппозиции к государственной власти? Нет, не всегда. Наоборот, для теневых режиссеров является идеальным, если их эмиссары или сторонники внедряются в правительство, начинают направлять и регулировать его деятельность. Они могут быть советниками у русских властителей, как Симеон Полоцкий — воспитатель детей государя Алексея Михайловича, Федора и Софьи, настроивший их на западнические реформы. Еще более яркий пример — масоны-реформато-ры, составившие окружение Александра И. Шли на мыслимые и немыслимые уступки на международной арене, фактически подарили Америке Аляску, японцам — Курилы. Внутри страны раздули кампанию «устности, гласности, народности», внеся разброд в умы, насаждая либеральные взгляды, оплевывая отечественную историю, подрывая устои веры, создавая оппозиционные земства и другие «общественные» структуры, а тем самым открывая дорогу революционным процессам. Причем все это сопровождая волной хищничества, «приватизаций», разворовывания государственного достояния в частные руки.
Можно вспомнить и усилия премьер-министра Витте, широко запустившего в Россию иностранный капитал, немало сделавшего для поражения в Русско-японской войне, провоцирования революции 1905 г. — а в разгар волнений уговорившего царя подписать Манифест о даровании конституционных «свобод», введении парламентского правления. Но в итоге оказалось, что деятельность оппозиции и правительства очень хорошо согласуется между собой. «Свободы» вместо успокоения как раз и вызвали взрыв революции, а Думу немедленно захватили либералы, превратили ее в легальный плацдарм для дальнейших атак на власть.
Представители «пятой колонны» могут оказаться даже во главе государства. Самая характерная фигура в данном отношении — А.Ф. Керенский. Вообще, патриотизм и «пятые колонны» — явления противоположные, они несовместимы. Но Временное правительство утверждалось у власти именно под патриотическими лозунгами, и Керенский завоевал бешеную популярность в качестве «спасителя отечества». Она обеспечивалась массированной рекламой в средствах массовой информации, но при этом осуществлялись реформы, углублявшие развал армии, экономики, была признана легитимность самозваного украинского «правительства» — Центральной Рады. Подрывные организации большевиков осуждались на словах, но фактически на их работу закрывали глаза. Зато настоящих патриотов, корниловцев, решивших помочь навести порядок (помочь правительству!), объявили мятежниками и отправили за решетку. Под разными предлогами закрывались газеты, снимали с постов чиновников и офицеров, выразивших патриотические взгляды. Впрочем, при подобном раскладе производится подмена понятий. Патриотов представляют, наоборот, непатриота-ми. Раскольниками, смутьянами. Потому что они мешают линии правительства — государственной, а значит, патриотической.
