Николай Стариков - Как предавали Россию
Фактов предательского поведения наших партнеров по Антанте неисчислимое множество. По сути, вся эта война и есть одно большое предательство. Точно так же, как и Вторая мировая. Косвенным подтверждением этому являются сценарии обеих мировых войн. Словно списанные с одного первоисточника, они следуют одному и тому же порядку действий. Сначала Германия, думая, что вступает в краткосрочный конфликт, открывает боевые действия. Затем воспылавшие праведным гневом англичане присоединяются к войне, придавая ей мировой характер. В первый период немцы имеют большие успехи и крепко треплют своих противников. Потом чаша весов начинает выравниваться, и тогда хранившие нейтралитет США, как последняя гирька «союзников», бросаются на арену борьбы. С этого момента поражение Германии и ее партнеров лишь вопрос времени.
Когда немцы перебросили большую часть своей армии на Восточный фронт в 1915 году, решив раздавить Россию, главной задачей «союзников» стало оказание русским минимальной помощи, чтобы ущерб от немецкого наступления был максимальным. Русская армия отступала несколько месяцев. Все это время англичане и французы стояли на старых позициях и оповещали мир торжественными телеграммами: «В Вогезах мы продвинулись на 135 метров вперед и взяли двух пленных…»
Совершенно естественным будет для вас и тот невероятный факт, что всеобщая воинская обязанность была введена в Соединенном королевстве в мае 1916 года, то есть спустя почти два года после начала мирового конфликта[68]. А до этого на фронт шли малочисленные добровольцы, поэтому когда мы теряли сотни тысяч, они теряли сотню-тысячу!
Желание британцев затянуть войну, сделать ее как можно более тяжелой, чтобы совокупность ужасных потерь и объективных трудностей вызвала революцию, было понятно для немцев. Неоднократно за первые два года войны они делали попытки заключить с Россией сепаратный мир, и каждый раз эти попытки разбивались о трагическую верность русского монарха тем, кто хотел погубить и погубил его самого и его империю.
Вина Николая II именно в том, что, видя подлое отношение «союзников», он слепо вел страну к уготовленной гибели, с негодованием отвергая все германские предложения о мире.
С самого начала войны он действовал так, как просили и требовали из Лондона или Парижа. Отсюда и страшные поражения, и огромные потери. Лучше всего об этой монаршей глупости сказал Уинстон Черчилль в своей книге «Мировой кризис»:
«Узкоэгоистический подход к военным проблемам требовал немедленного отвода русских армий от границы до полного окончания мобилизации. Вместо этого русские совместили стремительную мобилизацию со спешным вступлением в пределы не только Австрии, но и Германии. Цвету русской армии вскоре предстояло быть скошенным в великих и устрашающих битвах Восточной Пруссии».
Опасность бесплодной борьбы с Германией многие увидели уже тогда, когда ставились подписи под англо-русским договором. Министр царского правительства Петр Дурново в записке государю накануне войны проявил редкостную политическую прозорливость. Он предвидел, что любые жертвы и потери, а также уготованная нам «союзниками» «роль тарана… в толще немецкой обороны» будут напрасными. «Россия, — писал Дурново, — не сможет обеспечить себе какие-либо стратегически важные обретения постоянного характера». Почему? «Потому что она воюет на стороне Великобритании — своего традиционного геополитического противника». Лучше и не скажешь. Николай II записку прочитал, а вот выводов не сделал и потому уже через четыре года шагнул в расстрельный ипатьевский подвал.
Рамки этого исследования не позволяют рассказать даже о малой части фактов предательства англичан и французов во время Первой мировой войны. Мы упомянем лишь несколько малоизвестных. Как англичане и французы помогают нам в 1915 году, мы уже упомянули. Так в самый разгар страшного напряжения русского фронта они еще и просят нашей поддержки. Петербург отказать не может — русские солдаты открывают еще один фронт. Операция в Персии поручается экспедиционному корпусу генерала Баратова численностью в 14 тысяч человек. В начале ноября 1915 года он высадился на северном побережье Персии, в короткий срок наведя порядок во всей стране и заняв Тегеран. В Лондоне могли спокойно вздохнуть — главной жемчужине британской короны более ничего не угрожало. Однако насчет русских солдат у «союзников» были свои планы. Корпус Баратова не выводится, а участвует в боях с турецкими войсками. Англичане зря времени не теряют и подбираются поближе к ближневосточной нефти. Воевать они умеют плохо, поэтому турки, которых бьет русская армия, в свою очередь бьют их. Вторгнувшийся в Палестину и Ирак британский экспедиционный корпус генерала Таунсенда блокирован в декабре 1916 года в крепости Кут-Эль-Амара на Тигре (на юго-востоке от Багдада) всего лишь одной турецкой дивизией. Численность противника вдвое меньше, чем у англичан. Возможность вырваться и разгромить турок у британцев имеется. Но зачем воевать и рисковать жизнью, если у Британии есть русские союзники! Генерал Таунсенд ставит Лондон в известность, что если к 13 апреля 1917 года его не деблокируют, то он с вверенными ему войсками голодать не станет и уже 14-го числа капитулирует. Британское правительство немедленно потребовало направить наведший порядок в Персии корпус генерала Баратова на выручку своих горе-вояк. Тот факт, что после Февральской революции дисциплина в наших частях упала и войска уже малобоеспособны, в расчет не принимается. Неважно и то, что у самих англичан на Тигре, всего в 150 километрах от Кут-Эль-Амары, четыре дивизии, тогда как у генерала Баратова за 800 километров всего четыре батальона пехоты.
Временное правительство любит британцев не менее отрекшегося царя. В первых числах апреля корпус генерала Баратова спустился в пустыни Северной Месопотамии. Бои и пустыня сделали скорость похода невысокой, но к означенному сроку наши солдаты успели. И что бы вы думали? Ровно 13 апреля, на день раньше обещанного, английский гарнизон сдался. Русский корпус, зря прошедший пол-Персии и Ирака, был просто отведен назад. Без извинений, без объяснений.
Вывод напрашивается простой: чем ближе к Февральской революции отрезок времени, тем наглее и беспардоннее «союзники» себя ведут. Примерно к 1916 году англичане и французы отбрасывают всякое стеснение и начинают открыто относиться к русской армии как к бесплатному пушечному мясу. Вот еще один факт: в декабре 1915 года Россию посетила французская делегация сенатора Поля Думера. Он запросил у истекающей кровью русской армии ни много ни мало 300 тысяч солдат, которые на правах колониальных войск, под командованием французских офицеров, вели бы войну на Западном фронте. Ему вежливо отказали — больно много просил, но «нет» в принципе не сказали. Ведь «союзники» тоже сражаются на наших фронтах. Вот журнал «Нива» за 1915 год сообщает о французском добровольце Габриэле Эльчене, сражающемся в рядах сибирских стрелков. Вот еще один француз — героический летчик подпоручик Бернэ. Как тут не помочь «верному союзнику» — ведь целых два его солдата геройски бьются на русском фронте. В декабре 1915 года Николай II отдает приказ об организации 1-й Особой пехотной бригады для отправки во Францию. В историографии пишут об этом лаконично: по просьбе союзников. И все. Вдумайтесь: в 1916 году, несмотря на огромные потери в живой силе, Россия посылает на Западный фронт солдат, и не штучно, а десятками тысяч. Разве на Восточном фронте бойцов переизбыток или вдруг установилось затишье?
Конечно, нет. Но ведь враг у нас один. К тому же царское правительство опутано французскими займами. Поэтому к просьбам «союзников» помочь людьми относится весьма лояльно. Борьба за русское пушечное мясо шла постоянно. Еще в августе 1914 года английский посол Бьюкенен начал зондировать почву на предмет посылки на Западный фронт трех-четырех корпусов наших войск. Перевозку солдат щедрые британцы предлагали оплатить самостоятельно. С этого времени наши «друзья» уже не уймутся, постоянно выдумывая новые варианты получения наших воинов на свои фронты. Так, осенью 1914 года Лондон предложил России послать в Британию казачий полк. В ноябре того же года Сербия и Черногория обратились к Антанте о военной помощи, а те, естественно, тут же запросили Петербург о возможности отправить на Дунай русский корпус.
И вот, наконец, «союзники» сломили сопротивление русского царя. Всего будет послано четыре особые бригады: две во Францию и две на Балканы. Общая численность доходила до 40 тысяч бойцов, а с учетом маршевых батальонов, регулярно прибывавших из России, цифра нашей очередной помощи «союзникам» может доходить до 60 тысяч бойцов. Причем лучших — в европейские бригады отбирали наиболее опытных, статных и дисциплинированных солдат. Единственное, что может нас порадовать, — сражаться наши солдаты должны были под русским командованием.
