Андрей Цыганков - Русофобия: антироссийское лобби в США
Другую опасность для государства формировали непосредственно деловые решения олигархов, в том числе те, что касались продажи значительной части активов для покупки собственности за рубежом, что усиливало отток капитала из России. Некоторые олигархи (вроде Абрамовича[6], который готовился уехать из России после продажи большого пакета своих активов в природных ресурсах страны; продажа была осуществлена ради покупки британской футбольной команды47) испугались. Ходорковский не планировал эмиграцию, но хотел приобрести иммунитет от возможного преследования государством путем продажи иностранцам большой части своей нефтяной империи. В частности, Ходорковский начал переговоры с компаниями ExxonMobil и Chevron-Texaco о продаже им крупной доли в ЮКОСе. В случае совершения этой сделки американские нефтяные компании стали бы соответственно собственниками 25 и 40 % акций ЮКОСа. Переход контрольного пакета акций ЮКОСа в руки американских нефтяных гигантов сделал бы вмешательство государства в дела ЮКОСа невозможным48. Ходорковский понял, что «политика — самый прибыльный бизнес в России и что так будет всегда»49. Он также намеревался провести слияние ЮКОСа с «Сибнефтью», что сделало бы ЮКОC вторым в мире (после ExxonMobil) собственником запасов энергоносителей и четвертой компанией мира по объемам добычи50.
Несмотря на избирательность и сомнительную законность, действия Кремля против олигархов получили мощную поддержку народа, подавляющее большинство которого считало, что оно было ограблено реформами Ельцина. Как писал Стивен Коэн о нечувствительности Запада к проблеме массового обнищания, «эта продолжающаяся человеческая трагедия — то, что по большей части отсутствует в картине, которую рисуют американские СМИ. Нищету и тяжкую участь большинства россиян в американских СМИ почти не упоминают. Если какие-то рассказы о российском кризисе и преувеличены, единственным решением является новый экономический курс, предусматривающий использование огромных прибылей, извлекаемых олигархами из природных ресурсов России, для спасения и развития большинства населения страны»51. В стране, где концепции права и справедливости серьезно скомпрометированы, проблема чрезмерной концентрации богатств и восстановления равновесия между государственной властью и крупным бизнесом52 вряд ли имела правовое решение. Хотя еще предстоит увидеть, приближают ли действия Путина к либеральному, а не к государственному капитализму, россияне со всей определенностью отвергли альтернативный вариант — олигархический неоколониальный капитализм. Кремль действовал в соответствии с ожиданиями российской общественности.
Попытки США установить контроль над энергоресурсами России
Учитывая отношение российского государства к олигархам и проблемам энергетики, США следовало бы осторожно реагировать на арест Ходорковского и не считать, что это событие препятствует развитию сотрудничества. Однако официальная реакция Вашингтона была однозначной. Государственный департамент назвал арест Ходорковского политически мотивированным. Помощник государственного секретаря по связям с общественностью и прессой заявил, что Кремль должен рассеять озабоченность США: «В подобных случаях всегда возникает вопрос, является ли случившееся единичным событием или же это событие чревато разрушительными последствиями для господства закона в России». Министр иностранных дел России назвал это заявление лицемерным, бестактным и неуважительным в отношении России и указал на скандалы с Enron и WorldCom как на явные случаи нарушения закона в США53. Белый дом также продемонстрировал отсутствие веры в Россию, заявив о тревожных признаках, что Кремль ведет Россию в неверном направлении54.
Вместо того чтобы сосредоточиться на международных вопросах, которые могли бы объединить две страны, США предпочли ставить договоренности в двухстороннем сотрудничестве в зависимость от внутриполитической ситуации в России. Вашингтон рассматривал вопрос в категориях совместимости политических и экономических систем США и России и ожидал, что Россия построит либеральный капитализм американского типа с сильным и независимым энергетическим сектором, какой существует в США. В Америке ожидали, что Россия настежь распахнет свою экономику перед американскими инвестициями, а американским инвесторам в России придется вести дела преимущественно с частным сектором. С такими ожиданиями сопряжены по меньшей мере две проблемы. Во-первых, российская экономика — экономика, производящая энергию, а не потребляющая ее, а в странах с такой экономикой государство обычно играет важную роль в координации развития нефтегазовой отрасли. Для того, чтобы показать несостоятельность ожиданий о том, что в России может сформироваться независимый от государства энергетический бизнес, достаточно вспомнить примеры Норвегии и стран Среднего Востока. Во-вторых, сами США часто прибегают к защитным действиям, ограждая важные американские компании от проникновения иностранного капитала. Ярким примером такой политики является противодействие, которое конгресс США оказал попыткам китайской компании China National Offshore Oil Corporation (CNOOC) приобрести американскую Unocal в 2005 году. Когда Америка настаивает на том, чтобы другие страны открывались для интернационализации, но сама этого не делает, убеждать другие страны становится трудно.
ЮКОС — хороший пример того, как за расчетами США на интернационализацию России кроются попытки достичь односторонних преимуществ в эксплуатации российских энергоресурсов. Вместо того чтобы позволить частным секторам экономики обеих стран развивать отношения без государственного вмешательства, вице-президент Чейни стремился оказать влияние на эти отношения, пытаясь в итоге получить рычаги политического давления. В июле 2003 года Чейни встретился с Ходорковским, бывшим тогда главой крупнейшей в России нефтяной компании. Встреча и содержание разговора Чейни c Ходорковским остались неизвестными общественности, но после этой встречи состоялись переговоры между ЮКОСом и ExxonMobil и Chevron-Texaco55 о продаже им 63 %-ной доли в компании стоимостью в 8 млрд долларов, что некоторые считали существенно заниженной стоимостью56. С учетом того, что государство, поощрявшее такую сделку, нацелено на глобальное энергетическое доминирование, «дело ЮКОСа» обретает совершенно иное измерение, а слова «политически мотивированное» обретает совершенно другой смысл, чем тот, который вкладывал в них Государственный департамент.
Лобби: защита олигархов и дискредитация Путина
Интересы стремящихся к гегемонии американских кругов и интересы Ходорковского совпали: и американские гегемонисты, и Ходорковский выступали против российской стратегии консолидации государства и потому решили объединить свои усилия.
Ходорковский начал обхаживать друзей в Вашингтоне задолго до встречи с Чейни. В начале 2001 года, едва Джордж У. Буш занял Белый дом, российский олигарх пытался встретиться с новым советником по вопросам национальной безопасности Кондолизой Райс. Ему отказали во встрече с Райс по причине «обвинений в допущенных в прошлом нарушениях правил ведения бизнеса», но олигарх продолжал попытки и в 2002 году встретился с рядом заслуженных членов политического истеблишмента Америки, начиная с министра энергетики Спенсера Эбрахама и заканчивая бывшим президентом США Джорджем Г. У. Бушем57. Ходорковский установил тесные деловые отношения с Carlyle Group, инвестиционным фондом, который консультировал Буша-ст. В своих попытках упрочить отношения с семейством Бушей Ходорковский пожертвовал деньги в благотворительный фонда Лоры Буш58, однако он не упускал возможности завести и более широкие политические связи в Вашингтоне. Олигарх встретился с бывшим сенатором-демократом от штата Нью-Джерси Биллом Брэдли, который был советником Фонда «Открытая Россия», филантропической организации, находящейся в Великобритании и финансируемой Ходорковским. Помимо создания собственного «мозгового центра» в России он сделал щедрые пожертвования Библиотеке конгресса США, а также различным вашингтонским научно-аналитическим центрам либеральной и консервативной ориентации, таким как Фонд Карнеги за международный мир (500 000 долларов) и Американский институт предпринимательства59.
Хотя многие из упомянутых выше лиц и организаций отрицают какую-либо связь между финансовыми пожертвованиями и своей критикой ареста Ходорковского, реакция лобби на этот арест вряд ли была настолько бурной, не будь этих пожертвований. При финансовой поддержке Ходорковского и других олигархов лобби стремилось представить арест как пример подавления в России в сущности прозрачного и эффективного частного сектора и возврата к старинной модели концентрации власти для проведения антизападной политики. Люди, ставшие особенно заметными в нападках на Кремль и в обелении Ходорковского и других российских олигархов — выходцы из неоконсервативных и либеральных кругов истеблишмента.
