к столь тяжелым военным последствиям в первые дни войны. Египтяне, с одной стороны, развернули массовую кампанию по дезинформации противника в европейской прессе с помощью журналистов, симпатизирующих арабскому делу, коих в Европе было довольно много, а с другой стороны провернули очень нехитрый, но крайне эффективный трюк непосредственно на границе с еврейским государством. Раз за разом они на протяжении нескольких месяцев перед началом войны устраивали неподалеку от границы масштабные военные маневры. Израильтяне вначале реагировали, проводя частичную мобилизацию, но затем прекратили это делать, поскольку проведение мобилизации сильно вредило экономике страны. Кроме всего прочего на голову «Моссада» обрушилась сложная информация, понять которую невозможно по сей день, в том смысле, была ли она правдой или дезинформацией. К примеру, король Иордании Хусейн предупредил израильтян о надвигающемся вторжении. Самый ценный агент «Моссада», зять покойного президента Насера, Ашраф Марван также предупредил о нападении, причем точно указал день, но неточно – час нападения. По сей день ходят слухи, что он был двойным египетским агентом, а не лучшим моссадовским. Израиль знал, что война обязательно начнется, в принципе об этом на Ближнем Востоке знали все, Израиль только не знал, когда именно она начнется. Премьер-министр Голда Меир узнала, что война точно начнется утром 6 октября. Однако нанести превентивный хотя бы авиационный удар она не решилась, говорят, ей категорически запретили это делать американцы. Все что тогда произошло, задернуто плотной геополитической завесой, приоткрыть которую истории вряд ли когда удастся. Единственной ошибкой египетской разведки оказалась дата начала войны. Египтяне решили напасть в «Судный день» – самый важный праздник в еврейской религии. Они полагали, что все евреи в этот день пойдут в синагогу, будут поститься и вообще будут не начеку, включая вооруженные силы и государственный аппарат, что сильно осложнит проведение мобилизации. Все вышло наоборот. Тот факт, что почти все население страны оказалось в синагогах, наоборот сильно облегчило проведение мобилизации. Выбери они для нападения вместо «Судного дня», к примеру, еврейский Новый год «Рош ха-Шану», провести мобилизацию было бы действительно намного сложнее. Израиль того времени был светским государством, набожных людей среди населения было очень мало, а потому на еврейские праздники, такие как «Рош ха-Шана», большинство людей, если было еще тепло, ехали на море купаться, где мобилизовать их в армию по диким пляжам было бы куда сложнее нежели в синагогах, где были телефоны. «Судный день» был единственным религиозным праздником в году, который светские израильтяне уважали и потому отправлялись в синагогу, а не на пляж. Как много знало руководство еврейского государства в первый день войны, остается загадкой по сей день, но оправиться от ошеломительного удара и принять единственно правильное военно-стратегическое решение оно смогло всего за несколько часов, а это указывает на то, что все же знало израильское руководство немало. В Тель-Авиве решили занять гибкую оборону на Синайском полуострове против египетской армии и перейти в решительное наступление против сирийской армии на севере, причем не ограничиваться Голанскими высотами. Основные силы израильской армии начали немедленно перебрасывать на Северный фронт против Сирии. Бои на Южном фронте с египтянами перешли в позиционную фазу. Дело заключалось в том, что захватив линию Бар-Лева и восточный берег Суэцкого канала, египетская армия остановила свое дальнейшее продвижение, опасаясь выйти из-под защитного зонтика ПВО, развернутого на западном берегу Суэцкого канала. Радиус действия ракет не превышал 30 километров, что не позволяло отойти египетским войскам дальше чем на 15 километров от канала на восточном берегу. Кроме того, в Каире и не собирались разворачивать широкомасштабную кампанию на всем Синайском полуострове, понимая, насколько это опасная затея. У президента Египта Садата была своя очень сложная военно-политическая повестка дня в начавшейся войне. Ему требовалось одержать над сионистами решительную победу, чтобы сделать себе имя у себя на родине и во всем арабском мире. Президенту Садату удалось одержать над сионистами невероятную победу, разгромить их силы в зоне Суэцкого канала, захватить на восточном берегу канала важный плацдарм, взять неприступную линию Бар-Лева, и все это за два дня. Египетская пропаганда раздула довольно реальные успехи армии до абсолютно нереальной эйфории в стране. Народ не просто ликовал на улицах Каира и других городов, но пребывал поистине в состоянии неописуемого ликования. Никогда еще в современной египетской истории не удавалось нанести такое сокрушительное поражение мировому империализму, а именно его агентом в египетском понимании являлось «сионистское образование».
Президент Египта Анвар Садат. Самый загадочный политический деятель Ближнего Востока
У президента Египта Садата была своя очень сложная военно-политическая повестка дня в начавшейся войне. Ему требовалось одержать над сионистами решительную победу, чтобы сделать себе имя у себя на родине и во всем арабском мире.
Пока египетская армия укрепляла свой плацдарм на восточном берегу Суэцкого канала, сирийские вооруженные силы вели тяжелые бои на Голанских высотах. Утром 11 октября израильская армия, выбив к этому моменту противника с Голанских высот, начала наступление в глубь сирийской территории. Через три дня их передовые части находились всего в 40 километрах от Дамаска. Еще 9 октября израильтяне разбомбили Генеральный штаб сирийской армии, затем бомбить начали столицу страны. Казалось, остановить наступающие израильские войска было уже невозможно. Дамаск требовал от Каира немедленно начать наступление на Южном фронте, чтобы заставить израильтян снять часть войск с Северного фронта. Президент Садат был вынужден, спасая свою репутацию в арабском мире, отдать приказ начать наступление в Синайской пустыне. Египетское наступление началось 14 октября и стало самым крупным танковым сражением в мировой истории после Курской битвы, в нем участвовало около 2 тысяч танков с обеих сторон. Закончилось оно в тот же день крупным египетским поражением, было потеряно более 250 танков и 200 бронетранспортеров, израильтяне потеряли всего 10 танков. С этого дня события стали развиваться стремительно уже на Южном фронте, в то время как Северный фронт стабилизировался. На помощь Дамаску неожиданно, но решительно пришла иракская армия. Отношения между двумя баасистскими режимами в 1973 году были крайне напряженными, но перед лицом сионистской угрозы арабское общественное мнение требовало единения. В результате Багдад отправил на помощь Дамаску мощную бронетанковую группировку, которая и остановила израильское наступление. На помощь Сирии выступили еще марокканская, саудовская, суданская, алжирская, ливийская и даже иорданская армии, но все эти выступления были не больше чем пропагандой правящих различных арабских режимов, военного толка от них было немного в отличие от иракской армии. После 14 октября положение на Сирийском фронте стабилизировалось, в то время как центр военной тяжести израильтяне неожиданно для Каира перенесли на голый «стык» образовавшийся между двумя египетскими армиями
