Заговорщики в Кремле. От Андропова до Горбачева - Владимир Исаакович Соловьев
Приближалось 7 Ноября. Метеорологи предсказывали на этот день морозы, и врачи Брежнева во избежание переохлаждения организма, что особенно опасно для стариков, категорически возражали против его появления на трибуне ленинского Мавзолея во время военного парада и демонстрации, посвященных 65-й годовщине революции. Андропов, напротив, настаивал на участии в ритуале номинального вождя, утверждая, что его отсутствие в такой день будет превратно истолковано и советскими людьми, и иностранными наблюдателями. Пользуясь тем, что требования праздничного этикета в СССР обязательны для каждого и выполнялись неукоснительно, Андропов делал все, чтобы ускорить роковую развязку.
Глава одиннадцатая
ПРОЩАЛЬНЫЙ ВЗГЛЯД С МАВЗОЛЕЯ, ИЛИ НЕКРОЛОГ НА СМЕРТЬ БРЕЖНЕВА
Жизнь тюремщика в моих глазах ничуть не лучше жизни заключенного.
Маркиз Летольф де Кюстин. Россия в 1839 году.
Он мог быть убитым чаще, чем мог накормить кого-либо, но он предпочел не делать ни того, ни другого. Умирая, он оставляет пустоту и черный “роллс-ройс" одному из ребят, кто сделает этот выбор.
Иосиф Бродский. Эпитафия тирану. 1982
7 Ноября 1982 года, за три дня до смерти, престарелый советский вождь, поддерживаемый с обеих сторон помощниками, останавливаясь, чтобы отдышаться, на каждом переходе, с трудом поднялся на трибуну ленинского Мавзолея. Он простоял там несколько часов, подняв в приветствии одеревенелую руку. Старческая кровь на десятиградусном морозе не согревала, мускулы на отекшем лице окаменели. То было прощание с принадлежавшей ему когда-то Красной площадью, Москвой, Россией — через неделю на Мавзолей поднялись его коллеги и преемник Юрий Владимирович Андропов открыл траурный митинг. Гроб опустили в могилу у Кремлевской стены между Мавзолеем, где лежал основатель Советского государства, и могилой преемника Ленина, а на самом деле его изменника — Сталина, при котором Брежнев начал свою политическую карьеру.
Вместе со Сталиным он поднимался на Мавзолей, заслоняемый вождями первого ранга. Потом — с Хрущевым, которому служил верой и правдой, пока не сверг его осенью 1964 года и не сменил на посту руководителя партии. Тогда он стал выходить сюда как член триумвирата — вместе с Подгорным и Косыгиным. С ними он разделял поначалу хрущевское наследство, пока первого не отстранил от власти по доносу Андропова, а другой не умер спустя три года. В последнее время он стоял здесь фактически один, окруженный торжественной свитой — Политбюро, одному из членов которого, Андропову, полностью доверил охрану своего престола от претендентов на него, поскольку сам уже был не способен по старости вникать в кремлевские интриги, как ни необходимо это и для захвата власти, и для ее удержания. Благодаря Андропову он обеспечил себе несколько спокойных лет и одновременно обрек себя на ужасную агонию последнего года, когда не в силах был защитить от высокопоставленного стража не только ближайших друзей и соратников, но даже семью. Ибо никто так не опасен диктатору, как собственный охранник.
Но был ли он когда диктатором?
Разве что внешне.
Феномен политического долголетия Брежнева поразителен и на международном, и — тем более — на отечественном фоне. За время его правления сменились — иногда по нескольку раз — руководители большинства стран мира, демократических и тоталитарных, включая Францию, Великобританию, Западную Германию, Италию, Югославию, Польшу, Ватикан, Испанию, Китай, Индию, Пакистан, Иран, Израиль, Египет, даже Уганду. Одни только США сменили пятерых президентов. Что касается его собственной страны, то хоть и есть среди русских вождей и царей такие, что правили дольше его, но нет ни одного из функционирующих лидеров, кто бы дожил до столь преклонного возраста. Здесь Брежнев рекордсмен. Император Николай II расстрелян 50-ти лет от роду, Иван Грозный, Петр Великий и Ленин умерли в 53 года, Николай I — в 59, Александр II убит бомбой за полтора месяца до 63-летия, Екатерина Великая умерла в 67 лет. Даже Сталин, несмотря на традиционное грузинское долголетие, едва дотянул до 73. За время пребывания у власти Брежнев пережил физически или политически не только всех соперников, но и всех соратников и даже возможных наследников, а после Суслова и опалы Кириленко остался в начале 1982 года последним членом того Политбюро — тогда оно называлось Президиумом, — которое 18 лет назад свергло Хрущева.
Андропов лишил Брежнева и соперников, и соратников, и наследников — он сам стал теперь его единственным соратником, соперником и наследником, хотя еще совсем недавно, всего несколько лет назад, не числился ни среди первых, ни среди вторых, ни даже среди третьих, был человеком со стороны и только под конец вошел в число претендентов на кремлевскую корону, но замыкал их ряды на правах аутсайдера. Буквально на последнем витке этой напряженной борьбы за власть, в последний год номинального присутствия Брежнева на посту главы партии и государства, Андропов обошел по крайней мере с десяток более вероятных кандидатов в советские вожди из непосредственного брежневского окружения и вышел к финишу первым. Единственное отличие состязания в Кремле от спортивного соревнования заключалось в том, что финиш в первом случае — понятие относительное. Его невозможно с точностью угадать, но возможно — приблизить. Ибо смерть старика, многократно предсказанная и несколько раз даже ложно объявленная, — что может быть лучшей презумпцией невиновности для того, на чьем пути этот старик находился? Что же до биографов Андропова, то они хотели бы надеяться, что, несмотря на накал борьбы за власть в 1982 году, и Суслов и Брежнев умерли естественной смертью.
Как удивительно повторяется порой история, да еще за такой короткий срок! Будто кто-то, за пределами нашего зрения и понимания, подыскивает к событию в прошлом современную рифму, дабы связать воедино разобщенные звенья исторической цепи. Разве не точно так же, как сейчас Андропов вокруг больного и беспомощного Брежнева, плел Сталин заговор вокруг умирающего Ленина, отстраняя от власти одного за другим ближайших друзей и соратников вождя, вместе с которыми тот совершил революцию — Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина, Рыкова, — с тем чтобы во второй половине 30-х годов уничтожить их всех физически, а заодно с ними — множество других? И могучий Ленин, одолевший в короткий — несколько месяцев — период русской демократии всех своих политических противников, оказался теперь совершенно беспомощен перед интригами такого интеллектуально ничтожного и коварного врага, как Сталин. Был даже невнятный слух о том, что Ленин умер не своей смертью, а отравлен Сталиным.
Незадолго до гибели Троцкий написал для “Лайфа“ статью “Отравил ли Сталин Ленина?" о богатейшей коллекции ядов, которой обладала советская тайная полиция, о словах Бухарина, что “Сталин способен на
