Владимир Большаков - Сердюков и женский батальон. Куда смотрит Путин
1 марта 2007 года указом президента России В. В. Путина единым государственным посредником в военно-техническом сотрудничестве стал «Рособоронэкспорт», а производители вооружений лишились права экспорта конечной продукции.
За время первого президентского срока Владимира Путина государственный оборонный заказ России вырос в абсолютном исчислении в два с половиной раза, достигнув в бюджете 2004 года около 136 млрд. руб. ($4,7 млрд.). К началу второго президентского срока Путина в 2005 году бюджет гособоронзаказа превысил поступления от военного экспорта. Государство контролирует теперь как военный экспорт (94 % поставок оружия за рубеж в 2008 году прошло через госпосредника «Рособоронэкспорт»), так и распределение гособоронзаказа.
По итогам 2009 года, объем экспорта вооружений из России составил $7,4 млрд., портфель заказов «Рособоронэкспорта» за этот год вырос с $22 до $32 млрд. (Lenta.ru, 15 февраля 2010). В 2012 году Россия заключила экспортные контракты о поставках оружия еще на 15 миллиардов долларов (РИА Новости, 17.12.2012). Запомним эти цифры. Если знать их, будет понятнее, почему Сердюков расставил своих людей в Минобороны на все ключевые позиции, определяющие параметры и бюджет гособоронзаказа и экспорта вооружений.
С приходом Сердюкова на пост министра даже не специалистам стало ясно, что при всех видимых успехах экспорта вооружений, вооруженные силы России от этого ничего не выигрывают. На экспорт шло то, чего катастрофически не хватало нашим военным. Не говоря уже о том, что экспорт оружия стал лакомой кормушкой для госчиновников, занятых в этом государевом бизнесе.
Без патронов, без снарядов и без ракет
Меня потрясло, когда я узнал, что в российской армии не только нормального, современного оружия, но и боеприпасов не хватит на серьезную кампанию, а уж тем более на затяжную войну. А ведь одним из основных факторов, определяющих боеспособность любой армии, и служит обеспеченность ее современными и надежными боезапасами. Как бы ни были хороши сами по себе боевые самолеты, танки, корабли, артиллерийские установки, но без ракет и снарядов грош им цена. Всего-то пять дней шла война в Южной Осетии. Но даже за столь короткий срок в войсках успели ощутить нехватку боеприпасов, а в авиации убедились, что из каждых пяти сброшенных бомб две не взрываются. Один из военных экспертов Михаил Растопшин, считает, что Вооруженные силы РФ переживают кризис и в области создания высокоточных неядерных (обычных) вооружений в дальнобойном исполнении, совпавшего с внедрением бесконтактных форм боевых действий. Такие боеприпасы только начали поступать в наши войска. А пока российское руководство вынужденно сделало ставку на стратегические ядерные силы, которые должны компенсировать не всегда удовлетворительную боеспособность российской армии, оснащенной на 70 % старыми вооружениями. Именно эта ставка ощутимо влияет на перекос в строительстве вооруженных сил в сторону ядерного оружия и приостановке развития остальных видов и родов войск.
Хотя российское военное руководство продолжает уделять основное внимание оснащению армии ракетами с ядерными боеголовками, но и там не все благополучно. Предполагать, что после обмена ядерными ударами война заканчивается, - явное заблуждение. Гипотетически после ядерных ударов на российскую территорию ринутся потоки бронетанковых и механизированных войск противника для захвата природных богатств. В это же время с помощью крылатых ракет в обычном снаряжении будет продолжаться уничтожение важных государственных и военных объектов. Для отражения такой агрессии необходима достаточно объемная номенклатура средств поражения: осколочно-фугасные, кумулятивные, бронебойные снаряды; противотанковые и зенитные управляемые ракеты; начиненные самоприцеливающимися и самонаводящимися кассетными боевыми элементами артиллерийские снаряды, управляемые авиационные контейнеры, а также головные части тактических ракет; дальнобойные крылатые ракеты с неядерными боевыми частями для поражения различных объектов и др. Основная ставка на ядерное оружие при отсутствии современных вооружений в обычном снаряжении - полнейший нонсенс.
В 2000 году бывший начальник вооружения Вооруженных сил РФ генерал-полковник Анатолий Ситнов отметил, что из-за недостатка боеприпасов войскам приходится тратить неприкосновенные запасы, которые сократились до 20-25 % от необходимого уровня. Усугубление этой ситуации обозначил еще в 2005 году Андрей Бельянинов.
Приведу отрывок из того весьма показательного интервью с ним корреспондента Радио Россия А.Гришина.
Антон Гришин: Наткнулся в Интернете на очень любопытную информацию со ссылкой на вас. Называется статья очень красноречиво «Армия без боеприпасов». Речь в ней идет о том, что наша армия в случае возникновения какихто кризисных ситуаций может просто оказаться без боеприпасов. В частности, в этом материале ссылаются на вас: «В прошлом году бывший руководитель Федеральной службы по оборонному заказу Вельяминов откровенно заявил, что «боеприпасы мы уже не производим». Меня эта информация просто шокировала. Это правда?
Андрей Вельяминов: Пожалуй, правда. Корни этой проблемы лежат в 80-х и 90-х годах прошлого века. Длительное время в науку по разработке боеприпасов (речь не идет сейчас о патронах) деньги вкладывались не в тех объемах, в которых это было бы желательно, и не столь систематически, как это было необходимо. Речь идет о боеприпасах калибра свыше 30 миллиметров - об артиллерийских выстрелах. Россия занимает второе место по экспорту вооружения. Мы туда могли бы поставлять гораздо больше, но кризис, который в данной отрасли происходит, очень серьезно отразился и на наших экспортных возможностях. Сейчас наметился некий бум спроса на сухопутное оружие - танки, БМП, БТР и боеприпасы к ним. Мы могли бы поставлять большее количество боеприпасов. Соответственно, это было бы очень полезно для российской промышленности, увеличивалась бы ее загрузка. Однако кардинальных изменений не произошло. Серийных заказов, к сожалению, пока нет. Я бы хотел сказать о том, что все, наверное, пошло с наших разработчиков. Есть такое государственное учреждение Научно-исследовательский машиностроительный институт (НИМИ), который является главным разработчиком по боеприпасам. Так вот, в течение длительного времени этот разработчик ничего не разработал.
А. Гришин: Может, денег ему не дали вовремя?
А. Бельяминов: Какие-то деньги ему дают и давали, но руководитель института, будучи, кстати, президентом РАРАН (Российской академии ракетно-артиллерийских наук), увлекался в значительной степени недвижимостью. Конечно, он в этом преуспел. Поэтому от первоначального комплекса НИМИ мало что осталось».
Я встречался с Вельяминовым и знаю его, как самого серьезного специалиста в области современных вооружений. И уж если он говорил, что «боеприпасов не хватает», и их новые образцы даже не разрабатываются, то это означало, что дело и в этой области действительно швах. Мягко говоря «неблагополучное», а по сути, катастрофическое состояние боеприпасной отрасли не было секретом для российского руководства все последние годы. Но от этого ситуация, при которой российская армия осталась без боеприпасов - от артснарядов до высокоточных дальнобойных крылатых ракет в обычном снаряжении, сохранилась. Ситуацию эту усугубили и взрывы на складах боеприпасов по меньшей мере в трех военных округах, когда на воздух взлетели сотни тонн снарядов и ракет. Самая памятная катастрофа такого рода произошла в 2007 г. под Владивостоком.
