Игорь Рабинер - Как убивали «Спартак»
У него ведь были все возможности поступить по-другому. С его — то зарплатой, говорят, 1 200 000 долларов в год, что являлось высшим окладом в команде, любой на месте Аленичева молчал бы в тряпочку и мирился с судьбой запасного. Скажем, знаменитый хоккеист Александр Могильный, будучи сосланным генеральным менеджером и главным тренером «Нью — Джерси Дэвилз» Лу Ламорелло из НХЛ в дочернюю команду «Олбани», не сказал ни слова поперек — и, играя во второстепенной Американской хоккейной лиге, спокойно продолжал получать свои миллионы, гарантированные контрактом. Хотя ситуация у него, популярнейшего хоккеиста 1990-х, была не менее унизительной, чем у Аленичева. Могильного вполне можно понять. Потому что для него «Нью — Джерси» — место работы, а для Аленичева «Спартак» — клуб его жизни.
…Внутри команды Старков, как рассказывают, отреагировал на интервью достойно. Капитана грязью не обливал, просил играть и абстрагироваться от всего остального. Слова тренера, по крайней мере, футболистам ухо не резанули. Но очень быстро стало ясно, что давления болельщиков он не выдержал. Это не патриархальная Латвия.
«Любого тренера в принципе можно „уйти“, организовав такое интервью и огромное давление на психику человека», — считает Виктор Шендерович.
Все — таки не любого. Бесков или Лобановский и бровью бы не повели. Нет, не так — футболисту их команд, даже оказавшемуся в запасе, попросту не пришло бы в голову давать подобное интервью. И не только потому, что время другое было, но и из-за того, что не могло возникнуть сомнений в тренерской квалификации Бескова у отчисленных им Ловчева или Гаврилова, а в педагогическом мастерстве Лобановского — у Мунтяна или Буряка, которых постигла такая же участь. Старков — совсем другой случай.
Итак, Шавло не допускал мысли о возвращении Аленичева, игроки же были бы этому только рады. Налицо резкое расхождение мнений руководителя клуба и футболистов. Такое положение вещей нормальным назвать нельзя. Может ли команда хорошо играть, если в важнейшем вопросе о судьбе капитана «верхи» и «низы» решительно не понимают друг друга?
Впрочем, неудивительно, что не понимают.
Следует ведь задаться одним из главных вопросов: почему Аленичев не поговорил с руководством «Спартака», прежде чем отправиться на интервью в «Спорт — экспресс»? На это, судя по всему, и разозлился больше всего Шавло, из-за этого и невыносима для него мысль о возвращении капитана.
Генеральный директор «Спартака» был на двух предсезонных сборах команды. Бывает он и на многих тренировках. Может, я информирован односторонне и дело обстояло иначе, но все, с кем я разговаривал «не под диктофон», свидетельствуют: о ненормальных отношениях между главным тренером и капитаном он отлично знал. Но не предпринял ничего, чтобы нормализовать ситуацию. Если же Шавло об отношениях Аленичева со Старковым не подозревал, это тоже говорит не в пользу генерального директора. Одна из главных обязанностей которого — знать все, что происходит в коллективе. И не только гасить, но и предупреждать конфликты.
Есть, впрочем, одна версия, частично оправдывающая Шавло: якобы резкое обострение ситуации произошло именно после разговора Аленичева со Старковым в столовой базы накануне фотографирования. Вроде как во время этой беседы тренер адресовал игроку претензии, о которых прежде и не заикался. По этой версии, реакция Аленичева была бурной, и за день, остававшийся до похода капитана в редакцию «Спорт — экспресса», Шавло попросту ничего не успел даже узнать. Впрочем, с тем фактом, что первый раз Аленичев позвонил в редакцию с идеей об интервью еще в понедельник, то есть за три дня до фотографирования, эта версия как — то не сочетается…
Аленичев и так сделал достаточно много: об интервью он оповестил заранее и Старкова, и пресс — атташе Владимира Шевченко. Об этом сказал и сам капитан, подтвердили и его одноклубники. А вот почему главный тренер и пресс — атташе не дали знать о назревающем скандале ни Шавло, ни владельцу клуба Леониду Федуну — это должно вызывать удивление и вопросы.
Пресс — атташе, похоже, в какой-то момент начал воспринимать себя как самостоятельную фигуру в клубе. Иначе не появилось бы на официальном сайте «Спартака» такой формулировки из отчета о финале Кубка России — 2006 против ЦСКА: «Возможно, не угадал с составом Федотов». На мой взгляд, это было никак не меньшее нарушение корпоративной этики, чем высказывания Аленичева о Старкове. Об ошибках тренера вправе рассуждать журналисты, но никак не собственная пресс — служба. Пытаюсь себе представить коллегу Шевченко из ЦСКА Сергея Аксенова, критикующего на официальном сайте армейцев Валерия Газзаева, — и понимаю, куда в тот же день был бы отправлен из клуба Аксенов. В ЦСКА такого не может быть даже в теории. Как и в любом другом клубе в мире. Этот нюанс — одно из свидетельств хаоса в «Спартаке», который в концентрированном виде был представлен в «деле Аленичева».
…Со Старковым Федун встречался не менее раза в неделю. К игрокам обращался только коллективно — перед сезоном и после него. Это, мне кажется, и заставило Аленичева сделать единственную, с моей точки зрения, ошибку в сложившейся ситуации. По имеющейся информации, он сам не сделал серьезных попыток выйти на владельца клуба и на личной встрече с ним объяснить, что происходит. Капитан посчитал это бесполезным, поскольку мнением футболистов почти за два года после его возвращения из «Порту» не интересовались ни разу. Да и прямых выходов на Федуна у Аленичева не было. Возможно, если бы права на встречу футболист все — таки добился, скандала удалось бы избежать…
Но почему Аленичев не рассказал об интервью тому, кто гораздо доступнее Федуна, — Шавло?
Один из игроков, попросивший не называть его имени, сказал: «Аленичев не пошел к Шавло, потому что от того ничего не зависит. Он свадебный генерал. Все решает Федун, до которого даже лидерам команды добраться невозможно. И капитан посчитал пустой тратой времени разговаривать с тем, у кого нет своего мнения, а даже если оно и есть, то ни на что не влияет. Шавло намного мягче прежнего гендиректора Юрия Первака, но пусть тот и орал на футболистов, по его реакции, по крайней мере, можно было понять, когда он злой, а когда добрый. Теперь же ничего понять невозможно. Когда Шавло пришел в клуб, мы радовались: думали, что наконец — то нами займется футбольный человек. Но он оказался слишком футбольным — в том смысле, что, как и большинство игроков, ни за что не отвечает».
В одном из интервью Владимира Федотова «Спорт — экспрессу» прозвучала, как мне кажется, очень важная мысль: «Считаю, что руководители клуба обязательно должны быть в курсе того, что происходит в команде. Как расходуются деньги, как работают люди, какова обстановка в целом. Если бы в „Спартаке“ все обстояло именно так, думаю, никогда не случилась бы известная ситуация с Аленичевым и Старковым».
Вот мы и подошли к главной причине, по которой стал возможным апрельский конфликт. В сегодняшнем «Спартаке» — странная, противоестественная клубная иерархия. Владелец, который решает все, далек от коллектива, почти не встречается с футболистами и не знает, чем они дышат. А генеральный директор, который вроде бы знает о том, что происходит в команде, никакого влияния на стратегические решения не оказывает — то ли не может, то ли не хочет. И, что хуже всего, похоже, не обеспечивает настоящего вершителя судеб — Федуна — всей полнотой информации. Других же ее источников у председателя совета директоров клуба, кажется, нет. И ум, глобальность мышления хозяина «Спартака», в которых я не раз имел возможность убедиться, уже ничем не могут помочь: когда недостает информации, невозможно проанализировать ситуацию и принять правильное решение.
Мне, кстати, так до конца и не ясно, чью позицию по вопросу об Аленичеве озвучивал Шавло — свою собственную или Федуна. И в этой вот неясности, туманности, которая касается и всех других вопросов, — одна из бед «Спартака». Верно когда — то говорил Валерий Лобановский: «Ответственность не может быть коллективной. Коллективной может быть только безответственность».
«По своему статусу в команде Аленичев был намного выше и Шавло, и Старкова, — рассказал один из футболистов. — Оба это чувствовали, и именно поэтому капитан оказался неугоден. Игра тут ни при чем: ему даже не дали настоящего шанса. Руководитель и тренер попросту ревновали к более высокому авторитету капитана и сделали все, чтобы подмочить его и довести до необходимости дать это интервью».
Так это или нет — никто вне «Спартака» знать не может. Будучи инкогнито, высказываться можно с любой степенью смелости. С другой стороны, о том, чтобы кто — либо заявил подобное открыто, не может быть и речи. Так что верить сказанному или нет, пусть каждый читатель решает для себя сам.
Существование руководства и игроков как будто в разных мирах — это проблема не только «Спартака». Когда у клуба — богатый, но при этом и очень занятой владелец, у которого масса других проблем, не обойтись без промежуточного звена. Увы, в российском футболе крайне мало настоящих менеджеров, которые и достаточно компетентны, и не боятся брать на себя ответственность. Принципиально иная структура клуба в России есть только в ЦСКА, где Евгений Гинер и все ключевые решения уполномочен принимать, и с командой находится в постоянном контакте. Есть еще баскетбольный ЦСКА с Сергеем Кущенко. Результаты — налицо.
