Юрий Петухов - Тайны древних русов
И всё же исторические жители Скандинавии и североевропейского побережья даже в XII–XIV веках говорили если не на чисто славянских диалектах, то на языке чрезвычайно приближённом к ним и относящемся к балто-славянской группе индоевропейской языковой семьи с преимущественным креном в сторону славянской группы.
Научный мир Европы и Америки закрывает глаза на очевидное. И это понятно, в данном случае на первый план выступают политические соображения. Апологеты норманизма, как одной из составных частей германо-латиноцентризма, понимая, что своей «теорией» они не в состоянии объяснить подавляющего числа фактов и событий, ссылаются, как правило, на «тёмные века» истории. Это удивительно действующая уловка: стоит только в Центре или на Севере Европы засвидетельствовать присутствие славян (а больше там, по сути дела, никого и не было), как это присутствие подвергается замалчиванию и в ход идут ссылки на «тёмные века», на отсутствие материала, хроник, свидетельств и т. д. Автор данной статьи неоднократно бывал в археологических раскопах Европы и Азии, где все работы были полностью свёрнуты по одной причине — результаты раскопок подтверждали присутствие носителей славянских культур. К сожалению, говорить о том, что современная мировая наука объективна и не лишена политических пристрастий, не приходится. Славянофобия и русофобия в мире (как было показано выше на примере переводных детских энциклопедий) узаконены на уровне государственно-политическом. Славянофобия и русофобия прививаются сотням миллионов людей с детства, со школьной скамьи.
Природа русофобии и славянофобии в самом полуторатысячелетнем противостоянии романо-германского мира русам-славянам. Полтора тысячелетия проводить на практике в самых широких масштабах политику вытеснения славян из Европы, истребления их или порабощения с дальнейшим «онемечиванием» и не пропитаться насквозь духом славянофобии — вражды, презрения, нетерпимости к извечному противнику, невозможно. Поэтому достаточно просто понять авторов детских и взрослых энциклопедий, которые автоматически пишут про «германцев-господ» и «славян-рабов», у них это в крови, глубоко «в мозгах», они пропитаны таким отношением, как молоком матери, с самых «младых ногтей». В этом духе — естественном для них — они воспитывают и подрастающие поколения. Никакие «разрядки напряжённости» и «разрушения берлинских стен» не смогут преломить тысячелетний глубоко усвоенный рефлекс. Тем более что всё тот же средиземноморский центр, теперь уже опираясь не только на новоевропейских, но и на заокеанских варваров, продолжает инициировать продвижение на восток, подавление славян до полного их исчезновения. Русофобия порой приобретает карикатурные формы. Так, во «всеобъемлющем справочном издании» английского производства «Религии мира» (Белфакс, 1994) авторы, восторженно, чуть ли не с патетическими слезами воспевающие красоту и величавость германской мифологии, походя с презрением бросают: «Славянские религии — боги страха». Ну кому ещё, мол, могли поклоняться со страха пугливые «неразумные словени», боящиеся всего на свете: викингов-шведов, бури, грома, грозы… только «богам страха». И тут же привычный русофобско-расистский бред на заданную, впитанную с молоком матери тему: «Совершенно очевидно, что культ Перуна развился под влиянием скандинавского культа Тора; Киев, фактически, был колонией викингов» (с. 124). И это издание, претендующее на «научность» — на переплёте крупно: «специальный научный глоссарий» и т. п. Воистину, несть числа невежеству и невеждам! Ведь «Перун», коим клялись русы у Царьграда, это единственный теоним бога-громовника, в чистом виде сохранённый только славянами-русами (и в искажённом виде литовцами) со времени праиндоевропейской общности 5–10 тысячелетий до н. э., ничего подобного у германцев, тем более у «британцев», не сохранилось. А Тор лишь один из поздних — и то не теонимов, а эпитетов того же древнего бога-громовника, табулированного в Центральной и Северной Европе Перуна. Кто составляет справочники!
Чрезвычайно печально и прискорбно то, что наиболее пропитан духом славяно− и русофобии именно научный мир Запада и, как следствие, — «европейски образованная», то есть воспитанная в духе европейской традиционной русофобии, значительная часть российского научного мира и российской интеллигенции («образованщины», по Солженицыну).
Читателю может показаться, что автор отклоняется от выбранной темы и предаётся публицистическому отступлению. Нет. Затронутый аспект нашей темы чрезвычайно важен, ибо противостояние в Европе начал славянского и германо-романского, их конфликт — и есть сама европейская история, всё прочее лишь детали и частности. Безусловно, войны и столкновения случались и внутри германо-романского мира. Но при столкновении с миром славянским эти внутренние конфликты отходили на задний план. Натиск на Центр, Север Европы, а затем и на Восток никогда не ослабевал. Как известно, в «застойном тихом болоте» история не вершится, там её просто нет. Исторический процесс идёт параллельно с борьбою миров, эпох, формаций, народов, наций, личностей — он идёт в обстановке постоянного непрерывного, временами импульсивного конфликта. Теперь мы можем свободно говорить не только о некой безликой политической истории, в которой принимают участие классы, группы населения, государства, но и об истории этнической, расовой, национальной. В Европе мы сталкиваемся с феноменом не менее чем полуторатысячелетней расово-политической непрекращающейся войны. Эту супервойну ведёт средиземноморская раса большой европеоидной расы, имеющая значительную примесь большой негроидной расы и основательную примесь западно-атлантической расы, с растворённым в ней неиндоевропейским (доиндоевропейским) субстратом и реликтовыми протоевропейскими этносами Европы. Она опирается на духовно-политический центр «западноримского» католического толка (протестантизм, лютеранство и прочие западные религиозные течения — лишь формы существования западной иудеохристианской цивилизации). И проводит она активную наступательную гиперстратегию в отношении расы «нордической» и центральноевропейской, включающей в себя подрасы балтийскую, восточно-атлантическую, восточноевропейскую, то есть в отношении тех, кого можно по праву считать базовым ядром индоевропейской этническо-языковой семьи, против арийского ядра большой европеоидной расы (непосредственно против русов-славян). Причём в ходе данной супервойны, особенно в последние три столетия, происходит всё большее смещение понятий, когда представители средиземноморской и переднеазиатской рас, всё в большей степени заполняющие Европу, замещающие этнокультурную лакуну ассимилируемых или истребляемых ими индоевропейцев-ариев, принимают и начинают применять в отношении себя этнонимы поглощаемых. Вследствие этого происходит путаница не только в понятиях, но и в терминологии, в представлениях. Под вполне историческими топонимами и этнонимами возникают стараниями политиков и «мастеров художественных жанров» совершенно ложные образы, типажи — призраки «истории». И мы начинаем видеть Европу прошлого глазами этих «мастеров»: в местах плотного и постоянного проживания славяноязычных этносов появляются вдруг некие мифические «германцы» — они основывают царства и империи, цивилизуют «погрязших в усобицах славян», несут повсюду прогресс и т. п. Можно согласиться ещё с подменой в рамках художественных произведений, когда, к примеру, в американских фильмах «Викинги» и «Спартак» варяга-норманна-викинга и руса-фракийца соответственно играет талантливый актёр Керк Дуглас, одесский еврей по происхождению. Или, скажем в советском фильме «Семнадцать мгновений весны» роли немцев-«арийцев» исполняют те, чьих сородичей эти «арийцы» сжигали в газовых камерах. Но История — это не художественное произведение, не плод чьей-то фантазии. В Истории подобные подмены, когда один, вполне определённый этнос и его представителей подменяют другим, приписывая историческую жизнь одного народа, его дела и свершения народу другому, захватившему жизненное пространство первого народа, да ещё задним числом, спустя столетия — такие подмены категорически недопустимы.
В рамках большой расовой войны, безусловно, ведётся война идеологическая — мало победить противника, растворить его в себе, уничтожить или оттеснить, надо его победить духовно, растоптать морально, то есть создать видимость, что идёт не просто жестокая и беспощадная война не на жизнь, а на смерть, но война «справедливая», где свет, просвещение, добро, порядок, прогресс и высшие ценности побеждают хаос, сумятицу, зло, тьму. Вот здесь-то и корни русофобии и славянофобии. Чтобы побеждать противника, причём противника более сильного, многочисленного, талантливого и могучего, надо постоянно разжигать в себе ненависть и презрение к этому противнику, «заводить» себя. И ещё кое-что необходимо делать… Разделять, стравливать и властвовать. Активная, пассионарная сторона в этом полуторатысячелетнем конфликте действовала и продолжает действовать в этом плане чрезвычайно настойчиво. Будучи изначально во много крат малочисленней и слабее, она умела для решения конкретных задач привлекать на свою сторону племена, народности, союзы племён противника — и их руками сокрушала его, затем столь же изощрённо подавляя и бывших союзников. Таким образом полностью оказались во власти средиземноморской расы во главе с её католическим центром многие подвергшиеся ассимиляции славянские этносы и уже не мифические, а антропологически подлинные германцы, в том числе и упоминавшиеся нами, возникшие в результате долгого этногенеза к XV–XVIII векам шведы, норвежцы, датчане, голландцы, бельгийцы, австрийцы, восточные и северные немцы. Все принявшие господство новых хозяев Европы безоговорочно принимались в лоно новой западноевропейской цивилизации, вплоть до подчинившейся католическому престолу и практически отрекшейся от своего славянского прошлого, служившей буферной зоной Польши (трагедия польского народа заслуживает особого разговора). Мы вынуждены говорить обо всём этом без утайки, так как без знания механизма извечного европейского конфликта невозможно познать подлинную историю Европы.
