Патрик Бьюкенен - Смерть Запада
Когда немецкие танки стояли под Москвой, Сталин вдруг выяснил: немногие готовы умирать за идеалы большевизма, зато все как один готовы защищать родину. Патриотизм спас Россию; к сожалению, американский патриотизм подорван саперами культурной революции. Когда Маделейн Оллбрайт, Уильям Коэн и Сэнди Бергер отправились в Огайо, рассчитывая добиться поддержки в вопросе возобновления бомбовых ударов по Ираку, они с изумлением обнаружили, что «поколение Икс» жаждет участвовать в клинтоновских войнах не больше, чем Билл Клинтон и его «поколение Вудстока» жаждали воевать за Никсона.
«Ну почему мы не можем ужиться?» — спрашивал Родни Кинг во время мятежа в Лос-Анджелесе, когда полицейских, избивших его, оправдали на суде. Да, было бы просто здорово, сумей мы ужиться. Но горькая правда состоит в том, что ужиться мы попросту не способны, потому что погрязли в войне за идентичность, за понимание того, кто мы такие, во что верим и за что сражаемся. Этот конфликт не подавить и не искоренить, ибо он затрагивает основы человеческого бытия. Те, кто отрицает, будто культурная война по сути своей является войной религиозной, не утруждали себя размышлениями на эту тему. Не стоит тешиться иллюзиями, будто в этой ситуации возможен мир. Революция мгновенно нарушит любое перемирие, поскольку она стремится к абсолютной власти и к уничтожению старой Америки.
Консерваторов и традиционалистов называют расистами, фашистами, фанатиками, экстремистами, гомофобами и нацистами, и все потому, что именно так воспринимает нас революция. Нападки на нашу историю и на наших героев не кончаются, потому что для культурной революции это способ «очистить» Америку от ненавистного наследия.
Посмотрите на требования, предъявляемые к жителям «страны Божьей». Американских детей вынуждают расти в культуре, которую их родители считают упаднической, если не сказать демонической. Правительство использует налоги на финансирование того, что эти люди называют убийством нерожденных младенцев. Они вынуждены отправлять детей в школы, которые грозят подорвать религиозность молодых. Им велят бросить попытки жить по библейским законам, ибо это сегодня запрещено конституцией. Такова цена мира в культурной войне, и неудивительно, что для миллионов христиан она слишком высока.
Общество, в котором процветает порнография, в котором церковники благословляют клубы гомосексуалистов, а христианские символы и праздники отменены за ненадобностью, — это совсем не то общество, в котором хотят жить эти люди. В глазах молчаливого большинства правительство теряет свою легитимность. Это большинство не прибегнет к насилию, поскольку состоит из людей, не склонных к насильственным действиям, однако оно начинает относиться к правительству как к инородному телу и искать пути освобождения из-под пяты доминирующей декадентской культуры.
В «Унесенных ветром» Ретт Батлер, терпение которого истощилось, в последний раз покидает Тару. Потрясенная Скарлетт кричит ему вслед: «Что же делать мне?» И Ретт отвечает: «Честно говоря, милая, мне плевать»30.
Нас, американцев, все меньше и меньше заботит, как обстоят дела у наших противников в культурной войне. Мы всего лишь хотим освободиться от пут — и неуклонно движемся к разрыву. Вероятно, уже скоро настанет время повторить за Дос Пассосом: «Что ж, мы — две нации»31.
Несколько лет назад один неоконсервативный журнал высказался в том смысле, что нельзя любить свою страну и одновременно ненавидеть ее правительство. Но ведь Вашингтон не ненавидел Англию, однако пошел воевать с англичанами, чтобы избавить свою страну от власти парламента и короля. Роберт Э. Ли не ненавидел страну, за которую сражался в Мексике; он лишь стремился свергнуть ее правительство. Эллис Рузвельт и Чарльз Линдберг презирали Франклина Делано Рузвельта, но они любили Америку и не собирались втягивать ее в очередной европейский конфликт, который, по их мнению, не затрагивал американских интересов. Человек может любить свою страну и презирать ее правительство во главе с мистером Клинтоном — как, собственно, и было с миллионами американцев.
Если нынешняя Америка уже не та, что раньше, чем мы обязаны нашему правительству? Ответ содержится в Евангелии от Матфея: «Тогда говорит им: итак, отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф., 22:21)32. Традиционалистам следует взять на вооружение отношение к империи римских христиан. Они сохраняли верность империи, но отказывались принимать ее языческую культуру. Иными словами, они оторвались от прежних обычаев и обрядов и создали новую христианскую культуру в своих семьях и своей среде.
Отделение от доминирующей культуры может происходить самыми разными способами — от отказа смотреть телевизор и ходить в кино до домашнего обучения, участия в демонстрациях против абортов и переселения в менее загрязненные районы. Так, в частности, поступали меннониты-амиши, ортодоксальные иудеи, мормоны, переселившиеся к Великому Соленому озеру. Католики девятнадцатого столетия забирали детей из публичных школ и отдавали их в школы приходские. В 1980-е годы протестанты и фундаменталисты начали создавать альтернативные культурные и общественные институты — христианские школы, телепередачи, журналы, радиостанции, сети кабельного вещания, книжные магазины и издательства. Миллионы детей посещают сегодня католические и протестантские школы — и свыше миллиона человек учатся на дому. Обращаясь к традиционалистам-католикам, обозреватель журнала «Уондерер» Джеймс К. Фитцпатрик писал: «Нам придется приспособиться к положению субкультуры и всему, что это положение подразумевает… Или же мы должны будем заключить перемирие с новой Америкой, созданной голливудскими порнографами… Подобный вариант невозможен»33.
Взрослые могут отделиться от доминирующей культуры, покупая книги, видеокассеты и компакт-диски. Местный магазин может предлагать фильмы «для взрослых», однако сеть «Блокбастер видео» торгует только классикой. Вчерашний Голливуд совсем не то, что Голливуд нынешний. Фильмы прошлого прославляли героизм, благородство и патриотизм. Среди фильмов 2000 года к таким, безусловно, относятся «Гладиатор», «Патриот» и «Тринадцатый день». Когда Американский институт кино опубликовал в 1989 году список величайших американских кинокартин, в верхней половине этого списка оказался лишь один фильм, снятый после 1982 года34.
Что же касается презираемых ныне 1950-х годов, они представлены семью фильмами — «На набережной», «Поющие под дождем», «Бульвар Сансет», «Мост через реку Квай», «В джазе только девушки», «Все о Еве» и «Африканская королева»35. Среди прочих фильмов пятидесятых, вошедших в топ-лист, «Полдень», «Окно во двор», «Трамвай «Желание»», «Отсюда и в вечность», «Бунтарь без причины», «Головокружение», «Американец в Париже», «Шейн», «Бен Гур», «Великан», «Место под солнцем» и «Искатели»36.
В 1998 году Библиотечный совет предложил вниманию публики свой список ста лучших романов двадцатого столетия. Разумеется, в списке наличествовали произведения представителей контркультуры; в то же время в него вошли четыре романа Конрада, включая «Лорда Джима» и «Сердце тьмы»; «Скотный двор» и «1984» Оруэлла, «Дивный новый мир» Хаксли, «Слепящая тьма» Кестлера, «Вся королевская рать» Роберта Пена Уоррена, «Повелитель мух» Уильяма Голдинга, «Киношник» Уолкера Перси и «Ким» Киплинга37. Среди сотни лучших нехудожественных книг двадцатого века первенствовали левые сочинения, однако нашлось место и Т.С. Элиоту, Г.Л. Менкену, Шелби Футу, Тому Вулфу, Уинстону Черчиллю, Полу Фасселу и английскому военному историку Джону Кигану38.
Традиционалистам не составит труда подготовить курс английской и американской литературы для школ и университетов, а также собрать фильмотеку, которые познакомят молодежь с лучшими книгами и фильмами, созданными в Америке. Если водопроводную воду пить невозможно, покупай родниковую воду в бутылках. Это правило применимо и к загрязненной культуре.
Интернет может объединять группы людей со схожими политическими и религиозными воззрениями. Взрослые могут найти то, что им требуется, в биографиях, исторических сочинениях, политологических штудиях и в новостях, и не только в книгах, но и на кабельном телевидении. Радиостанции в большинстве своем забиты «хламом», но существуют христианские и консервативные радиостанции, а также станции, передающие классическую музыку и рок семидесятых — в пику эйсид-року, хард-року, сатанинскому року, хип-хопу и рэпу.
У детей положение сложнее. В музыке, которую они слушают, в фильмах, которые они смотрят, на MTV и на других телеканалах, в книгах и журналах, которые они читают, торжествует гедонизм. От него нигде не укрыться.
Пожалуй, лучшее, что могут сделать родители, — это внушить своим детям необходимые жизненные ценности и молиться, чтобы они эти ценности воплощали в жизни, чтобы не погрязли в грандиозном болоте американской масс-культуры.
