Левый фашизм (СИ) - Нигматулин Марат "Московский школьник"
Не меньшее недовольство вызвала у меня дискуссия «Просвещение или кошелек? Место коммерции в научно-просветительских проектах». Фактически, никакая это была не дискуссия. Это было просто обсуждение того, кто сколько зарабатывает, а также последующее хвастовство этими доходами, которые меня и впрямь поразили. Меня, конечно, очень огорчает то, что наше просвещение приобретает одновременно все более коммерческий и одновременно с этим вульгаризированный характер.
Вы также говорили о том, что просвещение у нас несколько оппозиционно правительству с его ориентацией на церковь и явным пренебрежением к науке. Тут должен сказать, что к просветительскому движению уже давно проявляют интерес различные левые силы. Это авторские коллективы интернет-журналов «Lenin Crew», «Вестника Бури», «Рабкора», «Победителя», «Политштурма» и т.д. Я поддерживаю отношения с Борисом Кагарлицким, – известным ученым и марксистом, который параллельно редактирует журнал «Рабкор». Он чрезвычайно интересуется нашим просветительским движением, а потому очень хочет пригласить к себе на передачу Александра Панчина. На форуме я пытался задать вопрос о том, возможно ли просветителям сотрудничать с левыми, но всякий раз мне строго отвечали: «Нет, это невозможно! Мы должны быть вне политики!». При этом, однако, предложение Аси Казанцевой сотрудничать с Газпромом и другими крупными корпорациями были встречены всеобщей поддержкой.
Я хотел узнать Ваше мнение касательно возможности сотрудничества просветителей с левыми политическими силами.
Возражения к заметке Александра Панчина, где он критикует Пола Фейерабенда.
Не могу не отметить, что в действительности вышеприведенное не совсем верно.
Во первую очередь отмечу, что Фейерабенд никогда против науки не выступал. Об этом он заявлял в своем интервью гарвардскому профессору математики Джону Хоргану, которое приведено в книге «Конец науки» за авторством последнего. Несмотря на такое название, прочитать книгу я настоятельно всем рекомендую. Тем более, что автор ее никогда не сомневался в результативности научного познания. Он лишь задается вопросом: возможно ли такое, чтобы когда-нибудь наука разгадала все без исключения тайны природы и умерла, превратившись в целостное необновляемое знание? Автор приходит к выводу, что такое возможно.
Слова Александра Панчина о том, что будто бы «даже самые дремучие идеи не просто находят себе место под Солнцем, но культивируются и восхваляются», – просто ошибочны.
В качестве доказательства можно привести того же Фейерабенда. В действительности этот философ никогда не пользовался особенной популярностью ни у профессионалов, ни у рядовых граждан. Когда в 1975 году была опубликована его книга «Против метода», то рецензии на нее были либо разгромными, либо снисходительными. Об этом писал и сам Фейерабенд в своей работе «Наука в свободном обществе». Этот подтверждает и Хорган в названной мною выше книге. Если же вы не верите этим двоим, то можете обратиться на философский факультет МГУ, где вы едва ли обнаружите хотя бы одного сторонника Фейерабенда. Идеи этого человека стоят весьма далеко от путей развития философии XX века, а потому и сейчас остаются глубоко маргинальными. В среде философов на Фейерабенда смотрят как на некую диковинку, при виде которой можно выразить удивление необычностью и странностью ее, но не более.
Не забывайте также и того, что Фейерабенд многократно уточнял то, как его следует трактовать. Ссылаться в этом отношении на его раннюю книгу «Против метода» – совершенно непозволительно, ибо затем были уточняющие ее работы «Наука в свободном обществе» и «Прощай, разум», а также некоторые интервью, к числу коих относятся и взятые Хорганом.
В своих последующих сочинениях данный автор не столь радикален, сколь в первом. Там он говорит лишь о равнозначности всех форм мировосприятия, а также критикует всевозможные попытки формализировать научное познание (критерий Поппера и т.п.). Фейерабенд полагал, что наука сама способна действовать без всяких искусственно навязанных ей критериев, не нуждаясь для успешного функционирования в оных. На взгляд данного автора хорошие ученые всегда будут способны отделить лженаучную чушь от подлинного знания.
В своей «Науке...» Фейерабенд пишет: «Следовательно, если наша оценка опирается на признанные стандарты, то единственное, что мы модем сказать относительно такого исследования, – это «Все дозволено». Я обращаю внимание на контекст этого утверждения. «Все дозволено» не есть некий «принцип» новой методологии, предлагаемой мной. Это единственный способ, которым убежденный сторонник универсальных стандартов, делающий понять историю в своих терминах, может выразить мое понимание традиций и исследовательской практики, изложенное в разделах 2 и 3.».
Особенно меня удручают такие слова Панчина: «Подобные призывы можно сравнить с тем, как если бы наши депутаты собрались в комитете по здравоохранению и предложили Минздраву срочно ввести по всей стране массовое лечение Анафероном и другими релиз-активными гомеопатическими препаратами, без необходимости доказывать их эффективность… Хотя… Кажется, именно это они и сделали пару месяцев назад. Фейерабенд был бы доволен!».
