Игорь Рабинер - Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018
Что же касается россиян, то они не только провели пресс-конференцию, но и, как рассказал координатор российской заявки по работе с международными СМИ Андреас Херрен, репетицию финального представления. Такая возможность предоставлялась всем кандидатам. Продолжалась репетиция полтора часа (сама презентация, напомним, продлится 30 минут), но состав участников был неполным. Лишь 1 ноября вечером в Цюрих должны были прибыть Игорь Шувалов, являющийся главой делегации, а также две звезды: футбольная – Андрей Аршавин и оперная – Анна Нетребко. Еще не было известно, что с приездом последней возникнут огромные проблемы…
Сказать, что наша делегация совсем отгородилась от прессы, было бы несправедливо: и Мутко с Сорокиным пресс-конференцию провели, и Колосков на телефонные звонки отвечал. Тем не менее в тот момент казалось, что публичности российской стороне все же недостает. Почему, к примеру, Бекхэм приезжает в Цюрих за несколько дней до голосования, проводит массу встреч, пресс-конференций и мастер-классов для детей – а у нас такого и в помине не было? Или у нас просто нет Бекхэмов, известных всему миру и более или менее свободных в своих передвижениях?
Ситуация с Аршавиным, прилетевшим 1 ноября в семь вечера, как раз была понятна: у него есть обязанности перед «Арсеналом». В аэропорту его, кстати, ждала большая группа журналистов, и он подробно ответил на все вопросы.
Действительно, по количеству громких футбольных имен Россия соперникам уступала. А значит, следовало компенсировать это активностью известных имен из других сфер. Но премьера, как и президента, в Цюрихе не было, а деятели культуры прилетали впритык к голосованию. Хотя насладиться голосом той же Нетребко – будь придуман ее цюрихский концерт за день-два до 2 декабря – наверняка захотели бы многие, возможно, и члены исполкома ФИФА. И это могло бы тоже как-то подвинуть чьи-то симпатии в российскую сторону…
Постфактум, зная результат, обо всем этом можно и не вспоминать – но тогда мысли подобного рода бродили в наших головах основательно. Может, мы просто излишне нервничали?
О возможности замечательно пообщаться 1 декабря днем с едва прилетевшим футбольным «десантом» российской заявки – Никитой Симоняном, Ринатом Дасаевым и Алексеем Смертиным – мы узнали совершенно случайно: от коллеги с одного из телеканалов, с которым столкнулись у входа в пресс-центр. Он и сам о начинавшейся через 20 минут (!) встрече услышал за считанные мгновения до нас. На какие-то полминуты разминулись бы – и даже не узнали бы, вероятно, об этой встрече. Кстати, из пишущих журналистов на ней, кроме представителей «Спорт-Экспресса», были только коллеги из ИТАР-ТАСС. Плюс три телеканала.
В гостинице, где жили прославленные российские футболисты разных поколений, нас встретил энергичный человек по имени Александр, оказавшийся пресс-секретарем Шувалова. «Ньюсмейкеров будет трое – Смертин, Симонян и Дасаев», – в стиле политической журналистики доложил он и организовал беседы, надо сказать, очень профессионально. И даже в случае «неудобных» вопросов не вмешивался.
Но вот сам вице-премьер, прилетевший в Цюрих вечером 1 декабря, до оглашения результатов голосования интервью решил не давать (да и после, как выяснилось, тоже). А другая знаменитая фигура в российской делегации, Роман Абрамович, их, как известно, не дает вообще никогда.
– Абрамович уже прилетел? – спросил я Александра.
– Еще нет.
– Когда будет – сегодня вечером?
– (улыбается) Я пресс-секретарь другого человека.
– Вам не кажется, что с точки зрения публичного общения Россия ведет себя слишком пассивно?
– Ничего, завтра грянем. Падет Цюрих! И ведь и вправду пал!
* * *84-летний Симонян на перспективы «России-2018» смотрел без какого-то запредельного энтузиазма. Что ж, тем интереснее, что не все дули в одну дуду! Кстати, Колосков по горячим следам от победы говорил мне:
– Вообще делегация у нас получилась очень сбалансированная. Взять, к примеру, Никиту Павловича Симоняна. Он вроде бы сам не выступал – зато обнять его подошли и Платини, и Беккенбауэр. И весь исполком его приветствовал стоя. Это ведь уважение! Каждый такой нюанс влиял на многое.
Сам же патриарх отечественного футбола рассуждал:
– Если проанализировать всех претендентов, очевидно: в данный момент преимущество не на нашей стороне. Особенно здорово смотрятся англичане. У них современные стадионы, хорошая инфраструктура. Надо кое-что подлакировать, подретушировать – и можно проводить чемпионат мира. Испания с Португалией тоже готовы, хоть и в чуть меньшей степени. Посмотрите на их арены: «Ноу Камп», «Сантьяго Бернабеу».
У нас же стадионов нет. Но раз ФИФА ставит цель развивать футбол и спортивную инфраструктуру, значит, преимущество уже на нашей стороне. Правда, наша слабая сторона – отдаленность городов друг от друга. Зато руководство страны пообещало ввести безвизовый въезд в страну – тоже большой плюс.
– Вы многих членов исполкома хорошо знаете?
– Лучше всех – одного. Мутко! Прекрасно знаком с Беккенбауэром, Платини, равно как и с самим Блаттером, с которым у меня сложились очень теплые отношения. Еще с турком, Сенешем Эрзиком. Когда встречаюсь с ним, всегда справляюсь о здоровье вратаря сборной Турции, Тургая, против которого мне приходилось играть. В истории турецкого футбола он занимает такое же важное место, как Лев Яшин – в российской. Слава богу, Тургай жив, занимается журналистикой.
– Что скажете про претендентов на ЧМ-2022?
– Все очень достойные. В Штатах чемпионат мира был хорошо организован в 1994-м, в Японии и Корее – в 2002-м. Австралия блестяще провела Олимпийские игры. Ну и Катар, конечно, – страна, развивающаяся во всех отношениях, в том числе в спортивном.
– И в отношении договоренностей с Испанией и Португалией.
– Наверное, и в этом плане тоже. На самом деле здесь мы находимся в невыгодном положении. Все латиноамериканские страны открыто заявили, что поддержат Испанию. Равно как при выборе страны-хозяйки ЧМ-2022 они отдадут голоса Катару. Так откровенно заявлять, думаю, ненормально. Если уж решили, так держите в себе.
– Уместно ли вообще проводить выборы в нездоровой атмосфере, когда на ФИФА каждый день сыплются обвинения в коррупции? Может, следовало перенести процедуру голосования?
– Во многом соглашусь с вами. Шумиха поднята ого-го какая. Ничего подобного во время предыдущих выборов не случалось. Такой ажиотаж излишен.
– А стоило ли нам претендовать на ЧМ-2018 с учетом того, что у нас постоянно гремят скандалы с договорными матчами?
– Пока мы не поймаем за руку тех, кто организует «договорняки», и не подключим правоохранительные органы, ничего не исправим. Для организаций, которые ловят шпионов, выявить дельцов от футбола – пара пустяков.
– Так почему не ловят?
– А я вам скажу. Еще давным-давно мы обращались в органы с просьбой помочь. А они ответили: «У нас своих проблем хватает, нам не до вас!» Конечно, эту лавочку с «договорняками» надо прикрыть. В той же Италии не побоялись выбросить из серии А даже такой именитый клуб, как «Ювентус», лишь бы очистить футбол.
Вот так – даже накануне голосования за право проводить чемпионат мира разговор с послом заявки зашел о внутренних российских проблемах. И на самом деле это правильно. Не хочется, чтобы ЧМ-2018 превратился в «потемкинскую деревню», когда ко всему миру на месяц мы повернемся красивой стороной, а потом все вернется на круги своя.
Поэтому мне, признаюсь честно, не очень понравился ответ Путина на пресс-конференции, когда журналисты спросили его:
– Не кажется ли вам, что пришла пора применить политическую волю с тем, чтобы за ближайшие восемь лет наш футбол по своей чистоте оказался в одном ряду с английским?
– Я не уверен, что английский футбол чист на 100 процентов. Ничего абсолютно чистого в природе не бывает. А если и получается, то лабораторным путем. Но стремиться к этой чистоте надо. И мы будем к ней стремиться, безусловно.
Ответ прозвучал, давайте признаем, весьма формально…
Еще с одним послом нашей заявки, бывшим игроком «Челси» и экс-капитаном сборной России Смертиным, мы поговорили на отлично знакомую ему тему – английскую.
– Многочисленные негативные публикации британских СМИ могут отразиться на шансах наших конкурентов?
– Не знаю. Очевидно, что в прошлом ни одна заявочная кампания не сопровождалась таким количеством скандалов.
