Константин Симонов - Русская нефть. Последний передел
На взгляд либералов, нефтегазовые компании сохранили «привычку» не возвращать часть валютной выручки, делать налоговые долги и занижать налогооблагаемую базу.
Правда, если Кудрин был настроен в этом вопросе радикально, то Греф занимал относительно осторожную позицию. Это объясняется тем, что Кудрин как глава Минфина отвечает за наполнение бюджета и в росте налогов на ТЭК видит свой аппаратный интерес. Греф же ответственен за приток инвестиций в страну и поэтому опасается, что чрезмерное давление на ТЭК приведет не к перетоку капиталовложений, а к падению их объема, что явится индикатором некачественной работы МЭРТ.
«Петербургские либералы» несколько укрепили свои позиции после реформирования Кабинета министров. Назначенный премьер-министром Михаил Фрадков является, скорее, техническим исполнителем стратегии президента Путина. А она, судя по обилию либеральных экономистов в кабинете, полностью соответствует установкам финансово-макроэкономического блока. Лидеры «петербургских либералов» получили и ряд новых аппаратных полномочий, которые в том числе напрямую касаются интересов топливно-энергетического комплекса.
Так, Герман Греф расширил Министерство экономического развития и торговли (МЭРТ) за счет включения в его структуру Государственного таможенного комитета, Минимущества, части функций расформированного Министерства по антимонопольной политике. Возглавляемое Алексеем Кудриным Министерство финансов включило в себя Федеральную налоговую службу (бывшее Министерство по налогам и сборам). Близкий к либералам Виктор Христенко возглавил Министерство промышленности и энергетики, куда были «слиты» Минэнерго, Минпромнауки, Минатом.
Кроме того, пришедший в правительство на пост министра природных ресурсов Юрий Трутнев является давним другом Грефа, так что и это министерство теперь контролируется либералами. Таким образом, «либералы» контролируют не только макроэкономический блок, но и во многом отраслевые министерства. Кроме того, единственным вице-премьером в кабинете стал Александр Жуков, также являющийся сторонником либеральной модернизации.
Естественно, частные компании активно борются с таким подходом, убеждая, что нельзя рубить сук, на котором сидишь. Довольно активно в публичном пространстве их точку зрения выражает советник президента по экономическим вопросам Андрей Илларионов. По его мнению, нельзя искусственно направлять инвестиционные потоки и заставлять делать вложения в обрабатывающую промышленность. Позиция Илларионова вполне объяснима — практически по всем вопросам он лоббирует интересы крупных металлургических и нефтяных корпораций.
Группировка «петербургских силовиков» предложила еще одно видение будущего ТЗК. На взгляд «силовиков», вопрос заключается не столько в структуре российской экономики, сколько в проблеме эффективности собственников в НГК. «Силовики» не видят ничего плохого в ставке на ТЭК, но убеждены, что нужно серьезно изменить расклад сил в нефтегазовом комплексе за счет усиления в нем роли государства.
Они предложили поделить нефтегазовые компании на «плохие» и «хорошие». К первой категории относятся крупные частные вертикально-интегрированные компании, получившие при приватизации наилучшие месторождения. Это, прежде всего, компании «ЮКОС», «Сибнефть» и ТНК. По мнению «силовиков», они работают не на развитие экономики, а на рост благосостояния их хозяев за счет колониальных способов нефтедобычи, моделируя кризис в отрасли через несколько лет. Им противопоставляются «хорошие» нефтегазовые компании, активно вкладывающие деньги в освоение новых месторождений и делающие ставку на долгосрочную работу в отрасли. Примером служат госкомпании «Роснефть» и «Газпром», а также частные компании, близкие к «силовикам», — например, «Сургутнефтегаз».
Такой подход объясняется тем, что «силовики» не успели к дележу собственности, проходившему при Ельцине, и после прихода во власть сумели получить под контроль только госкомпании или активы, лишенные прикрытия в лице «старой» элиты. Поэтому теперь «силовики», соглашаясь с ведущей экономической ролью ТЭК, видят его будущее в переделе собственности в пользу государства, понимая, что это позволит им расширить свое финансовое и политическое влияние. Именно «силовики» стали инициаторами атаки на «ЮКОС», которая может оказать серьезное влияние на развитие топливно-энергетического комплекса в ближайшие несколько лет.
Конкуренция разных моделей развития НГК принимает различные формы. Так, наряду с «силовым» перераспределением собственности нефтяники столкнулись с не менее серьезным вызовом — повышением налоговой нагрузки на отрасль, т. е. с легитимным, законным «отъемом денег».
Тема налогообложения НГК на фоне развивающейся атаки «силовиков» на «ЮКОС» стала одним из основных объектов борьбы между конкурирующими элитными группами.
По вопросу оптимального налогового режима для НГК также сложилось несколько принципиальных позиций, во многом совпадающих с пониманием той или иной группой места своего в будущей структуре российской экономики, а также его роли в экономических реформах.
Первую из них представляет финансово-макроэкономический блок кабинета. Правительственные «либералы» воспринимают ТЭК не столько как мощный источник бюджетных поступлений, сколько как фактор нестабильности российской экономики, оказавшейся в избыточной зависимости от стоимости «черного золота» на мировом рынке. По их мнению, главной задачей в экономике является проведение структурных реформ, которые должны снять Россию с «нефтяной иглы». Для этого планируется сократить долю нефтегазового комплекса в российском ВВП.
Такого результата можно достичь только за счет проведения дифференцированной налоговой политики. В этом случае основные налоги (на добавленную стоимость, на прибыль, единый социальный налог) будут постепенно снижаться, но специфические налоги, взимаемые только с сырьевого комплекса, расти. В результате обрабатывающая промышленность получит своеобразные «налоговые каникулы», в то время как нефтегазовые компании, наоборот, столкнутся с необходимостью увеличить размер фискальных выплат. По мнению либерального крыла кабинета, это позволит нарастить инвестиционную привлекательность обрабатывающих отраслей, что приведет к изменениям в потоках капиталовложений, а, следовательно, и к запуску структурных сдвигов в экономике.
Другая точка зрения принадлежит самим представителям нефтегазового комплекса. Они убеждают, что увеличивать налоговую нагрузку на ТЭК опасно: это может привести к тому, что отрасль не сможет обеспечивать высокий уровень инвестиций в расширение добычи нефти и газа Падение же этих показателей больно ударит по российскому бюджету. В итоге погоня за качеством экономического роста может привести к тому, что вместо увеличения промышленного выпуска экономика столкнется со стагнацией. Тем более что нефтегазовый комплекс инвестирует не только в себя, но и в смежные отрасли, занятые производством оборудования для ТЭК.
* * *Есть и третья точка зрения, согласно которой рост налогов на нефтегазовый комплекс является важнейшим атрибутом социального государства. Увеличение фискального бремени на ТЭК позволит нарастить бюджетные расходы, прежде всего по социальным статьям. Такую точку зрения в публичном пространстве высказывал целый ряд политических партий, сумевших расположить к себе избирателя, стремящегося получить свой кусок от «нефтяного пирога». Но склонность к подобным решениям налицо и у части политической элиты — например, губернаторского корпуса, не слишком тесно связанного с нефтегазовым бизнесом, но неспособного самостоятельно решить свои социальные проблемы.
Наконец, четвертую точку зрения представляют «петербургские силовики», которые контролируют компании, работающие на старых скважинах с высокой себестоимостью извлечения нефти, но борются за компании с молодыми месторождениями. Соответственно, им нужна была аргументация в защиту процесса передела собственности. Одним из доводов является деление на «хороших» и «плохих» нефтяников — первые работают в сложных условиях добычи, вторые используют преимущества молодых месторождений, но налоги платят по плоской шкале, что представляется «силовикам» несправедливым.
Наибольшее количество копий между конкурирующими элитными группами было сломано в спорах о «природной ренте». Причем под природной рентой зачастую имеются в виду два совершенно разных понятия.
В первом случае говорится о ренте как платежах, отражающих специфику каждого месторождения. То есть природная рента понимается как способ выравнивания условий работы для компаний, работающих на молодых и низкозатратных месторождениях, и концернов, ведущих добычу на старых скважинах с высокой себестоимостью добычи. Первым предлагается платить налоги по повышенной ставке. Речь идет об отмене плоской шкалы налога на добычу природных ископаемых (НДПИ), являющегося одним из основных видов фискальных сборов с сырьевых концернов.
