В. Жирмунский - Поэзия Александра Блока
Блок-поэт метафор. Метафорическое восприятие лира он сам признает за основное свойство истинного поэта, ЛАЯ которого романтическое преображение мира с помощью метафор-не произвольная поэтическая игра, а подлинное прозрение в таинственную сущность жизни. В лирической драме "Роза и крест" поэт Гаэтан, в ряде метафор, заимствованных из поэтических преданий родной Бретани; раскрьвает свое романтическое одушевление явлений природь], а представитель обыденной жизни, рьщарь Бертран, разоблачает его прозрения. с, точки зрения практического, прозаического мьшления:
"Сцена ккк. Берег океана. Гаэтан и Бер(трап на конях.
, Г. Теперь-подврдньй город недалеко. Ть слышишь звон колоколов?
Д… Я слышу, как море шумное поет
Г… ж видишь, Седая Риза Гвеннолэ, несется Над морем?
Б.: Бижу, как седой туман Расходится.
Г.: Теперь ты видишь, как розы заиграли наволнах?
В.: Да. это солнце всходит за туманом.
Г.: Нет! То сирень злобной чешуя… Моргана мчится по волнам. Смотри:
Над нею крест заносит Гвеннолэ!
Д7..;Туман опять сгустился.
Т… Сльшшшь стонь? Сирена вероломная поет… Я: Я слышу только врлн печальный голос. Не медли, друг! Через туман-вперел!"
как поэт метафоры, Блок имеет предшественников р романтическом творчестве первьгх русских символистов. Вместо большого числа примеров мь ограничимся двумя, цитатами из Врюсова *. Б городской поэзии Брюсова современныц город является фантастически преображенньм, таинственным и сказочным. Это достигается с помошью приемов метафорического "остранения":
Горят электричеством луны На выгнутых, длинных с т е б л ях. Звенят телеграфные с т рун ы Б незримых и тонких руках.
круги циферблатов янтарных Волшебно зажглись нал толпой, И Ясаждущих плит тротуарньх коснулся прохладный покой…
Еще ближе к метафорическому стилю Влока — описание встречи с таинственной Незнакомкой на улицах ночного города:
* Подробнее-в статье "Метафора и символ в поэтике русских символистов" (подготовлено к печати для к тома "Записей фаьультета словесньх искусств РОССИЙСКОГО Института Истории Искусств",
Она прошла и опьянила Томящие сумраком I духов, И быстрьщ взором оттенила Возможность невозможньцс снов.
Сквозь уличный, железньй грохот И п ь я н от синего огня, Я вдруг засльшалжадньшхохот, И з м е и оплели меня…
Ив ужасе борьбы, упорной, Меж. члятв, молений и угроз, Я бьл опутан влагой черной, Ее распущенных волос.
Однако; несмотря на таьих предшественников, как(Брюсов, своеобразное, место Блока в истории русской роман
, тическ(ой лирики определяется тем решительньм значением, которое получила в его поэзии метафора, как главенствующий прием, как стилистическая "доминанта" (термин "Эстетики" Христиансена, и особьми оригинальпьти формами употребления этого, приема,
Б памятном образе Блоковской Незна комки (Мы находим уже эти черты метафорического стиля, подчиненные основному художественному заданию преображения земной действительности в романтическичудесную, земной красавиць-в сказочную гкезнакбмку.." Девичий стан, шелками схваченный в туманном движется окне…" "Дьша духами и туманами она садится у окна…" "И веют древними поверьями ее упругие шел к а…" "И очи синие, бездонные цветут на дальном берегу…" Вспомним еще раз появление Незнакомьи. "в ресторане": духи "дьпиат", ресницы "дремлют", шелка "шепчутся трёвоЯсно". Неьойюрые излюбленнью метафоры повторяются: "душишь черньми шелками", "вся-в шелках тугих". Мы имеем вариант баллады о "Незнакомке" с теми же метафорами:
Б з д ы х а я древними поверьями, Щелками черньми шумна, Под шлемом с траурными перьями…
И другой вариант, как бы первьш на5росоь:
И вот — ее глаза и плечи И черньх перьев водопад…
Б других циклах образ возлюбленной меняется Днопр. цьганьа кармен, но метод метафорической поэтизации, по существу, остается неизменном: "Глядит на стан ее певучий", "Мне будет снитьсятвой стан, твой огневой", "Море кружев, душньх" и т. д., и даже торжественное шествие неянакомк(и, как таинственной властительницьк, повторяется в стихах последнего периода:
И пдоходишь ть в думах и грезах, каь царица блаженных времен, С головой, утопающей в розах, Погруженная в сладостшмй сон… И твоя одичалая прелесть, каь гитара, как бубен веснь!..
Поскольку можно говоригпь о конНретных деталях в романтическом образе возлюбленной, эти детали также даются в метафорическом преображении. Б этом смьсле особенно интересно сравнение с жхматовой, поэтом другой эпохи и другого стиля, точной, строгой и сухой в подмеченных ею частностях описания:
"потемнели и, кажется, стали уже зрачки ослепительпьх глаз", "и глаза, глядящие тускло, не сводил с моего кольца", "лишь смех в глазах его спокойньх под легким золотом ресниц", "твои сухие, розовые губы", "но, поднявши руку сухую, он слегка, потрогалцветь", "как непохожи на объятья прикосновенья этих рук" и т. п. (см. подробнее в статье "Преодолевшие символизм", Русская Мысль к9к6, № к2.
Иначе у Блока., Глоза, его возлюбленной "поют из темной ложи". "Синие, бездоннье" они "цветут на дальном берегу" (Ср. также: "И под маской твк спокойно расцвели глаза", "смотри: я спутал все страницы, пока глаза твои цвели". Они сияют, как "звездь" ("погасли звездь синих гла, з" или "теплятся, как свечи" или разгораются, как "пожар" ("очей молчаливьх пожар". Взор их "прожигает камень", "разит", как "кинжал" ("твой разящий, твой взор, твой кинжал", "пронзает, мечами", вонзается "стрелой" ("сладко в очи поглядела взором, как стрела". Они "большие, как небо"; поэт "бросает" вое, сердце "в темньж источник сияющих глаз". Над глазами опущены."ресниць! стрелы", "стрельчатье ресниць". От "бархвтных ресниц" лоЯсатся "тени"; под ними "тащится сумрак" ("где жила ть и, бледная, шла, под ресницами сумрак тая". Из под ресниц смотрит "крьиатьй взор". "Пылайте, траурньае зори, мои крьлатье глаза". "И я одна лишьмрак тревожу живьм огнем крылатьх глаз" (ср. также:
"И крылатьми очами пежно смотрит высота".
Так же выделяются волосы возлюбленной: "в чьих взорах свет, в чьих косах мгла" "мгла твоих волос", "это-рыжая. ночь твоих кос"; и другой метафорический ряд-"буря спутаншях кос";
наконец, в ином направлении метафоризации: кось — "змеи", возлюбленная "с ульбкою невинной в тяжелозмейных волосах>, "с буйньм вихрем в змеиньх кудрях", "и черньми змеями распуталась коса". Последняя мегпофора в своем развитии становится поэтической реальмостью: "И змеи окрутили мой ум и дух вьсокий, распяли на кресте, и в вихре снежной пьли я верен чериоокой змеиной красоте". Или в другом отрьвке: "Бсе размучен я тобою, подколодная змея., Синечерною косою миладруга оплетая, ть-моя и не моя", (ср. в приведенном вьние стихотворении Брюсова: "я бьл опутан влагой черной ее распущенных волос…" "И змеи оплели меня…".
Даже имя возлюбленной служит предметом метафорического преображения. "Я люблю Ваше топГсое имя", "но имя тонкое твое", "знаю я твое льстивое имя", окивое имя Девь СнеЯной", "их золотые имена". Насколько точнее сказано у жхматовой: "короткое, звонкое имя"..
Весьма немногочисленнь! те случаи, в которых Блок ограничивается простьм подновлением обветшалой метафорь язь]ка. Обыкновенно по типу я: кькковкмх метафор он создает новые, оригинальные иУсмелые метафорические неологизмь]. Так вразговорном язьке обьгчно вьфажение- "глаза горят" или "свергают". Блок говорит вместо этого: "и теплятся очи, как свечи ночные" или, с реализацией метафорь, как приемом усиления, гиперболы: "чтоб черньт взор блаженной Галль, проснувшись, камня не пробег". Или, сходным образом, вместо привычиои метафоры "острый", "произительньт" взгляд — неожиданиое метафорическое новообразование: "взор твой — мечами пронзающий взор", "твой разящий, твой взор, твой кинжал". Мы часто употребляем в язьке метафору "под покроиом ночи"; Блок говорит вместо этого о "шлеме ночи" (ти] уже в древмегерманской поэзии, где слово шлем "ккект", вероятно, еще ощущалось, ка связанное с глаголом "ккекап"-"прятать", "покрывать", откуда обычное вкмражение: "под шлемом ночи".
Поднялась стезею млечной, Осиянная- плывет. красньж шлем остроконечньт Бороздит нёбссньж свод…
Мы говорим: "ветер воет", "мятсль поет". Последняя метафора, менее обычная в разговорной речи, становится у 5лока исходньм моментом в развитии длинного метафорического ряда: "вьюга пела", "песни вьюги легковейной", "нет исхода вьюгам певучим", "когда мятель поет, поет". Оригинальнее метафорическое новообразование: "вьюжные трели" (ср. у Фвртг": "У пурпурной колыбели трели мая прозвенели" или "бубен мятели", "бубенцы" ("и взлетающий бубен мотели, бубенцами призьвно звуча". Ио чаще всего Блок употребляет другой, не менее смельт неологизм: "мятель трубит". Напр.: "как вдали запевала мятель, к небесам поднимая трубу", "и мчимся в осенние дали, и слушаем дальиие труб ы". "по полям гуляет смерть, снеговой трубач"- и с перенесением метафоры на сроднье световье впечатления: "и за кружевом тонкой березы золотая запела труба" ("Пляски осенние". Или другое, родственное по направлению метафоризации новообразование: звучат рога мятели. Напр.: "Звучали рога сиежньм мятельньм хором… Летели снега, звенели рога налетающей ночи", "и поют, поют рога"-и с расширением предмета метафоризации:
