Михаил Веллер - Гражданская история безумной войны

8. 18 февраля 1918 года, подготовив тылы к маршу, понимая расчет большевиков и имея в кармане договор с Украиной, немецкие и австрийские части переходят в наступление по всему фронту от Балтики до Дуная.

Строго говоря, это не наступление. Наступление — это вид боевых действий. А здесь немцы просто совершают марш, оккупируя обширные территории. Никакие регулярные части им не противостоят. И вообще никакие части не противостоят. Движутся эшелоны, движутся пехотные колонны и конные обозы. Кое-где оставляются гарнизоны для обеспечения коммуникаций.

То есть. 18 февраля немцы приходят в движение, распространяя свое военное присутствие и власть на восток по линии всей ширины Российской Империи.

9. 23 февраля немцы занимают огромную территорию, включая Псков, Минск и т. д. И выжидательно останавливаются. Людей и сил у них очень мало. Главное — не занять, а с толком использовать.

(Отряд красногвардейцев и красноармейцев под командованием Дыбенко после единственной стычки с немцами бежит далеко и быстро. Дыбенко еще долго боялся расстрела за свои подвиги и укрывался подальше.)

В Советском руководстве происходит истерика. Ленин кричит, что головка партии переродилась в болванов, он выйдет отовсюду и обратится к народу напрямую, если не заключим мир. Это сильный аргумент. Все видят, что народ категорически не желает ни с кем воевать. И пойдет за кем угодно, лишь бы сидеть дома и заниматься хозяйством на своей земле.

10. 24 февраля Совнарком и ВЦИК принимают все условия ультиматума, который выкатили им вчера германоавстрийцы. Эти условия куда потяжелее тех, что хотели немцы получить в Бресте… Ствол под носом — сильный аргумент.

Вешают собак на Троцкого: это он убеждал, что у немцев скоро не будет сил и резона наступать, так что можно тянуть переговоры спокойно. Вешают собак на Ленина: это он прогадил Украину своей категоричностью. Дают по затылку Бухарину: это он вопил про пафос революционной войны: любуйся, как драпают!..

11. 3 марта 1918 года. День удачнейшей сделки. Большевики устроили дела страны наилучшим образом. Подписан мирный договор между Советской Россией с одной стороны — и Германией, Австро-Венгрией, Турцией, Болгарией с другой.

Россия отдает под немцев Польшу, Литву, Латвию, Эстонию. Это больше не Россия, это германская сфера интересов, своего рода мимолетный послевоенный протекторат.

Россия признает независимость и границы Украины и Финляндии.

В Закавказье Турция получает большую часть Грузии с городами Каре, Ардаган и Батум. А также Турция получает две трети Армении. (Весь советский народ так и не знал, что гора Арарат и араратская долина — сердце и символ Армении! — на самом деле находятся в Турции…)

Красная Армия подлежит немедленной ликвидации.

Флот подлежит передаче германской стороне.

Пленные — 3 миллиона русских и 2 миллиона другой стороны, в основном сборные Австро-Венгрии — чехи, мадьяры и прочие сербы возвращаются на родину.

Россия теряет: 800 тысяч кв. километров (2 Франции!!!) с населением 56 миллионов человек (треть всего населения Империи). Половину всех посевных площадей. Лишается 80 % добычи угля и железа. И шесть миллиардов золотых марок — денежной контрибуции.

12. Это равно сокрушительнейшему разгрому. Это равно беспримерному предательству своей страны и народа. Обещали мир? Получите ваш мир. Без аннексий и контрибуций? Вот вам аннексии и контрибуции.

Нетрудно понять, как «гражданское общество» относилось к новой власти после этой капитуляции — еще летом Россия была в положении победительницы со скорыми выгодами, а немцы для своей «победы» даже усилий никаких не предпринимали!.. Почти вся образованная, мыслящая, патриотически настроенная часть населения имели новую власть за шайку бандитов, неумелых и бездарных во внешней политике, жестоких и тупых во внутренней.

«Гражданское общество» ошибалось. Новая власть состояла из серьезных людей, умеющих быстро учиться и не останавливающихся абсолютно ни перед чем.

Дорогие. Все помнят старое кино про «Золотой эшелон»? Сквозной мотив советского эпоса о Гражданской войне. Золотой запас России, ныне — молодой Советской Республики. Двухосные деревянные вагоны того времени, ящики с золотыми слитками, снега Сибири, охрана, партизаны, Колчак, белочехи, ЧК… Несколько тысяч пудов, то бишь десятков тонн. Подвиги, бескорыстность, благо народа…

Вопрос! Как золото госбанка оказалось в вагонах посередь Сибири?! Оно лежало в подвальных хранилищах, в городе Петрограде. Белых в Питере не было, были свои, красные, правительство. Кто погрузил золото страны в вагоны и погнал на восток?! И зачем?!

8 марта 1918 года Совнарком и прочие ВЦИК переезжают в Москву. От греха подальше. Питер близок к Пскову (немцы), Выборгу (финны), Нарве (Юденич и эстонцы). Положение зыбкое, неясное, чреватое.

А и в Москве-то было неуютно! Разногласия были с немцами! На волоске власть висела! Жрать нечего, страна неуправляема, народ лютеет. Хорошо бы золотишко за бугор слить. Спокойнее. Мало ли что. (Ну наши времена ничем же от других времен не отличаются!..)

Черноморским портом его перетолкнуть? Там самостийники, немцы и белые. Через Мурманск-Архангельск?

Финны рядышком с железнодорожной ниткой сидят, перекусить — пара пустых, а разведки западные в Петрограде, по всей логике вещей, должны работать усиленно! Ну далекой от иностранцев Сибирью — да во Владик? Или по КВЖД в Харбин, а там разберемся с портом… Пока — сложили золото в Казани. (Вот в Казани Каппель его и захватил.)

А ведь уже готовы были большевики не только Питер, но и Москву оставить, хоть в Вологде-Вятке-Екатеринбурге закрепиться бы по треугольнику…

А что начнется катавасия с белочехами, Колчаком, Семеновым и прочая — ну кто ж на тот момент предполагать мог…

А теперь постарайтесь все, что вы сейчас прочитали, совместить в сознании так, чтобы проникнуться одновременностью всего происходящего:

Закрытие всех критикующих большевиков газет. Запрет и арест партии кадетов. Выборы в Учредительное собрание — и перенос его с ноября на январь. Разгон и расстрел рабочих демонстраций в поддержку Собрания — и запрет самого Учредительного собрания после одного дня работы, сорванной оружием.

И. — Введение госмонополии на торговлю, расстрелы за «спекуляцию», запрет на куплю-продажу недвижимости и любые операции с ней, подселения и уплотнения с вводом «коммунальных» квартир, обыски по домам и реквизиция ценностей у «буржуазии». Реквизиция банковских вкладов. Создание Чрезвычайной Комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Административные расстрелы.

И. — Демобилизация армии и исчезновение фронта: армия расходится по домам. Устанавливает по домам советскую власть, режет и выгоняет «буржуев», разграбляет зажиточные дома, делит землю.

И. — Держава распадается: Прибалтика, Польша, Финляндия, Украина — уходят, Туркестан неуправляем, Закавказье говорит о независимости.

И. — Офицеры идут на Дон, не признавая октябрьского переворота, и там оформляется Белое движение и Добровольческая армия.

И. — Переговоры в Бресте и занятие немцами гигантских территорий и ресурсов.

И. все это через рефрен: а в это время

…, а в это время в…, а в это время…, а в это время в… Это не одно после другого — это одно в другом, как собранный из гребенок еж, как ком из репьев, как спрессованные в единый ком клочья бумаг. Понятно ли? Ощущение людей, обстановка, атмосфера, ожидания, реакции народа — понятны ли? Все быстро, мгновенно меняется, резко, чревато любыми трудностями и опасностями.

Густое и страшное время. Спрессованы в считанные недели и месяцы великие, кардинальные перемены — во всех сферах жизни! Небывалые потрясения, все с ног на голову, немыслимое стало возможным, небывалое стало обыденным. Человек всемогущ — все может сделать, всем может стать, все перевернуть и сделать по своему желанию свободно! только храбрости и уверенности побольше! И человек ничтожен как пылинка — любого можно в любой миг пристрелить, и ничего, и нормально это, и целыми днями это происходит, только и стучат выстрелы — вечно кого-то расстреливают, ну, жизнь такая настала, дела такие делаются. А можно и прирезать, тоже дело обычное, а потом продолжить заниматься своими делами. Смерть и убийство стали нормальными деталями времени, просто обстоятельствами такими, такими занятиями обыденными, необходимыми.

Отношение к жизни — ха. Отношение к сексу — давай-ка. Отношение к собственности — дай сюда! Отношение к закону — клееная афишка с дурацким декретом, но расстреливать будут всерьез. Не то величайшие в истории социальные перемены! — не то пещерные дикие времена обрушились.

А вот где-нибудь в мае 1918. Так-то зиму-весну сравнительно спокойно было. На Украине немцы, в Финляндии финны, в Прибалтике прибалты, на Дону — донцы и офицеры с буржуями, юнкера-студенты разные. Крестьяне пахали поделенную землю и хотели хозяйствовать. Советы практически повсеместно управляли. Ну так — что плохо стало?