Валентин Зорин - Некоронованные короли Америки

Под этот общий знаменатель подходят и отпрыски дюпоновского семейства, род которых, насчитывающий уже столетия, восходит к французским аристократам, окружавшим многочисленных Людовиков Бурбонов, и нувориш техасец Гарольд Хант, невесть откуда взявшийся и начинавший свой бизнес в качестве карточного шулера, и внешне учтивый Поль Меллон — любитель живописи и меценат, и кичившийся своей грубостью, гордившийся отсутствием образования Корнелиус Вандербильт, и многие другие, казалось бы, столь разные, а по существу являющиеся вариацией на одну и ту же тему — тему грубого стяжательства, узколобой ограниченности, страсти к наживе.

Но было бы упрощенчеством абсолютизировать этот знаменатель, утверждать, что достоинства и пороки природа распределяет строго по имущественному признаку: недостатки и пороки — исключительно миллионерам, а способности и благородство — только для неимущих. Конечно, люди одаренные, варясь в котле капиталистического бизнеса, не могут проявить свои лучшие качества и нередко сами их достоинства оборачиваются пороками. Вспомните хотя бы талантливого самоучку Форда, обратившего найденный им принцип конвейерного производства на свое обогащение и зверскую эксплуатацию рабочих.

Верно также и то, что самые выдающиеся качества недостаточны для того, чтобы они сами по себе дали возможность их обладателю выбиться из нужды. Взять того же Итона. Немногого стоила бы его одаренность, не обрати на него случай в самом начале его карьеры благосклонного взора могущественного Рокфеллера. И других редчайших совпадений и счастливых обстоятельств немало в длинной и бурной карьере Сайруса Итона.

В формировании политических взглядов Сайруса Итона сыграл свою роль целый ряд обстоятельств, в том числе и личных. Любящий отец, Итон пережил полные тревоги тяжелые месяцы, когда его любимый сын и наследник Сайрус Итон-младший, летчик американских военно-воздушных сил, был сбит над Германией и брошен нацистами в концентрационный лагерь. Сейчас он ближайший помощник отца, его друг и единомышленник. В боях с фашистской Германией погибло два племянника Сайруса Итона.

Мне довелось разговаривать с Итоном за несколько дней до того, как он отпраздновал свое 80-летие.

— В ближайшие пять лет, — сказал он, хитро поблескивая глазами, — я собираюсь сделать больше, чем за минувшие восемьдесят. Главная цель, которую я наметил для себя, — улучшить советско-американские отношения. Я хочу работать для того, чтобы спасти капиталистическую систему, в которую я глубоко верю, спасти все человечество от ядерного уничтожения… У меня тринадцать внуков, которым я очень предан, и я считаю себя обязанным сделать все, от меня зависящее, чтобы они прожили на земле век долгий и счастливый.

И это не только слова. Название небольшого канадского местечка Пагуош, где родился Итон, стало известно всему миру в качестве одного из направлений во всемирном движении сторонников мира, вобравшим в себя представителей самых различных слоев общества, разных религий и политических взглядов. Переданный Итоном движению сторонников мира дом в Пагуоше видел в своих стенах представителей многих стран. Здесь встречались американские промышленники и индийские философы, советские ученые и писатели Западной Европы, религиозные деятели, артисты, музыканты.

— Я хорошо знаю, — говорил мне? Итон, — академиков Келдыша, Семенова, Миллионщикова. Передайте им от меня сердечный привет. Это замечательные люди, и я считаю высокой честью для себя знакомство с этими великими мыслителями.

Как-то во время встречи с группой американских бизнесменов я услышал характерное признание: «Еще несколько лет назад мы почитали кливлендца столь же наивным в политике, сколь опытным и изощренным в бизнесе. Сейчас многие из нас приходят к выводу, что Итон-политик не слабее Итона-бизнесмена».

Многое должно было произойти в мире, чтобы такое произнес американский предприниматель. Могущество Советского Союза, изменившего соотношение сил на мировой арене, — вот аргумент, который начал в последние годы доходить до тех представителей американского большого бизнеса, которым не чужды реализм и трезвость мышления. И все-таки их пока меньшинство, их так немного, что и по сей день деятели типа Итона в мире американского бизнеса явление исключительное.

Хэмфри, Краун и другие

Видную роль среди кливлендских предпринимателей играет семейство Матеров. Начало его богатству в конце прошлого века положил оборотистый и беззастенчивый делец Сэмюэль Матер. Он одним из первых воспользовался сравнительной отдаленностью этого района от Нью-Йорка и путем ловких махинаций, жестокого разорения мелких и средних предпринимателей создал независимую от Уолл-стрита стальную империю. Наследники Сэмюэля Матера контролируют сейчас так называемую «малую четверку» американских стальных компаний, которая занимает второе после моргановской «Юнайтед Стейтс стал компани» место в США. Матеры руководят и крупнейшим банком «Кливленд траст компани», осуществляющим руководство полутора десятками различных компаний и фирм.

Другая влиятельная династия Среднего Запада — финансово-промышленная империя Ханна. Ее основатель Марк Ханна начинал в начале нынешнего века свою деятельность на политическом поприще. Он был республиканским боссом штата Огайо, руководил аппаратом партии, «организовывая» выборы и приводя к власти «своих» людей. В качестве такового Марк Ханна оказал важные услуги рокфеллеровской компании «Стандард ойл». В частности, он настоял на том, чтобы главный прокурор штата Огайо прекратил дело, начатое против этой компании в связи с нарушением так называемых «антитрестовских законов».

В благодарность за это Рокфеллеры допустили Марка Ханна в свое дело. Ловкий делец не замедлил воспользоваться протекцией всемогущих Рокфеллеров и вскоре основал собственный бизнес, который стал быстро расширяться. В настоящее время эта семья контролирует «Нэйшнл сити бэнк» (Кливленд, 750 миллионов долларов), железорудную «М. А. Ханна компани» (149 миллионов долларов), «Нэйшнл стал корпорейшн» (591 миллион долларов) и ряд других.

Делами семьи Ханна управляет ныне один из основных лидеров среднезападных предпринимателей, уже упоминавшийся финансист и делец Джордж Хэмфри.

Увидев Джорджа Хэмфри, запоминаешь его надолго. Этот бизнесмен и высокопоставленный вашингтонский деятель внешне больше походит на боксера-тяжеловеса. Тяжелая челюсть, расплющенный нос, глубоко сидящие злые глазки, крупные квадратные уши, тренированное тело спортсмена и, как контраст, лысая голова — от уха до уха несколько десятков волосин, затейливо и тщательно уложенных.

Своей карьерой и богатством Джордж Хэмфри обязан отнюдь не талантам. Начав с должности мелкого служащего в различных компаниях Кливленда, хитростью и упорством он добился положения администратора среднего ранга. Быть может, Хэмфри так и остался бы на этой роли, если бы не случай.

Его сын Джильберт случайно познакомился с дочерью Марка Ханна — наследницей всех его капиталов — и женился на ней. Этот брак дал Хэмфри-старшему сначала доступ в одну из богатейших семей Америки, а затем помог прибрать к рукам все гигантское предприятие, принадлежащее миллиардерам Ханна.

Итак, снова случай, который прокладывает счастливцу путь наверх. «Не слишком ли много случаев? — спросит читатель. — Сплошные счастливые совпадения н случайности, которые автор почему-то именует исключениями. А может, это вовсе не исключения, а явления типичные, и американская пропаганда, утверждающая, что любому добросовестному американцу открыт путь к богатству, права?»

Конечно, нет. В этой книге идет рассказ не о миллионах простых американцев, а об исключительных случаях, когда те или иные индивидуумы в силу стечения обстоятельств оказались баловнями судьбы. Собранные на страницах этой книги воедино, их истории могут создать впечатление не случайности, а закономерности успеха. Именно таким приемом и пользуется буржуазная пропаганда, чтобы отравить сознание миллионов призраком синей птицы, которую, дескать, ничего не стоит ухватить за хвост.

Данные официальной американской статистики свидетельствуют о другом. Ежегодно в Соединенных Штатах происходят десятки тысяч банкротств; не проходит дня, когда бы тысячи людей в погоне за призраком богатства не лишались всего своего достояния и, разорившись, оказывались в нищете, расставшись не только с иллюзиями, но и с крышей над головой. Для верного суждения необходимы правильные пропорции. Джордж Хэмфри, Кроуфорд Гринуолт, Сайрус Итон, Алан Скайф — не правило, а исключения. Таких, как они, — единицы на миллионы.

Случай есть случай. А закономерность американского общества — тяжкий труд миллионов и роскошь, в которой купаются единицы.