Валентин Зорин - Мистеры миллиарды
Представители «молодых» группировок — это наиболее авантюристические, наиболее нахрапистые, наиболее грубо-прямолинейные деятели в сегодняшнем мире американского большого бизнеса; голдуотеры, риганы и иже с ними — барабанщики их политических идей; «Общество Джона Бэрча» и ку-клукс-клановские погромщики — возлюбленные чада; крайности агрессивного внешнеполитического курса — их программа.
Борьба между «молодыми» группировками, рвущимися к богатству и власти, и старыми династиями, делающими все для того, чтобы лишить их первого и не дать второго, — конечно, только общий фон, на котором вспыхнула вражда семейств Хантов и Кеннеди — Монтекки и Капулетти XX века в американской модификации. Точно так же психологическим фоном — а для правильного понимания исторического процесса за экономикой не надо забывать факторов и психологических — была ненависть провинциальных неотесанных выскочек к столичным аристократам, во всем блеске их богатства и власти.
Однако фон фоном, но на нем происходили события вполне реальные. Они-то и послужили толчком. Молодой президент из семейства Кеннеди наступил на любимую — нефтяную — мозоль Хантов. Один из нехитрых секретов того, что большинство крупных состояний возникло не где-нибудь, а в нефтяном бизнесе, и людьми, располагающими наибольшими личными состояниями, являются нефтепромышленники Гетти и Хант, заключен в том, что на языке налогового ведомства Соединенных Штатов носит туманное название «скидка на истощение недр». Штука эта хитрая, а главное, невероятно доходная для тех, к кому имеет отношение.
В середине 20-х годов нынешнего столетия американское правительство решило создать стимул для разработки нефтяных богатств в стране. С этой целью и была изобретена эта самая «скидка». Суть ее состоит в следующем: если владелец нефтяной скважины получает от нее доход в тысячу долларов, то он должен платить подоходный налог не со всей суммы, а лишь с 725 долларов, а остальные 275 долларов, то есть 27,5 процента, он кладет себе в карман без всяких вычетов. Дескать, эксплуатация нефти — дело неверное, скважина может истощиться, и посему даешь скидку за счет рядовых налогоплательщиков.
Такая привилегия оказалась для нефтепромышленников золотым дном. О размерах оного дна читатель может судить лишь по одной цифре: через эту лазейку из казны в карман нефтепромышленников утекает ни много ни мало — миллиард долларов ежегодно. Миллиард!
Уже давно вашингтонские руководители, подстрекаемые представителями иных отраслей, косились на эту дорогостоящую привилегию нефтяных тузов. Четверть века назад в послании конгрессу Трумэн признавался: «Я не знаю никакой другой лазейки в налоговом законодательстве, которая была бы такой же несправедливой, как слишком большой размер скидки на истощение недр, которой сейчас пользуются нефтяные компании». Но этим брюзжанием Трумэн и ограничился. Эйзенхауэр не осмелился даже и побрюзжать.
Что же касается Кеннеди, то общая экономическая ситуация в стране в момент его прихода к власти была такова, что он не мог пройти мимо нефтяной скидки.
На моем письменном столе сейчас, когда я пишу эти строки, лежит номер газеты «Вашингтон коллинг», выходящей в американской столице. Прошу читателя обратить внимание на дату этого номера газеты — 10 октября 1963 года, то есть за полтора месяца до убийства президента. Читаем: «В разговоре с одним из своих друзей президент недавно говорил о двух людях, каждого из которых не раз называли «богатейшим человеком в мире». Один из них — Поль Гетти, нефтяной магнат, живущий сейчас за границей. Второй — нефтяной магнат из Далласа, Г. Л. Хант. («Знакомые все лица!» — В. З.) Оба они миллиардеры. И оба, как сказал президент, уплатили за истекший год лишь небольшой федеральный налог. Эти промышленники, подчеркнул Кеннеди, прибегают к различным формам уклонения от уплаты налогов, не скупясь при этом на финансирование ультраправых».
Не правда ли, любопытный факт, особенно в свете того, что произошло затем. Примечательно при этом как недовольство президента обкрадыванием миллиардерами государственной казны, так и упоминание ультраправых.
Пресловутая скидка уже давно была бельмом на глазу у стальных, химических, машиностроительных и иных династий, банковских воротил, торговцев и биржевиков. И вульгарная зависть, и соображения конкуренции побуждали их высказывать священное негодование по поводу ограбления налогоплательщика нефтяными компаниями.
Зависть — чувство сильное, движущее многим в этом мире. Одним словом, Белый дом начал подготовку к отмене скидки на истощение недр. Еще за два месяца до официального вступления в должность, только избранный президентом Кеннеди решил посягнуть на «священных коров» нефтяных компаний. Был создан специальный комитет, которому надлежало разобраться в ситуации и подготовить реформу.
Можно вообразить ярость, охватившую семейство Хантов, так же как и других нефтяных магнатов, — ведь речь шла не об отвлеченных понятиях, а об их долларах, да притом еще о большом количестве долларов. Я очень наглядно представил себе это на берегу озера Тимберлейк, когда рыжий голдуотеровец, брызгая слюной, охрипшим от ярости голосом нецензурной бранью поносил президента, выкрикивая: «Разве он дал мне мои деньги? По какому праву он лезет в мои дела, облагает налогами мои доходы?» Я вдруг увидел перед собой не конопатого детину в тельняшке, а злобного техасского старика, ощерившегося при угрозе своим неправедным барышам.
Могущественные конкуренты из старых промышленных штатов готовились нанести руками президента удар по техасским выскочкам-конкурентам. В газетных статьях и радиопередачах Техаса началась визгливая кампания. Редакции многих американских газет наводняли материалы, присылавшиеся, в частности, из хантовской штаб-квартиры, в которых предложения президента трактовались как «копия советских пятилеток», «бросок на милю вниз к социализму», «подготовка к национализации». Журнал техасских нефтепромышленников характеризовал планы президента в своей передовой статье, озаглавленной громко и выразительно — «Удар по Техасу».
Стремясь не допустить посягательств на свои прибыли, нефтяные воротилы решили запугать предпринимателей страны, вытащив с этой целью жупел «коммунистической опасности». Органы печати, с ними связанные, истошно завопили об «угрозе советской нефти», которая, дескать, создается для американской экономики, а это, в свою очередь, послужило поводом для развязной антисоветской кампании.
Впрочем, дело было не только в политических спекуляциях, но и в том, что нефтепромышленники, так же как и группа их единомышленников в ракетной, авиационной и некоторых других отраслях промышленности, целиком и полностью связавших свое благополучие с бизнесом смерти, были всерьез напуганы тем наметившимся ослаблением международной напряженности, которое в определенной степени было связано с деятельностью Кеннеди.
Автору этих строк как раз в те дни довелось находиться за океаном. Я видел, с каким удовлетворением большинством американцев было встречено заявление президента, сделанное им с трибуны ООН, о том, что между США и СССР достигнута договоренность о невыводе на орбиту космических объектов с ядерным оружием на борту. Но я видел и другое — развязные выкрики голдуотеровцев, брань реакционных органов печати. В глаза тогда бросилась какая-то печать утомления, озабоченности, легшая тенями, резкими складками на лицо Джона Кеннеди. После Вены прошло всего два года, но видно было, что для него это было нелегкое время.
В тот день президент разговаривал с журналистами, высказывал свое удовлетворение состоявшимися у него беседами с советским министром иностранных дел, выражал надежду на дальнейшее ослабление международной напряженности, смеялся, шутил. Ему оставалось жить меньше месяца.
...О чем говорилось в эти дни осени 1963 года за плотно закрытыми дверями клубов и особняков, где собирались далласские воротилы, какие замыслы вынашивались, какие планы разрабатывались, мы достоверно не знаем. Но зато точно установлено, что за две недели до далласского убийства руководители трех крупнейших организаций американских промышленников потребовали у Кеннеди срочной аудиенции. Разговор, продолжавшийся в течение 25 минут в кабинете президента, очевидно, не удовлетворил визитеров, и они, взбешенные, громко лязгнув дверцами автомашин, покинули Белый дом. «Представители нефтяных кругов, — меланхолически констатировал орган нефтепромышленников, журнал «Ойл энд гэс», — посетившие Кеннеди — разочарованы».
Незадолго до того этот журнал сделал заявление, которое в свете последовавших событий выглядит весьма красноречивым. «С момента избрания президентом Джона Кеннеди, — говорилось в передовой статье, — нефтяная промышленность, проявляя недовольство и нервозность, живет в ожидании того, как будет проводиться его политика в области нефти». Такая плохо завуалированная угроза была вызвана опубликованием выводов созданного Кеннеди комитета, исследовавшего ряд мер по ликвидации чрезвычайных привилегий нефтяных баронов, а затем внесением соответствующих законопроектов на рассмотрение конгресса.
