Александр Хинштейн - Березовский и Абрамович. Олигархи с большой дороги

Н. Ельцина (бесхитростно):Он ругается.

Т. Дьяченко: Мама! Иначе другого выхода у него нет. Ему там уже накрутили вот на этих ребят. Видишь, как он мне сказал. Подготовили его. Специально подготовили!

Н. Ельцина: А может…

Т. Дьяченко(закипая): Мам, только вот не надо этого. Я кампанией этой занимаюсь не два дня и не неделю даже. Я все это вижу на протяжении месяца. Да как он (Барсуков. – Авт.) смел мне такое говорить: вы что, хотите быть причастны к этому делу? Запугивание прямое. Чубайсу говорит: никого не знаю. Черномырдину говорит: да, Лисовского задержали. Ну как так!

Н. Ельцина: Черномырдину? А вы звонили?

Т. Дьяченко: Звонили.

Н. Ельцина: И что?

Т. Дьяченко: Ну ему же Михаил Иванович и Александр Васильевичне указ. И сейчас у папы блестящий просто выход уволить их обоих.

И тогда мы выборы выигрываем… Значит, Леша там где? Дай емутрубочку.

Н. Ельцина: А что, это самое…

Т. Дьяченко: Мам, ладно, дай Леше трубку… (Трубку берет ее муж Л. Дьяченко) Леш, папа заснул?

Л. Дьяченко: Да. У него приступ.

Т. Дьяченко: Значит, Леш, когда утром папа придет в себя…

Л. Дьяченко: Я буду ждать этого момента, я спать не буду.

Т. Дьяченко: Значит, ты жди этот момент и нужно сказать, что это будет лучше и для него и для страны, если он уволит обоих, и ничего страшного в этом нет. Его подготовили. Ты видишь, как он мне сказал. Его подготовили!

Л. Дьяченко: Он в курсе, я же тебе говорил.

Т. Дьяченко: Леш, его подготовили. Так вот надо ему сказать, что это специально сделали.

Л. Дьяченко: А что тебе ЧВС (Черномырдин. – Авт.) сказал?

Т. Дьяченко: А что ЧВС? Он не руководит ни Михаилом Ивановичем, ни Александром Васильевичем.

Л. Дьяченко: У него Куликов (министр МВД. – Авт.) есть.

Т. Дьяченко: Леш! Скажи, пожалуйста, папе и все, что ты думаешь и про того, и про другого, и про Шамиля (Тарпищева. – Авт.). Вот они где!

Л. Дьяченко: Они меня грохнут!

Т. Дьяченко: Леш, я тебя прошу. У папы это единственный выход, иначе кампанию мы проигрываем… Немцов, там все: устали все от этих людей, они правят страной, а не он.

Л. Дьяченко: Валюшку (Юмашева. – Авт.) отстранили?

Т. Дьяченко: Не знаю, Валюшка там выехать не может.

Л. Дьяченко(встревоженно): Выехать не может?.. Лебедя не нашли? Может, мне через Панскова поискать?

Т. Дьяченко: Поищи, чтобы мне на мобильный позвонил.

Л. Дьяченко: Мне сейчас могут телефон перекрыть.

Т. Дьяченко: Звони-звони. Пока.

Можно только посочувствовать Ельцину; родная, любимая дочь, услышав от мужа, что у отца приступ, не думает даже всполошиться. «Значит, Леш, когда папа придет в себя», – деловым тоном приказывает она супругу.

Больше о здоровье отца ни слова.

Совсем другое интересует ее в эти минуты: Дьяченко тоже больна, только иным – жаждой власти.

Если сравнить этот ее разговор и предыдущий, с Березовским и Гусинским, разница видна невооруженным глазом; небо и земля. Куда исчезли былые сомнения, тревоги? Принцесса точно зомбирована уже: чуть ли не дословно транслирует она теперь чужие мысли и выражения.

Тем временем генерала Лебедя все-таки удается найти. Это происходит уже после того, как трансляция НТВ прервана экстренным выпуском новостей и телеведущий Киселев объявляет о попытке государственного переворота и аресте ведущих членов избирательного штаба.

Теперь требуется, чтобы секретарь Совбеза Лебедь публично подтвердил эту придуманную Березовским, Гусинским и Чубайсом страшилку.

Чубайс: Мы дали информационное сообщение по НТВ и по ОРТ. Вы их не видели?

Лебедь: Я их не видел.

Чубайс: Я понял. Ну, видимо, в эту ночь отдохнуть не удастся.

В сообщении было сказано о том, что сегодня подтвердились слова, сказанные Лебедем, по поводу опасности ГКЧП-3. Стало известно, что Барсуков и Коржаков предприняли новую попытку помешать второму этапу выборов, реализуя эту самую стратегию, о которой Коржаков заявил публично. В рамках этой стратегии было арестовано два человека, ключевые сотрудники штаба Ельцина, правая рука Чубайса. Вот, собственно, пока все, что мы сделали на сегодня. Следующие наши действия… Ну, у нас единственное оружие – это публичность, иначе непонятно, где мы будем через час находиться. Исходя из этого, мы разворачиваем дальше следующую информационную волну. Будем давать интервью и где-то к утру будем давать пресс-конференцию. Наша задача добиться отставки, позорной отставки обоих мерзавцев, и того и другого. Я рассчитываю на то, что это должно произойти. Вот, собственно, и весь расклад. Последняя деталь. Здесь с нами находится Татьяна Борисовна, которая полностью разделяет все наше беспокойство. Вот такая картина, Александр Иванович.

Лебедь: В отношении войск, сил, средств кто-нибудь привлекался?

Чубайс: Нет, мы размышляли об этом, думали выйти на Колесникова (начальника Генштаба. – Авт.), но решили, что это излишне. На наш взгляд, это, пожалуй, перебор. Я откровенно вам скажу, что я понимаю стратегию этих ребят таким образом. Они просто исходили из того, что все будет тихо, что они тихо арестуют двух-трех ключевых людей, что тем самым они заткнут нам рот. Исходя из этого, мы замолчим и будем делать то, что им требуется. Они берут в руки контроль над ситуацией, и все. Я не думаю, что тут какие-то предполагались масштабные силовые действия, честно говоря, это мне кажется маловероятно. Поэтому мы не выходили на министерство обороны, вообще, как, впрочем, и на министерство внутренних дел.

Лебедь: Ни один, ни другой министр ничего не знают?

Чубайс: Ну, по крайней мере, мы им информации не давали. Я думаю, что, скорее всего, ни тот ни другой ничего не знают. Я предполагаю, что реально руководит процессом Олег Николаевич Сосковец, хотя он пока себя никак не обнаружил. Я думаю, что вот эта тройка как бы и идеолог там, как обычно, Георгий Георгиевич Рогозин (зам. начальника СБП. – Авт.) основной. Я думаю, что они вчетвером генерируют идеи и пытаются их реализовать. Откровенно говоря, я полагаю, что наиболее вероятный сценарий сейчас для них это где-то в течение часа-двух отпустить Лисовского и Евстафьева. А завтра утром заявить, что вообще непонятно о чем идет речь, какой-то мелкий инцидент, малозначимый, недостойный, вообще, предметного разговора. По-видимому, вот такой будет их стратегия. Она не удастся в силу той информационной волны, которую вы уже видели по двум каналам. Информация пошла дальше по «Интерфаксу» и по «ИТАР-ТАСС». Сейчас об этом знает, несомненно, весь мир. Это абсолютно однозначно. Это будет, конечно, новость № 1 для всего мира для сегодняшнего утра.

Лебедь: Давайте так договоримся. Сейчас я отдам некие указания прямо по телефону. Вызову транспорт. И нахожусь с вами на связи с возможностью выехать. К Борису, да?

Чубайс: Вы далеко от Москвы?

Лебедь: Нет, я в Москве.

Чубайс: Тогда проще. Теперь еще один, технический вопрос: вам кабинет успели дать?

Лебедь: Ничего мне не успели дать. В том-то и дело. Он предупредил, чтобы не травмировать его друга Олега Ивановича (Лобова. – Авт.), не влазить в Совбез, до тех пор, пока официально меня не представят.

Чубайс: Это корректно… Сейчас ключевой вопрос – это связь. Она беспокоит, потому что часа три вас искали. Сейчас связь есть, уже легче. Мне кажется… Ну, Александр Иванович, естественно решение принимать вам… Мне кажется, было бы правильно, если б вы вышли на связь с этими друзьями и предложили им доложить о ситуации по полной форме, как это и положено.