Юрий Федосеев - Мы – русский народ
Так и завод с фермой давали человеку заработать на хлеб-соль, одежку-обувку, кино-домино. Но это не все. Человек создавал ценностей больше, чем получал в кассе. Разница шла в общественные фонды потребления и на содержание непроизводительных отраслей народного хозяйства. За счет этой разницы в Советском Союзе содержались армия и наука, образование и медицина, за счет этой разницы выплачивали пособия молодым семьям и пенсии бывшим работникам. А сейчас, когда заводы и фермы перешли в собственность предприимчивых и нахальных, куда идет эта разница? Правильно, в их карман. По существу, приватизацию можно сравнить с запретом нашим прапрадедам пользоваться и кормиться лесом. А ведь лес рос сам по себе, тогда как заводы и фермы создавались руками рабочих и крестьян в расчете на их будущую отдачу. Признать справедливой состоявшуюся приватизацию — это то же, что узаконить грабеж и оправдать несправедливость дикого капитализма, при котором интересы кучки «жирных котов» ставятся выше интересов подавляющего большинства народа. Но государство провозгласило человека, его права и свободы высшей ценностью (статья 2 Конституции России), кроме того, оно гарантировало равенство этих прав (статья 19 Конституции России). Следовательно, в конфликтной ситуации государство должно занять совершенно четкую позицию в своих арифметических пристрастиях исогласиться, что девяносто — это все-таки больше десяти, что позором для государства является то обстоятельство, что более 50 % населения страны имеет доход ниже прожиточного минимума, что 11 % экономически активного населения — безработные,{54} что 4200 тысяч детей школьного возраста неграмотны,{55} что ежегодно численность населения уменьшается на 700–800 тысяч человек. Власть предержащие, если у них еще сохранилась хоть капелька здравого смысла, если они действительно верят в Последний суд, должны признать, что государство в их лице совершило серьезную ошибку, отказавшись в традиционно общинной, коллективистской стране от своей патерналистской (отеческой) роли по объединению нации и сняв с себя ответственность за социальное положение граждан. Что во избежание дальнейшего раздрая необходимо повышать роль государства в решении экономических, социальных и национальных вопросов, причем в интересах большинства народа, в интересах государствообразующей, русской нации. Только в этом случае режим может считаться народным, ибо антинародный режим недолговечен — он обречен на крах и последующее осуждение с восстановлением справедливости и прав униженных, ограбленных и оскорбленных. Чем равнодушнее режим к защите интересов большинства, чем ненасытнее экономически правящий класс и чем продолжительнее этот период политического абсурда, тем ужаснее будет реакция исстрадавшихся, тем печальнее ее последствия. Последствия для всех.
Предотвратить эти последствия не смогут ни Вольский, ни Примаков, ни Тихонов со своими союзами предпринимателей и производителей. Это по силам лишь государству — национально и социально ориентированному. Если люди, мнящие себя государственными мужами, люди, наделенные избирателями или членами своих партий властными полномочиями, не воспользуются своими возможностями, то последует неуправляемая реакция и вина за это ляжет на их плечи. Государство, не выполняющее своих обязательств по защите прав своих граждан, в свою очередь вряд ли может рассчитывать на их лояльность и выполнение ими своих обязанностей перед обществом и государством. Красноречивый пример тому — массовое уклонение от службы в армии и все большая криминализация общества.
Вот уже более десяти лет Россия идет (или ее ведут) по пути, не имеющему названия. Поводыри или впередсмотрящие не решаются назвать его ни капиталистическим, ни социалистическим. Правда, в самом начале пути промелькнуло что-то типа «социализм с человеческим лицом», но и от этого быстро отказались, потому что даже социал-демократические принципы мешали созданию нового класса собственников. И тем не менее себе-то мы можем честно сказать, что строит на русской земле русофобская российская элита — дикий капитализм, где человеку труда отводится роль бессловесной тягловой лошади, которую кормят, пока она в состоянии приносить пользу хозяину. А перестанет приносить? Ну что же, «мавр сделал свое дело» и может потихонечку приступать к выполнению установки Чубайса о ликвидации пенсионеров «как класса» и к рекомендациям М. Тэтчер по доведению численности русского народа до экономически оправданных 50 миллионов. Что в общем-то успешно и выполняется: смертность в перестроечные и постперестроечные времена увеличилась более чем на четверть, средний мужик до пенсионного возраста уже не доживает и как результат — «естественная» убыль за 1992–2003 годы составила 9 млн 595 тыс. человек. Никаких ассоциаций эта цифра не вызывает? А 6 млн жертв холокоста? Или даже в два раза меньшая численность населения независимой Грузии? Впечатляет? А почему тишина? Почему никого этот вопрос не волнует? Почему никого не призывают к ответу? Или русские для вас, господа, не имеют права на жизнь? А мы что молчим, как ягнята на заклании?! Почему мы, воспитанные социалистическим обществом и с молоком матери впитавшие в себя идеи коллективизма, справедливости, сострадания, стыдливо умалчиваем о своей приверженности социализму. Или еще кто-то надеется, что на ваучеры получит какие-то баснословные дивиденды, что новый хозяин завода (Дерипаска, Бендукидзе, Ходорковский, Фридман и примкнувший к ним Потанин) оторвет от себя и добровольно отдаст им достойную часть созданной ими же прибавочной стоимости?..
(Горько сознавать, но такие наивные сохранились даже после того, как Ходорковский, посидев в тюрьме, пришел к неутешительному для себя выводу: обвинительный приговор ему обеспечен. Под давлением данного обстоятельства, а также в расчете на смягчение своей участи он сделал неожиданное заявление для прессы о криминальной природе приватизации и первоначального накопления российского капитала, о космополитизме многих предпринимателей и необходимости перестройки их сознания, а также о том, что с народом в конце концов нужно «поделиться» и что у России, оказывается, есть и свои национальные интересы.)
А может быть, мы окончательно опустились до того, что согласны жить, рассчитывая на подачки с барского стола, недоброкачественную гуманитарную помощь, на жирный кусок, случайно обнаруженный в помойном бачке? Или мы уже забыли, что социализм — это социально ориентированная экономика, что социализм — это вовсе не бранное слово, а мечта человечества, к которой стремятся, а кое-кто уже и подошел: шведы, китайцы, кубинцы, японцы. Пожили и мы при социализме. Но у каждого из нас социализм был разный… И если мы строили его сами, то те же западные рабочие добивались социальной ориентации своих национальных экономик, имея в руках советскую страшилку: «Не дадите — будет то же, что и в России». Вот они, буржуи, и прогибались. А что сейчас? Отказавшись от социализма в своей стране, мы лишили трудовое человечество рычага воздействия на работодателей. Мы предали не только себя, но и всех других людей труда. Воспользовавшись этим, как говорит А. С. Панарин, экономическая элита решила подвергнуть ревизии сложившийся гражданский консенсус, заявив, что более не намерена содержать и терпеть обременительное социальное государство и все то, что ему сопутствует в области культуры и морали — защиту слабых и покровительство им. Характерным в этой связи является решение немецкого союза предпринимателей, принятое ими на съезде в Дюссельдорфе в 1998 году. Своим исполнительным органам съезд поручил «довести до немецкого народа и правительства, что терпение патроната истощилось». А незадолго перед этим небезызвестный Б.А.Б. заявил руководителю российской госбезопасности: «Если вы не понимаете, что мы пришли к власти, то мы вас просто уберем. Вам придется служить нашим деньгам, капиталу». Каково! А ведь и служат… да еще как…
Вот и получается, что ликвидация социалистического мира отразилась не только на судьбах проживавших там людей, но и всего трудового человечества, на права которого капитал, приобретший глобалистские наднациональные черты, ведет небезуспешное наступление. И если в условиях биполярного мира мнение дееспособных граждан практически двухсот государств хоть условно, но все-таки учитывалось при определении курса внутренней и внешней политики этих государств, то временная сдача социализмом своих позиций открывает дорогу соросам, бабам, дюссельдорфским «заседателям», а в конечном итоге — Мировому правительству, которому совершенно безразличны национальные права каких-то индейцев, австралийцев, негров, палестинцев, сербов, белорусов, великороссов…
И если правы те авторы, которые утверждают, что «национальную идею следует рассматривать как цель, поставленную Богом перед данным народом, как тот вклад, который в соответствии с Божественным планом данный народ должен внести в мировое развитие»,{56} то русский народ своей общинностью и коллективизмом, своими вечевыми традициями, своей нестяжательностью и своей верностью православию, своей историей, а в итоге — своим самопожертвованием и подчинением личных интересов общим давно доказал миру, что в том Божественном плане ему предназначена явно не роль статиста, а что касается экономики, то свой выбор в пользу социализма он сделал еще со времен сельских общин…
