Дмитрий Пучков - Мужские разговоры за жизнь

– Да ладно вам, Шевчук умный и добрый мужик. Вещи правильные говорит, добрые. То, что он говорит, естественно, всем на хер не надо, но добро говорить нужно… По мне, так у каждого есть своё место и, так сказать, своё предназначение, большое или маленькое, неважно. Вот Шевчук на своём месте, он творец, не политик, не лоббист, не юрист… Творец. Т городит то, что творцу надо городить. У нас ведь демократия, всё-таки имеет право.

– Ты сам-то – здоров ли?

– Да, здоров. И головой, и телом.

– А как у тебя так получается, что ты бред считаешь за «доброе»?

– Сейчас придут граждане и расскажут, кто тут все, а кто Шевчук.

– И кто Борис Стругацкий.

– Ну его, бред.

– Так бред или добро?

– Для одного добро, а для другого – порожняк.

– Да что ты говоришь? И кому надо добро?

– Главное не в том, добро ли это или нет, главное – как это можно применить…

– А сколько тебе лет?

– Мне 20… А вот знаете, было бы у нас побольше правильных людей, так и добра было бы больше у нас… Вот пример правильности: в голове у меня то, что у Вас Дим Юрьевич, а на языке то, что у Шевчука.

– Камрад, тебе не приходит в голову, что если ты ночью снимешь портки и встанешь раком, поставив рядом банку с вазелином – вполне возможно, кто-то из прохожих не удержится и таки тебе влупит?

Индивидам на заметку

28.09.2008

Цитата:

К примеру, гонят тебя прикладами поработать на благо новой власти – а ты раз, послал подальше все расчеты пережить да переждать – и дернул нож из-за голенища: ведь печень врага в одном шаге, солдату на фронте о таком даже мечтать не приходится. Да, в результате ты валяешься рядом с лужей вражеской крови, и тебя злобно месят прикладами. Но ты – победил. Это главнее, чем жить. И это сделал ты. А враг – обломался. Он всерьез рассчитывал, что ты выберешь тупо сдохнуть, предварительно поработав на него – против своей страны, на «принудительных работах». Что ты дашь себя «преднамеренно истребить».

А ведь такое просто невозможно без твоего согласия.

Непонятно, как человека можно заставить работать на «принудительных работах», если человек того не хочет. Непонятно, как человека можно преднамеренно истребить, если человек в курсе за такие планы насчет его шкуры.

Ответ прост – все это можно только в том случае, когда человек согласен с хотелками своего убийцы.

Когда человек не согласен, он смотрит на вещи просто: вот моя страна, она в беде, ее враг прессует. Вот я, маленькая частичка моей страны. Вот враг, пришедший убивать меня и мою страну. Вот свинорез за голенищем. И сразу все кончается просто и естественно: враг получает ножа, и человек, частичка народа, обменивает смерть врага на жизнь своей страны. Ну и гибнет сам, ясное дело. О своей доле частица при этом сожалеет, но сдержанно и без фанатизма – «…эх, не увижу, как мой Ванька женится… Да и ладно; видать, судьба мне такая. Все ж не как собака под забором сдох, а с пользой».

А когда человек согласен со всем плохим, что принес его Родине враг, он вспоминает про Неповторимость и Уникальность своей Личности. Ради сохранения которой годится все, без исключения. Вот такие и сами дохнут, и врагу от их все равно неотвратимой смерти никакого убытка, и Родине никакой пользы.

Это – самое главное, на что направлена ложь врага.

Нам успешно прививают индивидуализм. Это очень такой специфический подход к жизни, ставящий интересы отдельного человека выше интересов общества.

Если даже самые глобальные события, происходящие на другом конце страны и пока персонально тебя не касающиеся, просто астрономически далеки по степени твоего восприятия по сравнению с любой мелочью, но произошедшей с тобой лично – ты и есть индивидуалист. Мы все уже индивидуалисты, в той или иной мере. Отключенная горячая вода или переставшее показывать кабельное нас волнуют больше, чем события где-то на Кавказе или Дальнем Востоке нашей страны. И такому поведению всегда найдется куча оправданий.

Но как только каждый начинает ставить свой личный комфорт превыше всего остального, народ исчезает. Он превращается в сборище индивидуалистов, готовых стерпеть все что угодно, лишь бы их оставили в покое в своих квартирах.

То есть, враг УЖЕ сделал нас слабыми. Мы УЖЕ СЕГОДНЯ, БЕЗ ВСЯКОЙ УГРОЗЫ БЫТЬ НЕМЕДЛЕННО УБИТЫМИ, в первую голову считаем себя уникальными и неповторимыми Ванями, и только во вторую очередь – частицами огромного народа. Мы уже практически на полном сурьезе считаем себя какими-то пупами земли, вокруг которых должен крутиться весь мир и непрерывно предоставлять нам всякие удовольствия.

Таких, как мы – грех не согнать с невероятно богатой деляны, которую нам оставили предки, ведь получается, что мы не нужны даже сами себе. Реакция нашего благонамеренного стада на осетинскую проверку на вшивость вполне убедительно это показала: подавляющему большинству наших людей по барабану абсолютно все, «лишь бы не было войны» в их конкретно взятой частной жизни. Неприкосновенность которой, замечу, является «правом» всякой Личности. И не каким-нибудь, а «святым», во даже как.

Как будто каждый из нас не знает – не желающих стоять за свое ВСЕГДА запинывают в парашный угол, и заставляют делать нехорошее до самой смерти; иногда довольно скорой. И это правильно, если разобраться: нельзя отдавать свою жизнь в чужие руки, дураков бьют и в алтаре.

Из общения в Комментариях:

– «Каратель» – невероятная муть, до конца даже не осилил.

– Как же муть, когда там все концы сведены? Это ты, камрад, просто не понял.

– Эта, вы сначала задумайтесь над тем, кого именно он там считает, в этой своей статье. Про 13 миллионов. 13 миллионов женщин, стариков и детей, которые, блядь, по его мнению, херово погибли – не ткнули свиноколом под ребро фашисту.

– Там не про это. Там про сегодня – чтобы не повторилось то, что было.

– Как там в «Швейке» было? «Все свои наблюдения полковник суммировал в выводе: – Вы, голубчик, – дегенерат». Вот насчет Беркема – то же резюме. Типичный люмпен-полуинтеллигент.

– Академический интерес: а ты кто?

– Западный индивидуалист, между прочим, при малейшем наступлении на свои права моментально выходит на улицы и заставляет власть предержащих суетиться немало.

– Это только если в твоих мечтах. Власть, кстати, предержащая – никаких «власть предержащих» не бывает.

– Что-то я давно не слышал о каких либо забастовках или стачках у нас в стране.

– Это потому, что тебе, забастовщик, сразу ноги выдернут. И тебе, и семье твоей – демократия потому что.

– Ну, чего так сразу?

– Ну, потому что, камрад. Потому что лучше сразу послать на х… чем тереть говно по столу и в это говно мордой тыкать. Экономит время, и тебе не обидно будет за «точку зрения».

– Вон, на «фордовском» заводе народ регулярно администрацию воспитывает.

– Сперва тебе зададут вопрос, понимаешь ли ты, кто там в администрации. Потом зададут вопрос, понимаешь ли ты, что это за люди и почему можно устраивать забастовки. Если ответишь утвердительно, зададут вопрос: на кой хер ты, если понимаешь, это «приводишь в пример»? После чего пошлют подальше как дурачка и общаться больше не будут.

– Прочитал «Подачу» Беркема. Смысл вроде понятен – очень похоже, что дело идет к войне. И идет очень быстро. Тем временем, чем занимается огромное количество граждан нашей страны? Считают себя «неповторимыми личностями», которым все вокруг должны, в первую очередь «эта страна». В случае войны это означает уничтожение нашей страны. Причем у тех, кто хочет в первую очередь спасти себя, а не страну, шансов все равно немного. Было бы неплохо осознать это уже сейчас. И подтолкнуть к этому осознанию других. Подтолкнуть к тому, чтобы человек задал себе вопрос об этом, несложно – хотя бы путем подогрева любопытства людей к странному автору. Вроде понятно все и логично. Однако, зайдя в комментарии, увидел, что не все так просто. Есть ряд возражений.

1. Беркем – му…к, потому что: