Владимир Бешанов - «По своим артиллерия бьет…». Слепые Боги войны
Поскольку было ясно, что под удары этой дубины попадут миллионы, то почти сразу упростили процедуру «народного суда», доверив судьям рассматривать подобные дела единолично.
2 октября последовал Указ «О государственных трудовых резервах СССР», согласно которому в целях «непрерывного пополнения рабочего класса» ежегодно от 800 тысяч до миллиона человек «городской и колхозной молодежи» в возрасте от 14 до 17 лет подлежали призыву для принудительного обучения пролетарским профессиям в ремесленных и железнодорожных училищах и фабрично-заводских школах. Окончившие заведения считались мобилизованными и были обязаны проработать четыре года подряд там, «куда Родина пошлет». За самовольный уход из училища, а также грубое и систематическое нарушение дисциплины следовали суд и отправка в колонию сроком до одного года.
Указ «О порядке обязательного перевода инженеров, техников, мастеров, служащих и квалифицированных рабочих с одних предприятий и учреждений в другие», появившийся 19 октября, решал задачу «правильного распределения» квалифицированных кадров. А конкретно, давал наркоматам право направлять эти кадры в приказном порядке на работу, «независимо от территориального расположения предприятий и учреждений», то есть по усмотрению начальства — в любую точку необъятной страны. Само собой, невыполнение приказа считалось «самовольным уходом» и влекло за собой судебную ответственность.
Глубоко ошибается тот, кто полагает вышеперечисленные драконовские законы чрезвычайными мерами в чрезвычайных обстоятельствах, принятыми в обстановке разгоравшейся мировой войны. Ничего подобного! Это был еще один тщательно продуманный шаг на пути к «реальному коммунизму». В указах не было ничего временного, их отмена не предполагалась. Конечно, они сыграли важную роль, обеспечив перевод советской промышленности на военные рельсы, эвакуацию сотен предприятий на восток и их быстрый ввод в строй на новом месте. Однако мало кто вспоминает, что вместе с предприятиями за Урал отправились сотни тысяч людей, да так там и остались, не имея права «самовольно» вернуться домой. Указы утратили силу лишь в 1955–1956 гг. (тогда же был запущен процесс снятия судимостей с «самовольщиков» и «прогульщиков») по инициативе Н.С. Хрущева, который имел собственные представления о бесклассовом обществе, но оказался плохим марксистом.
В феврале 1941 года в резолюции XVIII партийной конференции отмечалось: «Темпы роста продукции оборонных промышленных наркоматов в 1940 году были значительно выше темпов роста продукции всей промышленности… В результате успехов освоения новой техники и роста оборонной промышленности значительно повысилась техническая оснащенность Красной Армии и Военно-Морского Флота новейшими видами и типами современного вооружения».
Еще в ноябре 1937 года конструктор В.Н. Сидоренко предложил отказаться от привязки к 76-мм гильзе обр. 1900 г. и принять для дивизионных орудий калибр 95 мм. Необходимость такого шага была понятна всем специалистам: следовало либо, по примеру некоторых западных коллег, вовсе отказаться от дивизионных пушек, либо повысить их мощность. В той же Англии дивизионные пушки имели калибр 84 мм, а на смену им должна была прийти 25-фунтовая (87,6 мм) пушка-гаубица с боевым весом 1800 кг и весом снаряда 11,3 кг.
В начале 1938 года специальная комиссия разработала тактико-технические требования к новой дивизионной пушке: вес в боевом положении 2000 кг, в походном — 2500 кг, угол возвышения — 45 градусов, дальность стрельбы — 15 000 м. Осколочно-фугасный снаряд должен был иметь вес 13,3 кг и начальную скорость 650 м/с, бронебойный — пробивать 65-мм броню на расстоянии 1000 м при угле встречи 60 градусов. В марте Артиллерийский НИИ представил проект 95-мм канала ствола и гильзы, ГАУ направило ТТТ на орудийные заводы.
Сидоренко спроектировал У-4, Грабин разработал Ф-28. Проект Уралмашзавода закрыли в марте 1939 года, еще на стадии сборки опытного экземпляра. Сормовская 95-мм пушка проходила полигонные испытания в первой половине 1940 года, но до войсковых не дошла ввиду смены приоритетов.
Начальник Главного артиллерийского управления Г.И. Кулик предложил снять с производства противотанковые и дивизионные пушки калибра 45 и 76 мм и вместо них наладить выпуск чего-нибудь более мощного. Свое предложение он мотивировал ожидаемым в ближайшее время перевооружением немецкой армии танками, имевшими толщину брони 60–70 мм. Разведка домыслы Кулика подтверждала, к тому же в СССР полным ходом велись работы над собственными средними и тяжелыми танками с противоснарядным бронированием. В ходе острой дискуссии между ГАУ и представителями военной промышленности товарищ Сталин вспомнил, что была, мол, в старой армии отличная 42-линейная пушка, которая и в Гражданскую войну неплохо себя проявила. После чего комиссия Политбюро под руководством А.А. Жданова, призванная дать арбитражное заключение в споре, рекомендовала производство «трехдюймовок» и «сорокапяток» прекратить и вывезти из цехов все оборудование, которое не может быть использовано для изготовления 107-мм дивизионных пушек. Очередной «сталинский заказ» заодно похоронил проекты 95-мм дивизионок. К тому же 95 мм — калибр для русской армии новый, а вот 107-мм снарядов имелось навалом.
В октябре 1938 года тактико-технические требования на разработку 107-мм пушки получил завод № 172 в Мотовилихе. К концу следующего года КБ Ф.Ф. Петрова представило опытные образцы системы М-60. По компоновке и общему устройству это была М-30 со 107-мм стволом обр. 1910/30 г., с поршневым затвором. Максимальная дальность стрельбы составила 18 300 м, начальная скорость 735 м/с, скорострельность 5–6 выстр./мин. В боевом положении пушка весила 4000 кг, в походном — 4300 кг («допетровский» модернизированный Шнейдер — 2535 и 3000 кг соответственно). Скорость возки по шоссе тягачом СТЗ-5 была 18–20 км/ч, по грунтовым дорогам 10–12 км/ч. Поскольку орудиями предполагали оснастить вновь формируемые противотанковые бригады, в стандартный боекомплект добавили 18,8-кг бронейбойный снаряд.
В целом проект оказался не слишком удачным: раздельно-гильзовое заряжание обусловливало недостаточную для борьбы с танками скорострельность, для дивизии пушка была тяжела и громоздка, а в корпусной артиллерии имелась превосходная А-19. Да и поршневой затвор для такого калибра был уже архаикой.
Войсковые испытания система М-60 прошла в октябре 1940 года и была принята на вооружение как 107-мм пушка обр. 1940 г. Серийное производство поручили новому орудийному заводу № 352 им. Буденного в Новочеркасске. На освоение ушло достаточно много времени, и пушек успели изготовить чуть больше сотни.
В конце 1940 года неутомимый В.Г. Грабин, ставший наравне с Ф.Ф. Петровым монополистом в области разработки артиллерийских систем, предъявил сразу две противотанковые пушки, предназначенные поражать бронетехнику с броней толщиной 70—100 мм. Первая представляла собой качающуюся часть 85-мм зенитки, установленную на лафет дивизионки Ф-28. Пушка, получившая индекс Ф-30, успешно прошла заводские испытания, но в серию не пошла.
Вторым орудием была 57-мм Ф-31 (с января 1941 года ЗИС-2 — в честь товарища Сталина, согласившегося дать свое имя заводу) с совершенно новой баллистикой. Первоначально, чтобы добиться высокой начальной скорости снаряда, Василий Гаврилович замахнулся на то, чтобы сделать пушку с коническим стволом, но, несмотря на все усилия, завод № 92 на такой подвиг оказался не способен. Цех, где пытались освоить коническую расточку труб, выдавал сплошной брак, в лучшем случае вместо строгого конуса получалось «нечто конусообразно-волнистое». Пришлось использовать цилиндрический ствол длиной 73 калибра, обеспечивавший начальную скорость 995 м/с. В основу конструкции была положена схема опытной полковой пушки Ф-24, что позволило ограничиться минимумом переделок: накатник был установлен над стволом, угол вертикального наведения уменьшен до 25 градусов. Для ЗИС-2 был принят бронебойный снаряд весом 3,14-кг с гильзой от «трехдюймовки», пробивавший по нормали 90-мм броню с дистанции 1000 м. Система весила в боевом положении 1250 кг, дальность стрельбы — 8400 м, дальность прямого выстрела — 1120 м, скорострельность — до 25 выстр./мин.
Авторитет Грабина был в то время настолько высок, что по личному указанию Сталина орудие, не дожидаясь окончания заводских испытаний, приняли на вооружение под наименованием «57-мм противотанковая пушка обр. 1941 г.» и запустили в серийное производство на заводах № 92 и № 221. В том же году, наложив на лафет ЗИС-2 ствол УСВ, снабженный дульным тормозом, Грабин получил 76-мм противотанковую пушку ЗИС-З, но никакого впечатления на военных она не произвела, они по-прежнему считали наличие дульного тормоза недопустимым.
Параллельно на заводах № 92 и № 8 была прекращена сборка дивизионных и противотанковых пушек: мобилизационный план по этим позициям был выполнен, в дальнейшем планировался переход на новые калибры.
