Игорь Свинаренко - Беседы с Vеликими
– Ну ты дал! Тогда у нас сплошь и рядом одни шизофреники. Вот, например, Чубайс тут заявил: «Конечно, отмена выборов губернаторов – это плохо, но если бы их по-прежнему выбирали, я не смог бы провести реформу РАО ЕЭС. Таким образом, все просто: как человек я за то, чтобы губернаторов выбирали, а как руководитель – против. Сейчас милое дело: губернаторов вызвали в Кремль, вставили им – и они все подписали. А за выборными я бы до сих пор бегал». Это такой специальный вид мародерства: человек вообще-то против войны, но уж коль столько трупов наделали, то не пропадать же хорошим сапогам. Я думаю, и Путин такой же… Да, конечно, убивать нельзя и плохо, что в Чечне люди гибнут, но с государственной точки зрения все правильно. Здесь совпадение фактически текстуальное: как человек я грешен, а государство – право!
– Грозный, как и Сталин, карал за то, что в голове каждый грешен. Поэтому, в сущности, не важно – этого арестовать или того.
– Это апелляция к тому, что Христос говорил в Нагорной проповеди: если ты посмотрел на женщину с вожделением, то ты уже согрешил с ней в сердце своем. Поэтому все люди грешники. Но на это у Христа есть ответ: да, все люди грешны, но ты не можешь их судить!
– Конечно!
– Христос говорит: это я буду их судить. А ты не можешь, потому что ты такой же грешник. Спрашивается, а что же нам делать? А ваша задача – любить и проявлять милосердие. Ведь самая главная доблесть христианина не в том, чтобы не грешить, а в том, чтобы быть милосердным к грешникам.
– Золотые слова. Вот фильм в каком-то смысле об этом. Это тот круг вопросов.
– А помнишь, лет пять назад, когда мы с тобой разговаривали на «Мосфильме» в декорациях «Олигарха», я тебя спросил: а не хочешь ли ты снять кино на Западе? Ты тогда сказал, что в принципе уже к этому подбираешься. Наверно, это отошло и ты уж совсем свалился в русскую тему?
– Наоборот! Вот фильм про Горбачева я как раз снял бы в Европе и по-английски. Потому что в России, по-моему, этот фильм не так остро будет интересен. Он должен к нам прийти откуда-то из Европы. Однако денег пока нет. Но это интереснейший сюжет. Изменение мира… В определенном смысле тот мир, в котором мы живем, – это мир, созданный Горбачевым.
– А вот я недавно смотрел фильм про концерт Маккартни на Красной площади. И там, в перебивке, показана его беседа с Горбачевым. Горбачев говорит: я рад, что встретился с таким великим человеком, как ты. А тот говорит: это не я, это ты великий человек. Горбачев удивляется: я? А Маккартни в ответ: ты точно великий человек, это говорю тебе я, Пол Маккартни.
– Я с Горбачевым иногда вижусь, общаюсь… Я чувствую его высоту, то, как он пережил потери и предательство. Конечно, Ельцин его кинул. Они же договорились, что Россия останется в Союзе… Горбачев мне говорил: я же Ельцина защищал, не дал его послом отправить в Зимбабве. А он вот как со мной… Однако я бы не стал делать политический фильм в духе Оливера Стоуна. Кому он нужен, этот политический аспект? Я бы сделал историю любви… Любовь, которая изменила мир. Помнишь, как они с Раисой Максимовной друг на друга смотрели? Он заплатил за все страшной ценой. Он остался один…
– Да… Скажи, а как ты вообще работаешь? Как это все происходит?
– Я трудоголик. Мне кажется, если я остановлюсь, то просто сдохну.
– Расскажи еще про актеров в твоем новом фильме.
– Ну про Янковского и говорить нечего, а Мамонов очень хорош! Малюту играет Юра Кузнецов, который адмирала играл в «Острове». Ваня Охлобыстин – юродивого, такого опричника повернутого. Еще Домогаров, который очень хорошо сыграл Басманова-старшего. Женщин там почти нет, все вокруг двух характеров завязывается. Не знаю, как будут смотреть этот фильм… Нужен ли он будет людям?
– Что, не отпускает Грозный тебя?
– Я все время думаю о нем. У Ивана Грозного было семь жен, а по канонам православия нельзя больше трех. Его постригли в монашескую схиму после смерти. А умирал он, окруженный колдунами. Лапландцами их называли – видно, чухонские какие-то были волхвы. Гадатели великие и звездочеты гороскопы ему составляли. Он спросил, когда умрет. Они говорят: «Сегодня». А он в тот день чувствовал себя отлично. В баню сходил, пообедал со вкусом. И говорит им: «Ну что, буду вас казнить». А они в ответ: «Подожди немного, до захода солнца». Он поел, ему стало плохо, и он помер. Так что они оказались правы. Труслив был очень. Бывало, чуть что, чуть кто подходит к Москве, так он бежит да еще казну с собой тащит. Камни драгоценные очень любил, лечился ими, ноги опускал в сундуки с самоцветами…
– Расскажи свою теорию про «религию гастарбайтеров». Ты ее однажды в компании излагал, меня это очень взволновало.
– Извольте. Мы сейчас переживаем глубокую трагедию демократии. Вы знаете, путь к демократии прекрасен, а торжество ее может быть отвратительно. Телевидение – это вершина демократии. Нет ничего отвратительнее телевидения как воплощения власти большинства. Любое переключение программ в телевизоре – это же чистое демократическое голосование. И в этом смысле чувство катастрофы есть у всех думающих людей, кто смотрит телевизор. И это чувство, видимо, справедливо. Вы знаете, было время, очень похожее на наше. Это, конечно, время Древнего Рима. Интуиция ведет меня туда, во времена первохристиан. У римлян не было телевизора, но был Колизей, и там по полгода без перерыва шли гладиаторские игры. В это время граждан Рима бесплатно кормили, поили. И они каждый день развлекались, и каждый день было весело, текла кровь, и вообще было здорово. И эти гладиаторы были такими поп-звездами. Понимаете, гражданин Рима должен был только голосовать. А трудились рабы. Гражданина Рима вот так развлекали этими играми, потом его подводили к урне, и он голосовал. Потом от него опять отставали, и так до следующего голосования. Но в эту пору рабы в подземельях вырезали ножами этих рыбок[7]! Понимаете, это очень близко все и похоже на нынешнее время. Поэтому если появится сейчас религия, то появится она где-нибудь у таджиков, у этих бесправных рабов, у гастарбайтеров, которых по бумажкам фактически не существует. Появится какой-нибудь чудотворец… Я как христианин с ужасом жду его появления. Мне кажется, мир уже готов к такой религии. И молодежь, и фанаты, и болельщики «Спартака» – все они идут к чему-то экстремальному, одетому в псевдодуховные одежды. Это может быть трагично для нас всех, потому что это может вызвать окончательное разрушение культуры. Главная проблема современной жизни – полная потеря смыслов, это разъедает людей не только в России, но и во всем мире. Вообще-то человечество создано Богом не для того, чтобы жить мелким эгоистическим интересом. Такой интерес, конечно, нужен, но не в отсутствии движения вперед и вверх.
– И у нас идет. Мы живем своей жизнью, обсуждаем Кремль и Путина, а есть и параллельная жизнь, которая не определяется нашими радарами: она там, в катакомбах. Какой-нибудь Ульянов там сидит и думает о революции… Эти два таджика из «Нашей Раши» – зловещая парочка. Что-то происходит в месиве людском. Профессора Душанбинского университета, инженеры, строители перемешаны с зэками, алкашами, наркоманами…
– Это правда! Ты тоже это чувствуешь?
– А ведь они живут на каких-то свалках, в каких-то подвалах, в заброшенных домах… В «теплых, до вонючести, дворницких». А мы беззаботно рассуждаем о гламуре и новых моделях «порше».
– Да… Я слышал, Кашпировского снова выпускают на экран. Все движется к чуду. Чудо нужно… Я тут прочитал одно футурологическое исследование; там написано, что политика как конкуренция программ скоро умрет. Будет конкурс мечты! Политики будут говорить не что и как нужно сделать, а о чем они мечтают! И побеждать будет тот, у кого лучше и красивее мечты. Кстати, и Путин, и Обама уже не политики программы, это политики будущего, политики мечты! Мне кажется, скоро многое изменится. Самые популярные люди – это персонажи масс-медиа. И спортсмены. Которые, впрочем, тоже часть масс-медиа. Да. Я думаю, дело идет к тому, что спорт и телевидение скоро начнут давать главный набор первого эшелона випов.
– Так и было – гладиаторы и гетеры.
– Вот именно! Кто может дать мечту? Футболист! Это же просто уже полубог! Весь мир говорит о том, перейдет Аршавин или не перейдет в «Арсенал». Нет у нас больше проблем! Все считают его деньги. Как удивительно. Вот уже оказалось, что и Тимати – серьезный бизнесмен. Весь такой татуированный… Линии одежды выпускает. Я вижу, как они идут в политику с этими своими мечтами, бицепсами и татуировками. Что там политики – бу-бу-бу да бу-бу-бу. А эти богоподобные Аполлоны как выйдут!
– Но идет ли параллельно формирование каких-то предпосылок для создания новых ценностей? Или восстановления старых?
– Я верю, что мы идем зигзагом. Идет синусоида, и мы в самом ее низу. Мне кажется, что человечество не выживет без духовного наполнения. Мы выродимся.
