Коллектив авторов - Сравнительное богословие. Книга 5
Подтверждением только что сказанного является известная исследователям «внутренняя динамика» религиозной системы индуизма. Отдельные компоненты, уровни, элементы всего религиозного комплекса многоликого индуизма без всякого сомнения тесно связаны между собой, постоянно взаимодействуют и дополняют друг друга, пользуясь одним и тем же запасом «философских» идей (дхарма, карма, сансара, мокша, Брахман, Атман, Варна, каста и другие), представлений и многочисленных религиозных образов. Исторически в тех или иных направлениях, учениях или школах индуизма происходили отбор, переосмысление и изменения в их функционировании. Некоторые из направлений выделялись, другие — порой демонстративно-наставнически[427] — отбрасывались.[428] В самой возможности появления разнообразных идей выражался как бы «плюрализм индуизма» — но «плюрализм» заканчивался, когда на неком духовном (и высшем структурном уровне «жрецов») очередное направление признавалось «опасным» для устойчивого существования всей иерархии.
В то же время, в отличие от инквизиторских культур многих религий «откровения» индуизм во-первых, изначально спокойно относился к появлению нового течения и во-вторых, также по-восточному спокойно, не торопясь его аннулировал, объясняя «философскую» несостоятельность, которую принимали большинством индусов, поскольку с этим были согласны в первую очередь почти все учителя-наставники.[429]
Такой восточный подход (свойственный иерархии по-умолчанию)[430] создаёт видимость «плюрализма», объясняемого отсутствием ересей, подлежащих материальному (физическому) искоренению: но их всё же искореняют сперва духовно (накладывая запрет, который подхватывают большинство наставников, как по команде: в действительности команда проходит, но не структурно, а эгрегориально), после чего они сами отмирают, поскольку простые индийцы их перестают поддерживать. Таков «молчаливый и «терпимый» к ересям» индийский Восток. Но это отнюдь не означает, что история индуизма не знает религиозных распрей и что ему свойственна полная и абсолютная веротерпимость. Это означает, что в истории индуизма борьба с инакомыслием редко принимала крайние формы, а «чужеродные элементы», как правило не изгонялись, а вписывались и перерабатывались (с очисткой от всего «опасного»: после чего от них могли остаться лишь названия и символы), и после их адаптации к «безопасности» религиозной иерархии включались в общую систему индуизма: лишь в исключительных случаях носители таких «опасных» для системы «вирусов» уничтожались физически либо изгонялись.
На примере «религиозной терпимости» индуизма (которой нет ни в одной из рассмотренных нами систем) можно увидеть весьма «удачный» образец супер устойчивого функционирования духовного программного обеспечения рабовладельческой системы.[431] Первый опыт такого функционирования, который бросается в глаза, это «единство многообразия» древнейшего духовного обеспечения индуизма,[432] в рамках которого на огромной территории с огромным населением в общем-то исповедуется принцип «каждому своё».[433] Но при этом есть второй опыт, когда осуществляется невидимая подавляющему большинству индусов сборка всех культов и течений под единой духовной и структурной иерархией. Опыт изучения индуизма хоро— тем, что в современном мире (в первую очередь это касается современного Запада и России в условиях западных демократий) проводится тот же принцип «каждому своё» при внешне видимом «плюрализме», подкинутом увлечённой этим «своим» толпе. Разница в одном: в классическом индуизме религиозный «плюрализм» обеспечивался грубо говоря «в пространстве» — и в меньшей мере «во времени».[434] Со второй половины XX века после изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени у хозяев западной толпо-«элитарной» пирамиды стали возникать проблемы «со временем»: им пришлось размышлять над адаптацией западной религиозной системы не только «в пространстве» (что они умели издревле делать с помощью главных религий «откровения» и «социализма»), но в первую очередь — «во времени». После краха глобального сценария «социализма» вопрос адаптации толпо-«элитаризма» к новым веяниям времени встал особо остро, а к концу XX века он сделался вопросом «жизни или смерти» для хозяев западной (в первую очередь) толпо-«элитарной» пирамиды. Традиционные религии «откровения» («христианство» и ислам — в первую очередь), такой плюрализм, который обеспечивал бы толпе иллюзию «свободы» (свобода от идеологий основное требование времени, связанное с изменением логики социального поведения) — уже не поддерживали: современная толпа не принимает «тоталитарных» подходов. В настоящее время, как мы уже неоднократно упоминали, духовный «плюрализм» и иллюзия свободы держатся на внутренней политике СМИ,[435] обеспечивающих каждому толпарю принцип «каждому своё».[436] То есть, СМИ выполняют роль духовных учителей-наставников, особо почитаемых в восточной культуре. Но над учителями, как мы знаем из индийского опыта, довлеет духовность, восходящая к вершине духовно-эгрегориальной иерархии, которая действует по-умолчанию.[437] В отличие от Востока, на Западе сборку и выбраковку «опасных» направлений невидимо для толпы осуществляют хозяева библейской иерархии.[438] В то время как на Востоке её осуществляют хозяева ведической иерархии. Но, как видно из сегодняшней надобности, сборку западных «плюрализмов» (чтобы обеспечить невидимое духовное единство) осуществляют по-восточному — мягко и невидимо, без выпячивания какой-либо разновидности инквизиции, вписывая общество в толпо-«элитарный» порядок через политику СМИ.[439] Восточный опыт индуизма как никогда в истории Западной цивилизации востребован на современном этапе. В общем, хозяева библейской толпо-«элитарной» пирамиды обратились к восточному опыту невидимой духовной сборки всех видов «интересов»,[440] постоянно адаптируя его «ко времени»[441] с помощью политики поддержки либо не поддержки тех или иных СМИ. На Востоке (особенно в Индии) имеется древнейший опыт вписывания (иногда упреждающего) всего передового в свою духовную иерархию и к этому опыту обратились западные хозяева толпо-«элитаризма» в тот момент, когда мир стал «виртуальным» и новшества стали появляться согласно «велению времени».[442] В общем, два толпо-«элитаризма» восточный и западный объединились к концу XX века — чтобы погибнуть вместе — поскольку упреждающим вписыванием заведует Бог, давая людям возможности этого лишь в пределах Промысла.[443]
После этого можно обратиться к социальной организации индийского общества. Выше мы описали невидимые толпе параллели поддержки духовности толпо-«элитаризма» (по сути рабства) — между восточным индийским опытом и опытом современного Запада и России. Теперь можно рассмотреть модель индийского общества, чтобы наглядно увидеть структуру устойчивого рабовладения, которая сохранилась в Индии, но духовные принципыподдержки которой внедряют у нас современными методами но по старому «рецепту».[444]
Социальная организация
Индийское общество (цивилизация) представляет собой наглядную модель организации рабовладельческой иерархии — которая менее других толпо-«элитарных» цивилизаций изменилась с течением времени. Знаменательно, что религиозная система индийского общества обеспечивала многие века не только свою устойчивость, но и устойчивость этой рабовладельческой иерархии. Необычные (по сравнению с другими религиозными системами) гибкость и «пластичность» индуизма, которые обеспечивали относительную лёгкость трансформации некоторых фрагментов (течений) индуизма, отмирания старых и образования новых фрагментов — создавали атмосферу «внутренней ненапряжённости» религиозной жизни, что в свою очередь, создавало «благоприятные» условия для ненапряжённости социальной организации. Именно это качество индуизма повлияло на «характер» индусов, которые кажутся «добрыми» и «отзывчивыми» (всегда довольными жизнью, и страдающими лишь от осознания своей кармической участи), находясь при этом на одном из уровней древнейшей рабовладельческой иерархии.
Основная особенность индуизма — теснейшая связь религиозной системы и социальной организации: можно смело утверждать, что эти два аспекта, составляющие фундамент индийского общества, неразрывны и функционально взаимообусловлены.
