Анатолий Цыганок - Война 08.08.08. Принуждение Грузии к миру

Российские Вооруженные силы требуют скорейшей модернизации. Называются конкретные сроки (2015 г.). Программа предусматривает комплектное оснащение около 200 соединений и частей. Планируется закупка более 3 тыс. и модернизация около 5 тыс. единиц ВВТ. К 2015 г. новыми и модернизированными образцами должны быть оснащены 45 танковых батальонов (1400 танков), 173 мотострелковых и парашютно-десантных батальона (4109 БМП и БМД, 3008 БТР всех типов), пять ракетных бригад (60 ракетных комплексов «Искандер»), девять зенитно-ракетных частей (18 дивизионов зенитноракетной системы С-400). Но все это к 2015 г. Это хорошо, но армия воюет уже сейчас. А где гарантия, что за оставшиеся 7 лет не произойдет ничего, подобного Цхинвали? Ее никто дать не может. Как, впрочем, нет гарантии, что будут выполнены даже утвержденные планы. Такое тоже случалось в российской истории.

С переходом на цифровые технологии необходимо внести в создание вооружения Российской армии достижения технологии XXI в., в том числе нанотехнологий. Взять хотя бы приборы ночного видения, средства связи технической разведки, совершенствование авиационной и спутниковой техники. То же самое можно сказать о развитии микроэлектроники. В этой области мы давно отстали от современного уровня. Многое приходится закупать за границей, что не есть хорошо — нельзя исключить того, что в импортный микрочип может быть заложена опасная для нас программа. Россия закупает за рубежом, в частности, во Франции, приборы ночного видения. Чужие тепловизоры, например, мы вынуждены ставить даже на танки, хотя в танкостроении раньше опережали Запад на три — пять лет. Авионику для российских самолетов планируем получать из Израиля. Хорошо, что перед югоосетинской войной Израиль прекратил поставку оружия Грузии, поскольку не захотел портить отношения с Россией.

В 2010 г. ВС России должны начать переводить сети на цифровые носители. К 2015 г. должен быть завершен перевод всей связи армии и флота на цифровые носители и создана объединенная система связи Вооруженных сил России.

В США перевод армии на цифровые технологии начался в 1987 г. В 2002 г. уже появился первый «Сухопутный боец» (Land Warrior), который сейчас проходит обкатку в Иране. А в Афганистане проводятся полевые испытания немецкого комплекта «Солдат будущего» (IdZ — Infanterist der Zukunft). На основе полученных результатов предполагается разработать совершенно новый комплекс — IdZ-ES. Во Франции разрабатывается программа «Скорпион». Практические испытания «цифрового» солдата, обеспеченного комплектом военнослужащего «Интегрированные оборудование и средства связи пехотинца» (FELIN) проведены в 2000 г. Готовятся к войсковым испытаниям три комплекта — солдата, командира отделения и командира взвода. В Израиле армейские специалисты разработали программы перевода коммуникаций войск на цифровую основу, которые были показаны на выставке новейших военных технологий для ведения локальных боевых действий в 2005 г..[220] В 2006 г. во второй Ливанской войне и в 2009 г. в боях против ХАМАСа в секторе Газа они уже применялись в отдельных израильских частях.[221]

Суть новейших систем, о которых говорилось выше, состоит в объединении всех находящихся на поле боя сил в единую коммуникационную сеть. То, что видит перед собой рядовой солдат, командир отделения и командир взвода, транслируется через миниатюрную видеокамеру на монитор в штабе, кабине самолета, вертолета или танка. Команды из штаба поступают одновременно всем родам войск, что помогает их взаимодействию и способствует успеху в бою.

В середине октября 2008 г. министр обороны Анатолий Сердюков обрисовал на коллегии МО РФ, какой он видит армию. Сердюков только озвучил свои планы, а их реализация уже началась 1 декабря этого года. И не случайно в Московском, Сибирском и некоторых других округах была приостановлена призывная кампания. Желание министра что-то изменить в этой ситуации следует только приветствовать. Но разработка новой военной доктрины явно буксует, а без нее проект реформ поставлен с ног на голову. Понятно, что Анатолий Сердюков ни по образованию, ни по предыдущему опыту работы в принципе не мог стать генератором новых идей в военной политике и тем более определить направления развития российской военной мысли на длительную перспективу. При этом закрытость и внезапность реформы, полное отсутствие информации внесли сумятицу в умы сотен тысяч офицеров, прапорщиков и мичманов.

Понятно, что необходимо сокращение Российской армии, и в первую очередь — центрального аппарата военного ведомства. Следует изменить систему управления. Нужно изменить государственный оборонный заказ, чтобы армия получала не только модернизированное, но и новое вооружение. Военная наука должна учитывать планы применения Вооруженных сил.

К сожалению, российский генералитет не имеет опыта стратегических учений. «Днепр», «Дунай», «Двина», «Запад», не обладают опытом передислокации стратегических учений «Шемава». Ни один из командующих не участвовал в обороне морского побережья и в противодесантной операции. Не был востребован опыт генерала армии В. Вареникова и маршала Д. Язова. Забыт созданный в 1984 г. в СССР опыт Главных командований войск направлений на театрах военных действий. Предложения генерала армии Ю. Валуевского, бывшего начальника ГШ, руководителя Академии военных наук генерала армии М. Гареева о создании оперативных и стратегических направлений не были приняты.

Война на Кавказе сказалась на всей структуре использования армии. Большая часть современного высшего генеральского состава (командующие округов и армий) вышла из трех войн: двух чеченских кампаний и войны на Кавказе. Главная причина в том, что при анализе боевых действий грузинской армии наше министерство сделало удивительные выводы. Министерство обороны мотивирует свое решение тем, что, мол, пятидневная война с Грузией показала, что крупные танковые соединения неповоротливы, управление ими затруднено. Ссылаются и на войну в Югославии, где танки практически оказались без дела, при этом забывают, что там была война особая — элементарный расстрел с воздуха. В горах формат бригады действительно предпочтительнее, что и стало дополнительным стимулом замены дивизионной и полковой иерархии бригадной. В Европе только югославская армия имела бригадную систему. Тем не менее, решили заменить дивизии бригадами и батальонами. Действительно, для некоторых конфликтов, а также для боевых действий в стесненных обстоятельствах, в горах, например, нужны небольшие танковые подразделения. Но интерпретировать этот опыт на все Вооруженные силы гигантской по территории страны — это, по меньшей мере, неграмотно.

К сожалению, танк до сих пор является главной ударной силой. НАТО держит в Европе в полной боевой готовности 23 650 танков. Северная Корея, и та имеет 3500 танков, почти в два раза больше, чем запланировал Сердюков для России. У нас в стране действует программа перевооружения армии до 2015 г. На ее реализацию было выделено около 5 трлн рублей. Планировалось, в частности, полностью перевооружить 40 танковых батальонов. Такими темпами, как сейчас, на это потребуется лет 10.

Наиболее спорный вопрос — решение об изменении структуры армии. По мнению министра обороны и начальника генерального штаба изменить структура управления: округ, оперативное командование, бригада. Считаю, что переход с четырехзвенной системы управления (полк — дивизия — армия — округ) на трехзвенную (бригада — группировка войск — округ) является неоправданным и в целом ошибочным решением. Переход на трехзвенную систему военного управления не улучшит управляемость войск, но существенно снизит их боевую готовность.

Российский Генеральный штаб видит как образец американскую армию. Но там, в Сухопутных войсках их 599 946 солдат, насчитывается 73 боевые бригады и 225 бригад боевого и материального обеспечения, военные имеют современное вооружение, имеют армейскую авиацию и они хорошо управляемы, на 1 бригаду — 3 бригады боевого и материального обеспечения. Зона действий американской бригады — 50x60 км.

В настоящее время в Сухопутных войсках на 395 000 военнослужащих[222] сформированы 85 бригад, из них 45 танковых и мотострелковых, остальные — артиллерийские, зенитные и боевого и материального обеспечения. В Российской армии мы имеем на 1 бригаду — 0,88 бригад артиллерийских, зенитных, боевого и материального обеспечения. Но в Российской армии нет армейской авиации, и средства связи не сопряжены. Идея планировать для мотострелковой (танковой) бригады район действий 80x80 км (в наступлении и обороне) без усиления явно невыполнима.

Нынешняя бригада не имеет тыла, а без них не в состоянии заменить дивизионный и армейский тыл. Учения показали, что бригады не в состоянии подать боеприпасы, не в состоянии вывезти раненых и практически не в состоянии произвести средний и капитальный ремонт. Маршевые возможности бригады чрезвычайно низки. На учениях «Запад-2009» бригада совершила марш железнодорожным транспортом 450 км до Белоруссии и 420 км по Белоруссии за семь суток! В то же время Китай провел учения. Каждый китайский полк совершил марш в одну сторону за пять суток 2400 км и обратно.