Александр Тарасов - Брайдер и Чад-о-вич
- Прикосссновение твоего мечча вернуло мне раззум... Это ужжассно... О, Брайдер! Поццелуй меня!
- Еще чего! - сказал Брайдер, Повелитель Лунного Меча. - Я что, с крыльца дубнулся - целоваться с ядовитой змеей?
- Поццелуй! Ты сснимешшшь с меня ззаклятье! Я - принцессса! Я сстану твоей жженой! Я помогу тебе одолеть Некроманта!
- Ты сдурела, что ли? - заорал Брайдер.
- На хрен ты мне сдалась! Мне покровительствует Отец Небесный! Я и без тебя справлюсь с Некромантом - Отец Небесный мне поможет! И вообще, что я тебе, скотолож... скотолог... тьфу, черт, да как это слово-то произносится?!
- Я бы тебя укуссила, Брайдер...
Брайдер несколько испугался.
- ...Но яд не дейсствует в приззраччной фаззе ссущщесствования...
Змея явственно всхлипнула.
- Брайдер! Брайдер! - горячо зашептала она. - Я люблю тебя, Брайдер! Мой ненаглядный, мой единссственный!
Брайдер несколько приосанился.
- Милый, раззве ты не понимаешшь, я ведь не ззмея. Я девушшка. Поццелуй меня - и я превращщуссь в девушшку...
- Красивую? - зачем-то спросил Брайдер.
- Раззве ты видел некрассивых дочерей мага?
Это был резонный ответ.
Тут Брайдер вдруг вспомнил полногрудую блондинку с длинными-длинными волосами, отнятую у него Отцом Небесным.
- А какие у тебя волосы были?
- Когда я была девушшкой?
- Да.
- Белые, платиновые - и длинные-предлинные, они доходили мне до пят...
"Ага!- понял Брайдер. - Она".
Воспоминание о полной волнующейся груди и крутых бедрах затопило его сознание - и он уже представил себе, как змея превращается в девушку и падает в его объятья. И сколько всего можно успеть, пока длится эта призрачная фаза и Отец Небесный занимается кем-то другим... Но тут же он одернул себя. Если в этом призрачном мире даже яд не ядовит, то где гарантия, что любовные утехи принесут какое-то наслаждение? И вообще, очевидно же, что Отец Небесный все переиграет по-своему - превратит опять девушку в змею, и ему, Брайдеру, придется тыкать ее мечом в пасть на этой проклятой липкой паутине. Брайдер вспомнил, какие чувства вызвал у него Отец Небесный, отобрав Нимею-девушку тогда, в первом варианте падения в колодец. Нет, игра не стоила свеч. Не к чему было плодить разочарования и горькие воспоминания.
- Шшто ты молччишшь, Брайдер? - зашипела вновь Нимея. - Поццелуй меня, моя прелессть. Я люблю тебя.
- Подумаешь! - сказал развязно Брайдер.
- Много вас таких. Знаешь, сколько я таких блондинок видел в кабаках Земноморья?
Призрачные змеиные кольца отпустили его.
Нимея отползла по паутине в угол шахты и свернулась в клубок. Из глаз ее покатились кровавые слезы.
Брайдер занервничал.
- Ну чего ты ревешь, чего ты ревешь, дура? - зло спросил он. - Посмотри только на себя!
- Я ззна-аю! - зашлась в рыданиях Нимея.
Брайдеру стало неловко - он понял, что вот это-то он точно сказал зря. Но вместо того чтобы извиниться, еще больше обозлился. С другой стороны, действительно, неужели же он, знаменитый воин, должен просить прощения у бабы? Тьфу, какой бабы - у змеи!
- Ты замолчишь или нет? - рыкнул он.
- Я ззнаю, шшто ты не винова-а-ат... Ты не виноват... Таким тебя ззамысслило Выссшшее Ссущщесство-о-о...
- Слушай, кончай скулить, - раздраженно откликнулся Брайдер. - Ну что ты так заходишься?
- Ты не ззнаешшь... ты не ззнаешшь...
как это страшшшшно... всспоминать... вессь этот ужжасс... вссе эти годы... века... кормушшшка... убийсства... сссердцца... О-о! я ссойду ссс ума! О-о-о!
Брайдер содрогнулся.
- Восспоминания... Пришшли восспоминания... Я не могу... не могу сс этим жжить! Я поконччу сс ссобой!
"Яду не нужно?" - с сарказмом спросил мысленно Брайдер. Но вслух повторить это не решился.
Он почувствовал, что Нимея уже бесит его. Пес с ней, пусть кончает самоубийством, но почему он должен при этом присутствовать?
- Эй, Нимея! - окликнул он, надеясь отвлечь ее от мыслей о суициде. Скажи-ка мне лучше, что ты знаешь о Священном Камне? Что он может, где хранится, как его получить?
Нимея перестала рыдать.
- Тебе нужжен Ссвящщенный Камень?
- Да.
- Ссвящщенный Камень можжет сснимать любые ччары, леччит любые болеззни, дает влассть над людьми, приворажживает, ожживляет мертвых... Мессто его хранения - жжелудок власстителя Ссакриона. Овладеть камнем можжно, только убив власстителя Ссакриона. А убить власстителя Сссакриона можно, только узззнав его насстоящее имя....
Речь ее вдруг пресеклась.
- О-о-о! - застонала Нимея. - Я не могу-у... я не могу-у-у... Восспоминания... восспоминания...
Огромные желтые глаза ее наполнились такой невыразимой мукой, что Брайдер не мог больше видеть этого. Он закрыл глаза. Спустя какое-то время подозрительные ритмичные звуки заставили его насторожиться. Он открыл глаза - и обомлел. Нимея заглатывала сама себя с хвоста. Она нашла-таки способ самоубийства.
Знаменитому воину Брайдеру стало дурно.
И тут материя обрела плоть.
Мир дернулся - и Брайдер вновь ощутил себя в стальных кольцах гигантской змеи. Мимо, со свистом разрывая паутину, пронеслись глыбы и обломки плит. Темная мрачная шахта поглотила их. При свет огромных желтых глаз рептилии была видная мощно вздымающаяся грудь Брайдера и стальные мышцы его рук, на которые Нимея смотрела жадным взглядом. Не помня себя, Брайдер судорожно ткнул гадине в пасть мечом - и все завертелось вокруг...
Брайдер, Повелитель Лунного Меча, обнаружил себя на круглой площади, напоминающей внутренний двор. Вздымались беломраморные здания, или вернее, одно здание со многими дверьми. Над каждой дверью возвышалась башня и на каждой башней виден был штандарт - белый флаг с изображением Знака Хаоса:
восьмью молниями, свившимися в клубок. А в глубине нестройной чередой виднелись другие белые башни - но без штандартов.
Тут только понял Брайдер, где он находится. Он вспомнил, что ему рассказывал седовласый губернатор Тисилипилита: дворец Некроманта помещен в Измененном Мире, увидеть его можно только изнутри, то есть уже попав в него. Брайдер взглянул на небо. Огромное алое солнце занимало весь небосвод - или лишь два разрыва, две круглые дыры виднелись в солнечном диске - словно в пуговице.
Губернатор не солгал. Это был Измененный Мир - мир, вывернутый наизнанку.
Твердой поступью направился Брайдер, Повелитель Лунного Меча, к дверям. То есть внешнему наблюдателю, наверное, так это и казалось, но на самом деле Брайдер пошел к дверям довольно расслабленно и даже развязно - с одной стороны, он уже знал, что вступать в бой с Некромантом, не зная его подлинного имени, бессмысленно, с другой - понимал, что Отец Небесный, раз уж Он занялся походом Брайдера против Некроманта, найдет способ сообщить Брайдеру настоящее имя хозяина Сакриона. Брайдер подумал также, что теперь проясняется, зачем понадобилось убивать Нимею - очевидно, по правилам, начертанным некогда Отцом Небесным, жизнь Нимеи была мистически связана со входом во дворец Некроманта в Измененном Мире - и только убив Нимею, смог Брайдер увидеть дворец и попасть в него.
Брайдер подошел к дворцу и стал медленно обходить двери по кругу. Все двери были абсолютно одинаковыми - и лишь выбитые на них руны различались между собой.
Брайдер понимал, что эти руны означают имена - и одно из них могло быть настоящим именем Некроманта. Но как узнать, какое?
Брайдер вновь и вновь обходил двери по кругу, вновь и вновь повторял доселе неизвестные ему имена: Люцифер, Бельзебут, Астарот, Люцифуг, Сатанахия, Агалиарентус, Флевретий, Саркатанас, Небирос...
Говоря откровенно, Брайдер и не стремился особенно ломиться в эти двери: искать Некроманта методом перебора и долго, и глупо - и Брайдер надеялся, что Отец Небесный тоже сообразит это и предложит Брайдеру какой-то более разумный вариант.
Но около двери с надписью "Таш" какая-то внешняя сила замедлила его шаги. Брайдер понял, что Отец Небесный руководит его действиями.
Брайдер, Повелитель Лунного Меча, громко выкрикнул:
- Некромант! Некромант! Я зову тебя, я - Брайдер, Повелитель Лунного Меча!
Тишина была ему ответом.
Тогда он толкнул дверь рукой. Дверь была закрыта. Брайдер отступил на два шага и вновь громко провозгласил:
- Таш! Таш! Я вызываю тебя! Я - Брайдер, Повелитель Лунного Меча!
И вновь тишина была ему ответом.
Сверкнул молнией Лунный Меч - и разлетелась в мелкие осколки кованая дверь. Брайдер, Повелитель Лунного Меча, вступил под своды дворца. Но если говорить совсем откровенно, Брайдер махнул мечом лениво и ударил еле-еле так, для отвода глаз. Он отдавал себе отчет, что если по замыслу Отца Небесного ему не суждено разбить дверь - то руби не руби, всг едино, а если суждено - тем более нет смысла тратить силы: как ни ударь, дверь развалится. И Брайдер оказался прав.
Печатью запустения были отмечены покои Таша. Огромный трон, стоявший в центре зала, был завален полусгнившими тряпками и подушками. У подножия трона громоздились истлевшие кости и черепа. Самого хозяина видно не было.
