Газета Завтра Газета - Газета Завтра 524 (49 2003)
Александр АГЕЕВ, директор Института экономических стратегий РАН:
Я бы оспорил ключевую посылку о том, что эти выборы не играют никакой роли. Они исключительно интересны, если попытаться увидеть за отдельными эпизодами весь ландшафт переменных. Нынешние предвыборные перипетии — важное звено не только в сиюминутных, но и в более "длинных" волнообразных процессах.
Для начала следует понять, с каким периодом прошлого коррелирует нынешняя ситуация. Путинское четырехлетие ассоциируют с "застоем" 70-х годов, но эта аналогия хромает на обе ноги. Прежде всего потому, что в России, по результатам проведенного нами многофакторного исследования, на протяжении всей нашей более чем 1000-летней истории наблюдаются, с некоторыми отклонениями, 80-летние циклы. Зная матрицу российских стратегических проблем, можно выявить подлинные аналоги текущего периода истории. Ему, между прочим, соответствуют 20-е годы прошлого века, 40-е — ХIХ, 60-е — века ХVIII, преддверие эпохи Петра I, смутные времена после Бориса Годунова и т.п..
Всё это — отнюдь не 70-е годы "роста благосостояния советских людей", с которыми нас роднит лишь конъюнктура нефтяных рынков. Наше время — предстартовое для нового модернизационного сверхусилия, которое наши предки регулярно совершали с неизбежностью восхода солнца. Иногда запаздывали, не всегда делали это элегантно, но всегда эти усилия сопровождались жесткой борьбой элит и обновлением "локомотивов роста".
На данном фоне думские выборы весьма симптоматичны. Отмечу два момента. Во-первых, в них отразилась борьба за направленность стратегического курса эволюции страны. По сути, это борьба за первый шаг нового курса. О едва ли не шекспировском накале этой "схватки бульдогов под ковром" можно судить по масштабу первых жертв: на кон, хотя и не всегда с отчетливым осознанием, игроками поставлена стабильность финансовых рынков, административная структура, внутренняя и внешняя безопасность. А социальный фон схватки таков: 7% населения вполне удовлетворены произошедшими переменами, 40% худо-бедно приспособились к ним, снизив уровень потребления, а половина их вообще не приемлет. И никакой медийной психотерапией этот диагноз не улучшить. Требуются мощные, стратегически выверенные решения.
Стране, граждане которой ощущают, как выразился Леонтий Бызов, "экзистенциальный голод", интересны не гладиаторские ТВ-зрелища и не пестрый коктейль иллюзий, а ответы на простые, но критически важные и извечные для нации вопросы: кто мы такие, ради чего и как мы живем, что и как делать. Выборы затронули центральный нерв современной российской политики и экономики — распределение национального дохода. Подавляющее большинство населения не рассматривает возникшие в последнее десятилетие крупные состояния как легитимные и социально справедливые. Характерно, что поначалу академическая постановка вопроса о природной ренте стала программной платформой блока "Родина", стремительно набравшего политический вес. Введение в политический оборот "рентного вопроса" повлекло за собой шлейф логически связанных с нею сюжетов: от налогообложения, бюджета, структурной и региональной политики, занятости вплоть до демографии, справедливости социального устройства и, в конце концов, исторической судьбы страны. Попытки же замолчать или ошельмовать тему ренты и, подспудно — тот самый шлейф стратегически важных вопросов, провалились, напомнив известное: "я из повиновения вышел. За флажки — жажда жизни сильней…"
Владимир ВИННИКОВ, культуролог:
Касаясь прошедших выборов, хочу прежде всего напомнить присутствующим известный афоризм Козьмы Пруткова: "Бросая камушки в воду, гляди на круги, ими образуемые, иначе бросание сие будет пустою забавою". Выборы, собственно, и есть бросание камушков, а мы здесь занимаемся тем, что смотрим на круги, ими образуемые. Следует учесть, что не социологические опросы, не замеры рейтинга, а именно парламентские выборы являются прощупыванием настроений общества со стороны власти, подобно тому, как лоцманы замеряют глубины по обе стороны корабля, чтобы точнее провести его через опасные места. В этом, собственно, и заключается суть так называемой "демократической избирательной процедуры". Ибо народ является не субъектом-носителем власти, а объектом управления со стороны власти, тем "морем народным", которое несет на себе корабль государственности. Оно может донести его к нужной пристани, а может и потопить. Поэтому в интересах ответственной власти — как можно более точный "замер глубин". Если же мы видим картину, аналогичную той, которая была явлена нам перед выборами и по итогам выборов 7 декабря, то сомнений в том, что государственный корабль налетит на скалы или на какой-нибудь айсберг, фактически не остается.
Наша страна как система балансирует сегодня на грани между общецелым и единоцелым, о чем свидетельствует, между прочим, и название победившей на выборах партии. Однако в современных условиях единство — это принципиально недостаточная степень целостности, программирующая зависимость России от других, самоцелых, субъектных государственных и надгосударственных систем, что мы и видим в действительности. В этой связи достаточно сказать, что наша элита сориентирована на Запад и привыкла хранить свои деньги в чужих карманах. Не буду детально расшифровывать последнее положение, скажу лишь, что нынешний вывоз капитала из России — лишь слабый и бледный отголосок той вакханалии, которая творилась "за кадром" в Советском Союзе 80-х годов. Гарантом сохранности сделанных тогда и позднее вкладов было не честное слово западных банкиров и политиков, а государственный суверенитет СССР и — позже — Российской Федерации, обеспеченный прежде всего стратегическим ядерным потенциалом. Но ситуация складывается таким образом, что этот потенциал уже через 5-10 лет будет практически сведен к нулю, хранить деньги за рубежом становится опасно, а вдвойне опаснее — в условиях нарастающего мирового валютно-финансового кризиса. Поэтому проблему сохранности "отечественных" вкладов на Западе, совокупно определяемых "на глаз" в 2-3 триллиона долларов, необходимо решать уже сегодня. "Точка невозврата" приближается настолько стремительно, что через полгода-год дергаться будет поздно — нашу элиту постигнет судьба миллиардных состояний семей Саддама Хусейна, Милошевича или Маркоса. Путин и "Единая Россия" вроде бы предлагают взлетно-посадочную полосу, но она размечена на таком болоте, что садиться на нее будет запрограммированным самоубийством.
Поэтому не позднее осени 2004 года можно прогнозировать начало главной политической битвы, которая окажется предельно жесткой и скоротечной — или, если капиталам советско-российского происхождения будут предоставлены гарантиям старушки-Европы, ныне объединенной, эта битва не состоится вообще. Но не состоится и возвращение в страну и "больших денег", выведенных из нее за 35 последних лет, что по факту означает внедрение в Россию крупного иностранного капитала и воспроизведение — в глобалистской аранжировке — предреволюционной ситуации конца XIX-начала ХХ века, в чем я вполне солидарен с Александром Савиным и Александром Агеевым.
Александр НАГОРНЫЙ, политолог:
Безотносительно к результатам, прошедшие выборы обозначили несколько важных политических тенденций. Прежде всего, это падение интереса к публичной политике как таковой. Во-первых, процент участия населения в выборах был гораздо ниже, чем раньше, усилились настроения политической апатии. Во-вторых, нынешняя "партия власти" создала такое законодательное обрамление выборов, которое не позволяет вести реальную избирательную кампанию вообще. За месяц ни о каком сравнении позиций, платформ, ни о каком политическом воздействии на электорат не может идти и речи. Речь идет только о тотальном воздействии на подсознание населения через весь спектр информационных каналов: от Интернета до устных слухов, но прежде всего телевидение. Раскладка субъективных политических предпочтений избирателей, которую дал Леонтий Бызов, вполне соответствует действительности. Однако управляемость общества через ТВ-сети достигла чрезвычайно высокого уровня. Наконец, в-третьих, партийное руководство КПРФ оказалось ни организационно, ни технологически не готово ответить на эти изменения политической ситуации в стране. Если смотреть на позицию КПРФ безотносительно к партийной марке, то окажется, что ее требования по основным позициям готовы были поддержать вовсе не 12%, 25% или даже 40% избирателей, а 85-90%. Иными словами, социально-политическая платформа КПРФ и ее "брэнд" по-прежнему разведены в сознании избирателей, здесь поставлен мощный блок, который, по сути, и победил на выборах.
