Газета Завтра Газета - Газета Завтра 441 (19 2002)
Ельня потеряла промышленную перспективу. Не стало панацеи, гарантирующей полную занятость населения. И еще в советское время Ельня забеременела безработицей. Заглохли роскошные поля льна. И многое тут стало обречено на мерзость запустения.
Жизнь оживилась в городе опять же с приходом военных. Из Германии в 1993 году была выведена зенитно-ракетная бригада,а в 1994 году из Прибалтики — Ельнинская гвардейская мотострелковая дивизия.
Помню, как ветераны Великой Отечественной в Таллине со слезами на глазах провожали наши воиска, бросавшие их на произвол судьбы. Они просили не оставлять памятник Александру Матросову на ставшей вдруг чужой и враждебной территории. И командование полка им. А.Матросова не забыло его на улице Тонди /а по эту сторону ограды военного городка — на улице Матросова/.
И был он водружен на заболоченной почве за окружной ельнинской дорогой, на новом голом месте дислокации дивизии.
О пережитом легче говорить, когла оно пережито давно. Несколько раз подмытый дождями Александр Матросов пытался вновь совершить свой прыжок в бессмертие. Его пьедестал укрепляли. Он стоит и по сей день. Да только полка его не стало. Через несколько лет после вывода полк был расформирован, а славная Ельнинская дивизия, освободившая Ельню в августе 1943 года, преобразована в гвардейскую базу хранения вооружения и техники.
Спросить бы, чьи это светлые головы из Генерального штаба порешили выбросить дивизию из цивилизованной Прибалтики на ельнинское Куликово болото, даже не в чистое поле? Глумления ради над своими же, что ли. Да, видимо, не у кого. Всеобщая безответственность ельцинского смутного времени оставила право на суд одному только Господу Богу...
Личный состав дивизии во главе с полковником Валерием Герасимовым в целом с поставленной задачей справился.30 августа 1994 годе в связи с успешным выводом из Эстонии ему было присвоено звание генерал-майора. Напомню — 31 августа того года в договорно-ультимативном порядке было определено как дата вывода последнего российского солдата с территории Эстонии.
Живой и энергичный, с чуть вздернутым носом, комдив Герасимов в сжатые сроки сумел разместить личный состав не в палатках, а в СРМК /сборно-разборных, металлических конструкциях/.Пусть они предназначены для хранения имущества, а не для жилья, без окон, без вентиляции, без отопления. Но это был единственно оптимальный вариант. К каждой из них была пристроена маленькая кочегарка. И они стали вполне сносными зимними квартирами на годы. Фактически это и продлило существование соединения до 1998 года.
Боевая техника была размещена на площадках, обильно засыпанных гравием. Нет, не ушли танки в болото, как докладывало тогдашнему министру обороны П.Грачеву его верноподданное окружение, чтобы раз и навсегда поставить на дивизии крест.20 сентября 1994 года он прибыл в расположение дивизии и несказанно удивился такому обороту дел.
А в Генштабе уже лежала директива о преобразовании Ельнинской дивизии в бхвт. Но ее офицеры и солдаты самим фактом своего выживания заявили и о ее способности выжить. И дивизия была оставлена министром. Гвардейское племя выживало тогда как умело. Семьи военнослужащих два года ютились где придется. В общежитиях и частных домах Ельни и близлежащих деревень, на турбазе в Верхнеднепровском,что за 60 км от расположения дивизии, и даже на базе отдыха "Соколья гора" под Смоленском, за 100 с лишним км.
А в это время за окружной дорогой строился жилой городок для военнослужащих и их семей корейской и турецкой фирмами на немецкие марки в 1000 квартир. Немцы выделили средства на возведение городка для зенитно-ракетной бригады в благодарность за достигнутый политический "конcенсус". Но квартир, в общем-то, хватало и для дивизионных семей, для которых прибалтийские пигмеи строить ничего не собирались. С настороженной надеждой два года ждали эти семьи, когда им вручат ордера.
Местные жители радушно встретили и приняли военных. Правда, роптали, что из-за них резко выросли цены, забывая при этом, что в магазинах до их прихода ассортимент товара был не ахти какой. А тут вдруг на каждом углу выросли "комки", как грибы после дождя. И оплату за поднаем жилья стали с военных взимать по тем временам довольно щедрую.
Значительно интереснее и красочнее стали отмечаться праздничные даты. В 55-летний юбилей Гвардии даже "Витязи" из Вязьмы в ельнинском небе выписывали фигуры высшего пилотажа. Торжественным маршем воины-гвардейцы проходили у Монумента первогвардейцам. Он был сооружен по проекту смоленского скульптора Альберта Сергеева, и на его главном обелиске аисты свили гнездо. Когда я увидел это чудо, эту уникальность, во мне зазвучало что-то схожее с мелодией и возникли строки: "Аисты на обелиске свили себе гнездо". По весне, когда аисты прилетели вновь и нас наконец поселили в новые квартиры, сложилось целое стихотворение, которое начиналось так.
До середины апреля
Вьюги вели войну.
Аисты прилетели
И принесли весну.
Интересна история, связанная с гнездом аистов. Как оно — по чистой ли случайности, по Божьему ли замыслу — уцелело. Выжило. Как живой символ гвардии.
Все из ряда вон выходящее у нас, как правило, обрекалось на погибель. Когда шапка гнезда в одночасье, словно упала с небес, чиновные люди оказались в нестандартной ситуации. Мигом к обелиску подогнали пожарку и выдвинули лестницу ввысь. Слава Богу, архитектор города С.Суховей случайно выглянул из окна своего кабинета и это увидел. Незамедлительно обратился он к главе администрации города с просьбой не трогать гнезда. Но ему было поставлено условие самому все уладить наверху. Архитектор дозвонился в Смоленск до А.Сергеева. Автор монумента обрадовался этому чудесному явлению, воспринял его именно так и не иначе — ведь это же перст Божий! И распорядился гнездо аистов, так естественно-природно вписавшееся в монументальную композицию, оставить. Распорядился через областное начальство,
А гвардейскую дивизию, к сожалению, не оставили. Кому-то в высших структурах власти она была как бельмо на глазу. В Смоленске сократили штаб I танковой армии, куда она организационно входила.
И дорога от западной границы до столицы теперь открыта нараспах. Ни одного воинского соединения на пути. Проходи безвозбранно любой неприятель!..
Командный состав, исполнив свою миссию на том историческом отрезке, за редким исключением, продолжает продвигаться по службе, перебравшись в другие гарнизоны. Кому-то рангом пониже из тех, кто еще готов тянуть служебную лямку, удалось вырваться в города покрупнее, поперспективнее. Кто-то дослуживает на базе хранения, кто-то уволился, а потом в другом месте восстановился в рядах Вооруженны Сил. И так сейчас можно, если возраст и здоровье позволяют. С горечью и иронией подумаешь невольно: Гвардия вымирает, но сдалась не вся...
Городок наводнили военные пенсионеры. Но на одну военную пенсию сегодня не проживешь, тем более что ее полтора года не индексировали. Зато за жилье, свет, газ и телефон оплата растет каждый квартал. Дошло до того, что за отапливаемый метр жилплощади стали взимать 65 рублей. С отменой 50-процентной льготы военные пенсионеры будут платить почти половину пенсии за свое жилье, словно за барские хоромы.
Рабочих мест в Ельне для них нет. Некоторые старшие офицеры, уйдя в запас, успели занять руководящие должности в квартирно-эксплуатационной части гарнизона и дают возможность бывшим сослуживцам устроиться на работу — слесарями, электриками, операторами. Это и мои сослуживцы и хорошие товарищи: В.Кутищев, Е.Ходысько, С.Таюкин.
Впрочем, есть постановление о передаче военного городка и всей прилегающей к нему инфраструктуры муниципальной власти. Она соответственно пока отпихивается, не в состоянии профинансировать, нe принимает на баланс военный городок. Но если прекратит финансирование Министерство обороны и будет сокращена КЭЧ, местным руководителям деваться будет некуда. Во все времена, к сожалению, влияние властей скорее болезнетворное, нежели благотворное, особенно у нас, здесь и сейчас. Грядет новое значительное сокращение рабочих мест. Военным пенсионерам вообще работать станет негде. Заметно ухудшится коммунальное обслуживание городка, он станет "сыпаться", как здесь говорят.
Такие вот неутешительные прогнозы.
Безработные запасники в большинстве своем все равно не сдаются. Ищут работу. Несколько групп удачно подрядились в различные охранные предприятия Москвы, Смоленска, Дорогобужа. И мотаются туда, постоянно разлучаясь с семьями.
А в Ельне никаких перспектив. Но коренные ельнинцы, несмотря ни на что, любят свой край, свою землю, за свою родину встанут горой. Как большинство людей на Смоленщине, они опоясаны красным поясом. И не собираются переименовывать своих улиц — Советскую, Пролетарскую, Красноармейскую и др.
