Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6495 ( № 12 2015)
Кульминация перестройки – это, наверное, I Съезд народных депутатов СССР. Народные избранники, по замыслу генсека-демократа, подменили собой и партийный аппарат, и правительство. Многие на первых порах воспринимали это с воодушевлением. Многих восхищало, что все решения обсуждаются в прямом эфире. Мол, на миру и смерть красна.
Сергей Станкевич, одобрительно вспоминая те дни, воспроизводит тактику, которую предложил академик Андрей Сахаров на первом заседании штаба Межрегиональной депутатской группы: «Неизвестно, сколько вся эта оттепель продлится. Нужно под любым предлогом выходить к микрофону и говорить правду. Если мы сможем делать это хотя бы несколько дней, у нас будет другая страна…»
Именно так и поступали. Когда Горбачёв искренне удивлялся, что Сахаров выступает не по регламенту, демократическая пресса начинала изображать недавнего благодетеля тираном, который оскорбляет святого правдолюбца. Даже если сочувствовать идеям Сахарова, Афанасьева, Старовойтовой и Пальма, трудно не признать: произошёл критический перекос в сторону демагогии. Что было объективно важнее для общества – доцентские дискуссии депутатов или реализация таких проектов, как орбитальный ракетоплан «Буран»? Обличение ужасов застоя или поддержка всеобщего, обязательного бесплатного среднего образования, когда все дети школьного возраста обучены и накормлены?
В результате к единовластному произволу Горбачёва добавилась бесконтрольность. Управления лишились предприятия, республики, области, города. Очень быстро едва ли не в каждой семье почувствовали разгул криминала. Самовластие и безвластие – парадоксальное и взрывчатое сочетание. Оно и привело к распаду. Об этом ещё накануне 19-й партконференции на заседаниях политбюро предупреждал Е.К. Лигачёв, а на самой конференции – Ю.В. Бондарев.
И вот пасмурный март 1990-го. Внеочередной III Съезд народных депутатов. Отменена 6-я статья, против которой бурно выступал академик Сахаров (к тому времени уже покойный). Пост генсека уже не воспринимался как царский, а чин «председатель Верховного Совета» звучал не слишком эффектно. Сама идея ввести пост президента СССР была капитулянтской. Тем более что Горбачёв не пошёл на всенародные выборы. Зато съездовское обсуждение его кандидатуры проходило в прямом телеэфире – принародно!
Праздника не вышло. Во время прений Горбачёву пришлось выслушать резкую критику и справа, и слева. Юрий Афанасьев утверждал, что выбирать должны не депутаты, а все граждане. И выбирать между Горбачёвым и Ельциным, чтобы две программы схлестнулись в длительной кампании. Таков был вердикт демократических радикалов. Но Горбачёв получил неожиданный удар и из стана консерваторов. Представитель Кузбасса Теймураз Авалиани говорил обстоятельно, как строгий лектор: 600 лет Россия собирала вокруг себя народы, а при Горбачёве началось взаимное отторжение. Так называемая эпоха застоя была для страны временем развития, роста, а перестройка обернулась деградацией… Таких речей прежде не слыхали. Авалиани призывал голосовать против Горбачёва.
Да, съезд всё-таки избрал единственного кандидата президентом СССР сроком на 5 лет. Но триумфа не получилось. «За» проголосовали 1329 депутатов, или 50,2% списочного состава, «против» – 459, недействительных бюллетеней – 54. Горбачёв не мог скрыть разочарования, да и весь съезд производил удручающее, депрессивное впечатление. Вроде бы начинали новое дело – а атмосфера похоронная.
Власть президента СССР быстро превратилась в фикцию. Лишив полномочий «партийную вертикаль», лидеры перестройки не создали новой эффективной модели. И в финансовой сфере, и в межнациональных отношениях, и в ситуации с криминальным миром, и на производстве всё сильнее ощущалось безвластие. Без «6-й статьи» Горбачёв провластвовал полтора года.
За это время бесконтрольно увеличился государственный долг, обострилась проблема товарного дефицита, возникло несколько кровавых горячих точек. Надежды на лучшее оставались только у радикалов: они видели, что государство разрушается, и надеялись на его обломках построить демгородок, в котором пироги пышнее. К новому кругу реформ мы пришли, потеряв союзное государство.
Теги: история России
Не чинить то, что не сломано
В Государственной Думе в минувшую пятницу состоялось заседание Совета по культуре
Фразу, вынесенную в заголовок, произнёс в конце полуторачасового разговора директор Центральной музыкальной школы при Московской консерватории Владимир Овчинников, напомнив один из законов Мерфи.
В тот момент обсуждался третий вопрос повестки - о непрерывном образовании в сфере искусств. И Овчинников, и выступавшие на заседании депутат Госдумы Мария Максакова-Игенбергс, директор Большого театра Владимир Урин настоятельно требовали, чтобы в закон о культуре были внесены в связи этим всего три слова: "начальное профессиональное образование".
Иными словами, непрерывность и преемственность образования должны начинаться не с 5-го, а с 1-го класса, ведь сознание школьника формируется именно в начальные годы. Владимир Овчинников, обобщая, горячо заметил: чтобы нас победить, не нужно никаких санкций и учений НАТО – надо просто нарушить систему нашего образования. Хоть на подобных собраниях это не очень принято, выступление директора ЦМШ было встречено аплодисментами.
Впрочем, заинтересованность и неравнодушие, как и внимательное отношение к высказываемым замечаниям, – это вообще фирменный стиль Сергея Нарышкина, а именно он вёл заседание. В самом начале спикер Госдумы поздравил собравшихся с наступающим Всемирным днём поэзии и обозначил круг обсуждаемых вопросов. Первый – о перспективах принятия нового базового закона о культуре.
По ходу дискуссии высказывались различные суждения и предложения, как и в чём можно усовершенствовать законопроект, что нельзя упустить, чтобы он был работающим и не потребовал через год-два внесения большого числа поправок. Хотелось бы отметить важный момент, который выделила в выступлении первый заместитель председателя Комитета ГД по культуре Елена Драпеко: отныне предлагается отказаться от остаточного принципа финансирования культуры, перейти на финансирование по нормативу, гарантировать доступность населения к разным сферам культуры. Драпеко обратилась к правительству поддержать законопроект. А на Охотный Ряд пришли заместители руководителей финансового и культурного министерств, как и Минюста. О том, что доработку не ждёт режим лёгкой прогулки, говорит хотя бы то, что представитель Минфина заметил: у нас есть серьёзные замечания, они изложены на 17 листах. Однако есть надежда, что долгожданный закон о культуре скоро будет подготовлен к первому чтению.
Как бы там ни было, подтверждается, что наши депутаты способны не только годами готовить иные законопроекты и тянуть с их голосованием, но и добиваться принятия эффективных документов. Среди них принятые ранее законы, направленные на защиту авторских и смежных прав.
На заседании заместитель председателя Госдумы Сергей Железняк подробно рассказал о расширенном правовом инструментарии по защите авторских прав, о перспективах ужесточения мер по борьбе с пиратством – часть из них начнёт действовать уже с 1 мая. Подчёркивалась важность защиты интеллектуальных прав в реальном пространстве и интернете. Уже есть результаты.
Например, почти вдвое – до 12 миллионов – к концу 2014 года увеличилось количество плательщиков за контент. Выступавшие говорили об эффективном судебном реагировании в случае нарушения авторских прав в музыке, литературе, киноиндустрии, отметив, что успешно складывается и работа с правообладателями. Высказывались и прогнозы. Например, можно ожидать, что рынок легального скачивания литературных произведений вырастет примерно в два раза. Как говорится, дай-то Бог! Впрочем, из уст Татьяны Устиновой прозвучала и грустная нота: стоит только объявить Год литературы, как начинается такой кризис, когда уже не до литературы. Но всё же эта нота не стала доминантой.
Владимир СУХОМЛИНОВ
Теги: образование , общество
ФБР до Сноудена
Вейнер Тим. ФБР. Правдивая история / Пер. с англ. Л.А. Карповой. - М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2014. – 558. – 3000 экз.
Опираясь на недавно рассекреченные документы, Тим Вейнер написал книгу о деятельности Федерального бюро расследований. "История ФБР, – итожит свои изыскания автор, – это список незаконных арестов и задержаний, вторжений, взломов, прослушивания телефонных разговоров и тайного наблюдения с помощью электронных средств от имени президента". В 1947 году Дж. Э. Гувер предложил руководству США «охватить разведкой весь мир». Задолго до рождения Э. Сноудена и появления его разоблачений многолетний руководитель ФБР создал разветвлённую сеть агентов, которые занимались слежкой за гражданами США и других стран, участвовали в подготовке государственных переворотов.
