Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6549 ( № 15 2016)
И тут же Путина попытались «поправить» из Швеции, где кто-то полагает, что они лучше нас, русских, знают нашу русскую историю. Таким « крупным знатоком » оказался бывший премьер-министр этой страны и бывший министр иностранных дел Карл Бильдт. Он написал в «Твиттере»: «Это был античный греческий город Херсонес, где викинг князь киевский Вальдемар был крещён. Сомнительные основания для Москвы претендовать на Крым».
Подобные выводы и поучения могут рождаться только из норманнской теории, представляющей собой шведский взгляд на русскую историю. Но этот взгляд ложен и бездоказателен в своей основе. Это убедительно раскрывается в материалах сборников «Русской панорамы».
Игорь ВЯХИРЕВ
Польский след в Сибири
Польский след в Сибири
Политика / Настоящее прошлое / Продолжение темы
Теги: Россия , история
Что оставили после себя легионеры в Новониколаевске в декабре 1919 года?
С интересом прочитал статью Олега Назарова «Буду так кормить, что скоро подохнете!» («ЛГ», № 10–11, 2016), где приведены факты, как обращались с нашими военнопленными в польских лагерях в годы Гражданской войны. У меня есть чем дополнить перечень злодеяний, совершённых поляками в Сибири в то время.
Многие не подозревают, что тогда едва ли не самые зверские расправы над населением были совершены не Деникиным и Колчаком, а чешскими и польскими легионерами, которых лишь позднее стали относить к числу интервентов наряду с англичанами, американцами и японцами. Правда, из политкорректности при советской власти на этом не очень останавливались, часто списывая преступления на белогвардейцев. Ну как же, дружественные соцстраны! Но слов из печальной песни не выбросить.
Чешские и польские части были сформированы в России в основном из военнопленных австро-венгерских солдат ещё до 1917 года для участия в войне против «своих» же, то есть против немцев и австрийцев. Конечно, не они были зачинщиками Гражданской войны с большевиками, хотя и устроили путч на Транссибе в мае 1918 года. Но потом в состав колчаковской армии они не вошли, хотя и считались союзниками Колчака. Они были «узаконены» в качестве иностранных легионов Франции, и командовал ими представитель Антанты генерал Жанен. Легионерам предоставлялась, по сути, полная свобода действий. У них имелись собственные штабы, контрразведка, причём польская – самая дисциплинированная и лютая, едва ли не прообраз будущего немецкого гестапо. Ещё одна особенность: в начале 1919 года по требованию правительств вновь объявленных государств Польши и Чехословакии и при согласии самих военных польская дивизия (примерно 11 тысяч человек) и чехословацкий корпус (почти 40 тысяч военных) были сняты с фронта с большевиками и отправлены на охрану Транссибирской железнодорожной магистрали.
Итак, 50 тысяч вояк оказались, образно говоря, на шее сибирского населения, уже и без того обескровленного и голодающего, измотанного мировой и Гражданской войнами. Солдаты не столько охраняли дорогу, сколько делали набеги на поселения, чтобы элементарно выжить. И не особо с жителями церемонились. Пользуясь обстоятельствами и безнаказанностью (у Колчака не было сил в тылу, чтобы привести их в чувство!), они грабили жителей сёл и городов, банки и богатые дома, забирая всё – от швейных машинок до дверных ручек. В особой чести были самовары (тогда они относились к ценным вещам). По свидетельствам горожан, только после одного из таких набегов поляки приволокли на рынок для продажи более 80 отобранных самоваров! Но прежде всего, конечно, изымали коров, скот, свиней, одежду, обувь. Награбленное пускали на пропитание, сбывали на базарах или оставляли для вывоза. Будучи, строго говоря, дезертирами мировой войны, они не спешили окончить свою жизнь на чужой гражданской. Надеялись, что скоро через Дальний Восток вернутся домой.
Под предлогом борьбы с партизанами легионеры сжигали деревни и сёла, мирных людей вешали, расстреливали, топили в реках. Например, в Новониколаевске (ныне Новосибирск. – Ред.), где формировались части поляков и располагался их центр командования, хватали всех по малейшему подозрению, даже обычных прохожих на улицах, особенно из числа рабочих, и расстреливали без суда на территории сухарного завода. Сухарный – не ошибка в названии. В Новониколаевске не один год работал на окраине такой завод по выпуску сухарей для армии. В огромном количестве пекли хлеб из алтайской пшеницы, сушили сухари и отправляли их на фронт вагонами.
Польские офицеры в Новониколаевске, 1919 год
Во многом из-за такого поведения карателей Колчак быстро терял у определённой части населения даже ту поддержку, которая была. Ведь сначала к белогвардейскому (с участием чехов) мятежу против советской власти в мае 1918 года местное население отнеслось индифферентно. Но беспардонное хозяйничанье, грабежи и расправы, которые учинялись над мирными жителями польскими, чешскими, а иногда и казачьими частями, привели к тому, что через год волнения охватили значительную часть Алтайского и Новониколаевского уездов. Не всегда, кстати, их возглавляли большевики. Когда потребовалось встать на помощь Колчаку, никто из сибиряков не пошёл в объявленные его манифестами отряды самообороны. Наоборот, стало набирать силу партизанское движение.
В ноябре 1919 года Омск – тогдашняя столица Сибири – был потерян. Временно Колчак переместился в Новониколаевск. Однако и тут не удержался. Уже 4 декабря его поезд вышел из города вместе с другими железнодорожными составами в восточном направлении. В караване были и чехи, которые захватили для своих нужд половину подвижного состава Транссиба – 20 тысяч вагонов. А поляки припозднились и вынуждены были выступить в арьергарде. Так распорядился сам генерал Жанен.
И тут случился один из самых диких эпизодов Гражданской войны. В Новониколаевске 7 декабря 1919 года поднял восстание 2-й Барабинский полк, обязанности командира которого исполнял 23-летний полковник Ивакин (эсер по партпринадлежности). Полк стоял в тылу на доукомплектации после изматывающих боёв и потому город не покинул, да и вагонов под него в тот момент не нашлось. План Ивакина был таков: по возможности мирным путём взять власть в городе и сдать его так же мирно Красной Армии (она стояла в 20 верстах), чтобы не допустить большого кровопролития. Ивакинцы взяли вокзал, почту, телеграф, штаб гарнизона, но какой-то предатель позвонил полякам и доложил о произошедшем. Польские части квартировали в пригороде и подхватились очень быстро. Прибыли в город и жестоко расправились с барабинцами. Без разбору убивали всех подряд на улицах города и в учреждениях. Из полка не осталось ни одного человека, погиб и командир части Ивакин. (Примерно тогда же в Томске гарнизон, которым также командовал военный эсер, сдался Красной Армии, но рядом не было поляков, обошлось без бойни. В гарнизоне служил поручик Говоров, который позднее стал Маршалом Советского Союза, командующим артиллерией советской армии.)
Если же вернуться к Новониколаевску, то не позднее 9 декабря поляки зачистили городскую тюрьму, перебив заключённых, – тоже без всякого разбору. И после этого устремились вслед за Колчаком, погрузив в пять тысяч вагонов мародёрски добытое имущество, фураж и провиант на четыре месяца, а также около двух тысяч лошадей. До сих пор непонятно, зачем нужно было устраивать ту страшную бойню…
Утром 14 декабря 1919 года части 5-й Красной Армии почти без сопротивления вошли в город. Картина была ужасной: на улицах валялись сотни трупов убитых и умерших от тифа. В целом же за один год колчаковской власти в Новониколаевске и уезде были убиты и умерли от тифа почти 60 тысяч человек.
В овраге, где текла речка Каменка, нашли 104 обезображенных трупа узников тюрьмы. Поляки словно жалели патроны. Жертв кололи штыками, рубили саблями. Садизм и жестокость палачей не имели границ: выколотые глаза, отрубленные уши, носы, конечности, расплющенные черепа и грудные клетки…
Самое поразительное, что только немногие из убитых были советскими работниками или подпольщиками – всего 35 человек. Были среди жертв проштрафившиеся солдаты и даже мелкие спекулянты. Проявленную жестокость можно, видимо, объяснить какой-то ненавистью и презрением поляков к русскому населению. Пся крев и быдло…
Убитых похоронили на центральной площади города. Был возведён памятник в виде руки, сжимающей факел…
У станции Тайга красные полки настигли поляков и взяли их в окружение. Часть поляков под командованием полковника Чумы сдалась в плен. После заключения Рижского перемирия c Польшей многие в 1921 году вернулись на родину. Другая часть под командованием полковника К. Румши (именно он отдал приказ на расправу в Новониколаевске) сумела вырваться из окружения и ушла в Маньчжурию, оттуда к Японскому морю и уж потом в Европу. Кстати, через несколько месяцев Румша со своей сибирской бригадой участвовал в советско-польской войне.
