Конрад Беккер - Словарь тактической реальности. Культурная интеллигенция и социальный контроль

Проблема рамирования в теории сознания, во всех ее вариантах - это только отдельные случаи проблемы полноты описания. Она поднимается не только в контексте ситуационного подсчета возможностей представления постоянно меняющегося мира - что относится также к общей проблеме «законов движения», которое могли бы дать адекватное описание мира; она связана также с прогнозом, внушением, обоснованием, пониманием естественного языка, обучением и другими проблемами. Как правило, невозможно бывает специфицировать необходимые и достаточные условия для чего бы то ни было, а также неизвестно, что имеется в виду под «полным описанием» - например, полным описанием всего, имеющего значение для определенного действия в определенной ситуации с целью достижения определенной цели. Преобладающий рамирующий эффект присущ самим медиа - когда новостные программы могут даже стремиться следовать правилам объективного репортажа, но неумышленно производят рамирование новостей в фокусе общепринятого - что не позволяет большей части аудитории сбалансированно оценить ситуацию.

КОДЫ ВНУШЕНИЯ

Лингвистические методы дают возможность находиться в текущем опыте испытуемого, мягко направляя его в измененные состояния сознания. Такие слова, как "и", "как", "потому что", "пока" и "когда", являются языковыми мостами, позволяющими перевести человека в состояние транса. Даже если нет никакой логической связи, стоит соединить вещи с помощью союза "и", и оказывается, что связь есть.

Банальности, связанные с косвенным внушением, предполагают плавный переход субъекта в измененное состояние сознания, физиологически неизбежный в силу того, что гипнотический эффект представляется деперсонализованным и потому действует автоматически. Сенсо-лингвистическое внедрение достигается посредством разобщения и деперсонализации процессов, обычно осуществляемых нашим сознанием, и введения сознания в ступор через нагнетание рефлексии. В результате испытуемый прекращает попытки сделать что-либо сознательно. Поскольку карта не является территорией, внутренние представления сохраняют некий след реальности, но не могут определить, что происходит в действительности. Внутренние представления и физиология кибернетически замкнуты друг на друга. Поскольку испытуемые получают инструкции, что им думать, их поведение является результатом состояния, в котором они находятся.

Долгую историю имеет представление о том, что память есть инструмент, набор техник, поддающийся обучению и успешному применению для создания ментальных и идеологических пространств. От самых ранних эпох власти можно проследить историю его использования в качестве оружия установления Символических Порядков. В древнейших обществах социальная память основывалась на сочетании устной передачи и пиктографического кодирования информации. Искусственная память находит свое выражение через образы и места - виртуальная психогеография синреальных систем, усиленная и утвержденная обучением.

Сенсорное восприятие регулируется государством через систему образования, управляемую жреческими элитами; программируется наглядными представлениями крайностей или аналогиями, которые затем будут изощренно применены для создания ментальных сценариев, и пунктирно наметят путь становления индивида при прохождении ритуальных церемоний. Монологическая тирания монументов излучает чудеса и тайны Символического Порядка - мемориалы спектакулярных реконфигураций памяти.

Таким образом в организацию представлений психо-цивилизации, построенную на коллективном воспроизведении ритуалов и представлений, вводят временной вектор плюс внутреннюю логику политического нарратива, и усиливают гиперсвязанность когнитивного ассоциирования - в замкнутых понятийных ограждениях.

КОНСТРУИРОВАНИЕ РЕАЛЬНОСТИ

Когда пришлось оставить идею, что мир существует определенныи образом независимо от наблюдателя, то объективную реальность дополнили реальностью, созданной наблюдателем. Но качество переживания реальности связано с тем, как организовано восприятие. Если наблюдатель способен воспринимать звуковую гамму как паттерн, то, как только звук становится сигналом, он может анализироваться и синтезироваться в зависимости от развитости и организованности восприятия. Формы, в рамках которых определяется наш опыт, разнятся: от галлюцинаций до рационального применения моделирующих схем. Важнейшая черта творящей мысли заключается в ее способности к психологически-ассоциативному рекомбинированию, но уже факт концептуализации показывает, что внутренние представления представляют один определяющий элемент воспринимаемого окружения.

Реальность создается верой и воображением - от простейших механизмов самосохранения до инстинкта "ударить и убежать", управляемого мозговым стволом, от территориального поведения до абстрактного символизма нервных импульсов, кодируемых в ментальные образы и полагающих основание мировоззрению человека. Чем больше точек для референции приобретает система и чем более потенциально полезной она, таким образом, становится, - тем больше просачивается в нее факторов неопределенности. Неясно, что является "реальным", но то, что ясно, не является "реальным". Человеческая нервная система демонстрирует, что стирается различие между "реальным" и "представленным с четкостью и яркостью". Нервная система действует в соответствии с тем, во что она верит или хочет верить. Вот где основание для успешной ментальной тренировки. Чтобы ухватить будущее, требуются многомерные карты мира с обозначениями новых входов и безопасных уголков гиперпространства; для этого требуются коды, открывающие пути из глобальной нормативной реальности в параллельные культуры и невидимые миры; для этого требуются места для постояльцев на маршрутах, избранных для революционной практики бесцельного полета; для этого нужны психогеографические дорожные карты, указывающие путь в сновидение, и общественный транспорт в Каддаф.

Принудительное убеждение, или «мыслительное преобразование», понимается как координированная система принудительного воздействия и контроля за поведением, предназначенная для обманной манипуляции индивидами в интересах ее изобретателей. Считается, что мыслительное преобразование - это ситуационная адаптивная смена образа мыслей, в непрерывной последовательности социальных взаимодействий, построенных на описании социальной структуры мыслительно преобразуемых сред; программы мыслительного преобразования обыкновенно отличают от других, частично пересекающихся с ними, программ. Элементы, которые отличают мыслительные преобразования от других схем насильственной социализации - это личностная психологическая атака, расшатывающая стабильное мироощущение индивида, а затем организованное давление группы окружающих, личностное воздействие, и манипуляция общим социальным окружением, принуждающая к послушанию и к стабилизации уже модифицированного поведения.

Некоторые типичные черты социального контроля, присущие программам преобразования - это: контроль коммуникаций; манипуляция эмоциями и поведением; согласие на индоктринированный образ поведения; требования относительно вероисповедания; согласие с идеологий, превышающее обыкновенную лояльность; деградация языка до уровня клише; ре-интерпретация жизненного опыта и эмоций индивида в соответствии с идеологией, и маргинализация тех, кто не разделяет доктрину.

Сущность стратегии, используемой такими программами, заключается в том, чтобы последовательно, систематически, на протяжении продолжительных периодов времени, выбирать следующий шаг и координировать многочисленные тактики принудительного воздействия. Программы мыслительного преобразования сложны и тонки. Они создают прикрепления психологического порядка - более мощные, чем те, которые достигаются с помощью угроз. Успешная психологическая дестабилизация вызывает негативный сдвиг в общей самооценке и усиливает неопределенность относительно ценностей и позиций индивида. Таким образом, она снижает сопротивляемость требованиям послушания и одновременно усиливает внушаемость. Принудительное воздействие применяется в последовательных фазах реализации принципа "Solve at Coagula". В трехфазовой модели за фазой дестабилизации следует фаза «изменения», а затем фаза «преобразования», т.е. укрепления и усиления мышления в преобразованном виде.

Процедуры воздействия, в настоящее время широко применяемые в ходе полицейских допросов, способны ненамеренно повлиять на убеждение невиновного человека относительно его невиновности, и, таким образом, вызвать ложные признания. Признания, вызванные успешным применением паттернов на последовательных фазах мыслительного преобразования, называются вынужденными интернализованными ложными признаниями. Использование определенных, широко применяемых приемов допроса и подозреваемый, даже обладающий невысокой психологической уязвимостью - вот все, что нужно для получения временно разделяемого ложного признания.