Дмитрий Новоселов - Форс-мажор
Тот наклонился ко мне, занес ружье, и что есть силы опустил приклад на мою челюсть. Жуткая боль, хруст, тьма.
12.
Мой ангел-хранитель скорее походил на монстра, чем на птицу небесную. У него были выпуклые глаза, как у хамелеона, с точками посредине, лицо, обезображенное глубокими складками, горб, из которого росли покрытые чешуей крылья и опухшие руки с неровными ногтями. Он держал посох с огромной раковиной вместо наболдажника. Он очень старался, бил крыльями так, что чешуя разлеталась в разные стороны, размахивал посохом, так, что раковина гудела при каждом взмахе, кричал и вращал глазами. Он делал все, что мог.
Наконец, ему что-то удалось, и я увидел свет. Вначале просто свет, потом размытый силуэт, который постепенно приобретал форму и резкость. Я открыл глаза. Надо мной склонился Никита Прокопьевич, врач из реанимации. «Если его опять разбудили среди ночи, то он вполне может подмешать мне в стакан какую-нибудь гадость», - подумал я и опять провалился во тьму.
В следующий раз я очнулся на боку. Передо мной на табуретке сидела мать, увидев, что я открыл глаза, она вскочила, наклонилась ко мне и что-то радостно сказала сквозь слезы. В ногах на кровати сидела Галя, она тоже встала и, обняв мою мать за плечи, склонилась, задев мой лоб волосами. За моей спиной кто-то совершал непонятные процедуры с моей задницей, потом меня повернули на спину, мне стало больно, и я опять отключился.
Как следует слышать и соображать я начал только на четвертый раз. Перед этим была ночь, а когда наступил день, я увидел Серегину небритую рожу. Он сидел около тумбочки, но, увидев, что я открыл глаза, лихо подрулил ко мне на инвалидной коляске.
- Ты меня слышишь? - спросил он.
Я хотел сказать, да, но не смог, рот не открывался.
- У тебя челюсть в трех местах сломана, - сказал Серега. - Просто кивни головой.
Я кивнул.
- Ты чуть не сдох, они на тебе ни одного живого места не оставили - с оптимизмом сказал он. - Очень всех напугал. Меня как раз переводили в отделение, когда тебя привезли. Я попросил, чтобы оставили с тобой. Сгоняю к Прокопенко, скажу, что ты начал соображать.
Он уехал, и сразу вошла Галя.
- Привет, - сказала она.
Я кивнул.
- А я познакомилась с твоей мамой, она сейчас у тебя дома, варит бульон, но скоро приедет. Ты пока кушать не сможешь, только бульоны да жидкие каши, - она неловко улыбнулась. - Твоя мама - очень хорошая женщина.
Галя взяла меня за руку. Я от счастья захлюпал носом, как последний придурок. Влетел Серега, он что-то крикнул с порога, но, увидев наше настроение, уехал в свой угол.
Мы сидели, взявшись за руки, потом я уснул.
В следующий раз, когда я проснулся, в комнате никого не было. Я очень долго лежал счастливый и наслаждался светом, пока не вошел полковник. Следом за ним въехал Серый. Полковник был в белом халате, из-под которого выглядывала форма. Он скромно сел напротив и нежно посмотрел на меня.
- Как ты? - спросил он.
- У него челюсть в четырех местах сломана, - хвастливо заявил Серега. - Он говорить пока не может.
- Я сам участвовал в задержании, - сказал полковник. - Эти скоты валялись у меня в ногах, умоляя, чтобы их не били. Поверь, им было больно.
Я благодарно кивнул.
- А как вы узнали? - спросил Серега у полковника.
- Нам ребята из наружки сообщили.
- Из какой наружки? - продолжал любопытствовать Серый.
- За Чебоксаровым было организовано наружное наблюдение, сразу, как только он вышел из милиции, - почему-то официальным тоном ответил Спарыкин.
- Вы что пустили за ним соглядатаев? Зачем? - удивился Сергей.
- Вначале он был на подозрении, а потом, когда его алиби было доказано, появилась версия, что убийца - кто-то из близкого окружения Игоря, и мы пустили в его кругах парашу, что Чебоксаров видел и может опознать убийцу. На похоронах наши люди довели эту информацию до всех присутствующих. Мысль у нас была такая, что убийцы, узнав о наличие свидетеля, выйдут на Чебоксарова с целью его устранения. Время показало, что наши выводы были правильные, и эта схема сработала, - полковник улыбнулся. - Правда, мы их чуть-чуть не проворонили.
- Все это время вы за ним следили? - поразился Серега. - Охраняли, что ли?
- Ну да, - согласился Спарыкин. - За ним шли все время до подъезда, оставляли только на ночь, когда он заходил в квартиру, а потом, в шесть утра начинали снова. Если бы мы не делали перерыва ночью, то мы бы, скорее всего, поймали их раньше, по крайней мере, на том эпизоде, когда Ефимов, разбивал его машину.
Я слушал с большим интересом, как-то не верилось, что все это говорится обо мне.
- То есть вы вели его до подъезда? - спросил Сергей.
- Да.
- А если бы его убили в подъезде?
- Мы бы все равно взяли их на выходе, - пояснил Спарыкин.
«А как же я»? - мелькнула у меня мысль. То же самое подумал Серый. Он присвистнул, но промолчал.
- Если вы не заходили в квартиру и дом, то как ваши люди узнали, что там происходит избиение? - полюбопытствовал мой друг.
Полковник усмехнулся.
- С этим вообще интересная ситуация. В первую ночь, когда Коля ночевал за городом, один наш любопытный сотрудник решил посмотреть, все ли там в порядке. Инструкции такой у него не было, но и вести себя таким образом ему не возбранялось, - Спарыкин еще раз загадочно улыбнулся. - Так вот он подошел к дому и в одном из окон увидел этих ребят, занимающихся любовью.
Я был благодарен полковнику за мягкость, он как будто бы почуял, что мне было бы неприятно, если бы он назвал наше занятие грубым словом.
- Он позвал напарника, и они довольно долго любовались вашими выкрутасами, - посмотрел он на меня.
«А это - уже извращение», - подумал я.
- Мало того, они рассказали эту историю в самых ярких красках своим сменщикам, и те тоже решили проявить любопытство. Они выждали немного, а затем пошли к дому, благо, что на заднем дворе забора не было и в помине.
- Ну? - проявил нетерпение Сергей.
- И все увидели. Вначале не поняли, какой-то мужик, бегал по залу с оголенными гениталиями, думали - групповик или извращение какое, а потом, когда врубились, сами брать побоялись, вызвали подкрепление.
- Лихо, - только и смог произнести Серега.
Я не знал, что и думать. Своим спасением от пары сумасшедших, я, оказывается, был обязан, двум извращенцам.
- А зачем Ефимову все это было нужно? - подивился мой напарник.
- Он через этого своего долбанутого братца заключил на севере контракт с нефтяниками на поставку сухого пайка, в который входили тушенка, сгущенка, зеленый горошек и еще какие-то консервы, ровно на миллион. Денег своих у него не было, оказывается, у него дела давно уже шли неважно, и он занял у Игоря, все объяснил, показал договор. Говорит, что пообещал процент. Игорь решил помочь и заодно положить в карман пару тройку копеек. Тот купил товар, привез на севера заказ, а там продукты не прошли сертификацию, кроме сгущенки, все забраковали. Горошек - подмороженный, жрать можно, но сертификат не дают, тушенка - левая, рыба - тухловатая. В Москве его киданули, одним словом. Нефтяники контракт разорвали, - полковник задумался. - От жадности это все. Покупал самое дешевое, а это - не всегда правильно. Повез фуру обратно в Москву, а фирмочки той уже и след простыл. Вернулся. Стал в черную продавать через свои магазины да распихивать по фирмам себе в убыток. Тут подошел срок расплаты. Все просто. Зная, что Игорь никому не скажет, и что он никогда ничего не записывает, опасаясь проверок, решили его убрать. Про смартфон как-то не подумали. Да еще надеялись, что Нелька его, Ефимова, попросит фирмой руководить. Думали, если и остались какие следы, то смогут подчистить. Просчитались. Видимо, Игорь сердцем где-то что-то чуял. А этот его брат Толик вообще дебил, контуженый на стрельбах десантник. Дальше вы знаете.
Мы молчали. Вошла Галя, положила на стол лекарства и снова вышла.
- Все три ефимовских магазина отошли ко мне, - сказал полковник. - Я дал команду переделать учредительные документы, включить совладельцами тебя и Нелю. Прибыль будем делить на троих. Магазины хорошие, в хороших местах. Надеюсь, ты не против?
Я был не против.
- А как же я? - весело спросил Серега.
- Это уж вы сами решайте, - отмахнулся от него Спарыкин. - И еще одно интересное известие, - обратился он ко мне. - Иволга допрыгалась. Пошла налево, а муж ее вычислил, застал на месте, сломал нос, ребра, короче основательно испортил внешность, теперь она лежит в соседней палате. Удивительное совпадение.
- А кто такая Иволга? - спросил Сергей
- Не важно.
Спарыкин встал.
- Не дожидаясь разборок начальник сегодня подал рапорт об увольнении. Догадываешься, кого назначат на его место?
Я кивнул.
- Пойду, - сказал полковник. - А доллары, которые у тебя изъяли, я твоей матери отдал. Говорю: «Ваши»? А она, не моргнув глазом: «Мои».
После его ухода Серега долго возмущался недостойным поведением ментов. Потом сказал:
