Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 21. Мир на ладони

Человек на земле способен жить где угодно – в Антарктиде, на Северном полюсе, в тропических джунглях. Животные без участия человека, создающего искусственные условия жизни, меняют среду обитания редко. Длительной эволюцией они привязаны к условиям, определяемым не только температурным режимом, спецификой корма, наличием влаги, но также взаимосвязями с многочисленными соседями по жизни. Пример – пингвины в Антарктике и белые медведи на Севере. Поменять их местами нельзя. Есть из этого правила исключенья, но они касаются животных, перемещенных в сходные с прежними условиями жизни. В основном же действует правило: где родился, там и годился.

• Фото из архива В. Пескова. 1 февраля 2002 г.

Щеголи и певцы

В феврале, когда зима крепка еще духом, но уже появилась на небе просинь, вы можете вдруг услышать пенье, какое вас остановит. Звенит бодрый, радостный колокольчик. Поразительно! Кругом снег, еще морозно и ветрено, еще пути заметает поземка, а тут вроде бы и весна наступила. Вам непременно захочется посмотреть: кто же так заливается? Если будете осторожны и обратите внимание на заросли кустов, кучи веток, хвороста и крапивные будяки, то увидите и певца. Он любит непролазные кущи по краю садов и канав, у старых бань и ручьев, текущих вблизи. Когда певца вы увидите, то будете озадачены. Такая кроха, а как голосиста и как хорошо ее пенье!

Ваш новый знакомый птичка крапивник – самая маленькая (после королька) из всех пернатых наших соседей. На зиму крошка не улетает и всегда так жизнерадостна, так подвижна и так голосиста, что, слушая ее, думаешь: нет на земле ни бед, ни печалей.

Внешность крапивника незаурядная. Цветом он темно-бурый с волнистым узором по всему телу, а статью похож на грецкий орех с вздернутым кверху коротким хвостом и тоненьким клювом. Когда возбужден, часто кланяется в вашу сторону и при опасности не полетит, а с проворством мышонка спрячется в зарослях. Проявите терпение – любопытство заставит певца вернуться, глянуть, что его испугало.

Крапивники живут повсюду в Европе и в Азии и редкостью не являются. Но крайняя малость и осторожность делают их неприметными. И если б не песня среди зимы, мы никогда бы не догадались, что в захламленных кустах обретается на редкость жизнерадостное существо.

Гнездо крапивника по сравненью с хозяином кажется очень большим и представляет собою аккуратный войлочный шар из зеленого либо желтого мха с лазом чуть ниже вершины. Обычно гнезда для птиц нужны, пока не вылетели птенцы. После они забываются. А крапивник гнезда не бросает – ремонтирует, подновляет. Больше того, он строит сразу несколько гнезд: одно – семейное, а другие попроще – как убежище в непогоду и для ночлега. Такое отношенье к гнезду понятно. В зимнее время днем от мороза спасает пища (крапивник мастерски добывает в кустах оцепеневших козявок и паучков), а ночью только домик может согреть зимовщика. В большое семейное гнездо при сильных морозах набивается много крапивников – в тесноте легче беречь тепло.

«Грецкий орех с хвостиком».

Птенцов крапивники выводят дважды – в апреле и в июне. На кладке яиц супруги сидят по очереди. Вместе кормят и выводок – шесть – восемь крошечных, но прожорливых едоков. Семья некоторое время держится вместе, а потом каждый живет в отдельности. Стайку крапивников зимой я не видел ни разу.

Человека никогда не унывающая птичка почти не сторонится. Напротив, ее, кажется, привлекают заросли бурьяна и кустов рядом с избою или сараем. Два раза я заставал крапивника залетевшим в сени лесной сторожки. Привлекали его паучки, жившие по углам. Залетал он почему-то не в открытую дверь, а в оконце, где угол стекла был отбит. Происходило это, видимо, потому что птица не раз пользовалась этим лазом – путь был проверен, надежен, и крапивник хорошо его помнил.

Занятна и по-своему очень красива птичка-малютка с торчащим кверху хвостом. Но главное, что делает ее исключительно симпатичной, – песня. Летом, когда голосов кругом много, крапивника можно и не услышать. А вот зимой, при морозах, когда снежному миру совсем не до песен, серебряный голос крапивника, бодрый и жизнерадостный, звучит как надежда: весна придет непременно!

И еще один не покидающий нас зимний сосед. Он тоже поет. Но внимание на себя обращает сначала нарядом. Он так заметен, так ярок, что птичку называют щегол (щеголь – читаем в старинных книгах). Не менее дюжины ярких цветов и оттенков украшают небольшую, но очень заметную птицу: угольно-черный, белый, желтый, красный…

В деревне мы легко ловили щеглов. Натыкаешь кругом в саду репейники, посередине их ставишь подпертое палочкой решето, от палочки в сени тянешь прочную нитку и, затаив дыхание, наблюдаешь в щель за ловушкой. Когда щеглы, прилетевшие на репейник, садятся поклевать под решетом зерна подсолнухов, дергаешь нитку…

Он, кажется, сознает, что наряден…

В руке нарядная птица ведет себя очень спокойно. И в клетке не бьется, не верещит, клюет семечки, а через день-другой и петь начинает – избу наполняет негромкий, но мелодичный щебет «шриглет-шриглет!». В клетках из хвороста держали мы также чижей, воробьев, снегирей. Щегол был в этой компании наиболее симпатичным.

В отличие от снегирей щеглы не линяли. И весной, когда по обычаю птиц отпускали на волю, они вели себя на удивленье привязанными к зимней своей квартире. Улетев из подвешенной на дереве клетки, щеглы в нее возвращались поклевать зерен, долго крутились рядом перед тем, как исчезнуть в майских зеленых кущах.

Проделывали мы со щеглами и такой номер. Сажали в клетку оперившихся, но еще не летавших птенцов, и вешали ее поблизости от гнезда. Птенцы, разевая оранжевый рот, просили еду, и родители носили ее, отдавая через прутики клетки.

Щеглы, как и крапивники, делят с нами зимние тяготы. Но, будучи зерноядными, они никогда не страдают от недостатка корма – репейники есть везде, и именно в них зимой следует наблюдать щеголеватых, подтянутых, как молодые гусары, птиц. В отличие от крапивников они держатся стайками голов по пятнадцать – двадцать. Опускаясь на шишки репейников или серые мягкие кисти чертополоха, щеглы превращаются в акробатов – тянутся к семечку сбоку, повисают на стеблях кверху ногами. Беззаботный щебет сопровождает пир в бурьянах.

Едоки осторожны. Попытка подойти близко заставляет самого бдительного из акробатов подать сигналы тревоги. Стайка вспорхнет, но сядет поблизости. Хорошо снять щеглов на кормежке мне удавалось лишь из скрадка, заранее сооруженного возле репейников. Можно призывным криком «есть корм!» птиц посадить в нужном месте, если повесить на куст клетку с подсадной птицей. Этот способ часто используют птицеловы.

Щеглы в отличие от крапивников, взлетающих неохотно и не способных улететь далеко, летуны неплохие. Держатся они на открытых местах (но не лишенных деревьев), там, где есть репейники и сорные будяки. Гнезда щеглов, расположенные на деревьях в садах и рощах (почему-то любят селиться на грушах), – прочные и хорошо скрытые убежища для птенцов.

Несмотря на яркость одежды, летом щеглов видишь довольно редко. Но к осени «старики» вместе с потомством собираются в стаи, и тогда сразу можно увидеть несколько сотен нарядных птиц. Они начинают кочевки – северные щеглы летят, к примеру, в полосу Тулы – Москвы, а щеглы здешние разбиваются на небольшие дружные стайки и, можно сказать, благоденствуют, всегда имея обилие корма.

На белом снегу щеглы выглядят очень нарядными. «Ничего нет красивее! – воскликнул орнитолог позапрошлого века. – Впечатление такое, что на покрытых инеем будяках распустилось множество разных цветов… Осанка щеглов такова, как будто они сознают свою красоту». И песня щеглов недурна, хотя представляет собою не слишком стройную череду звуков, служащих птицам средством коммуникаций и выраженьем чувств радости.

Сколько живут щеглы на свободе, определить сложно. Но известно: у одного заботливого человека в клетке щегол прожил двадцать лет. Немало для маленькой птички.

• Фото из архива В. Пескова. 8 февраля 2002 г.

Волк на цепи

Приехав на лесной кордон, мы сразу его увидели. Огромный почти что трехлетний волк, гремя цепью, спрятался за дерево и оттуда, поджав хвост («боюсь!»), наблюдал за пришедшими. Увидев среди людей своего покровителя, он успокоился и, набычившись, но все же помахивая хвостом («я вас уважаю!»), стал внимательно каждого изучать.

Самой заметной частью его фигуры была лобастая голова с ушами – торчком – и глазами-сверлышками, не упускавшими ни одного движения окружающих, глядевшими с вызовом умного и спокойного существа.