Александр Никонов - Свобода от равенства и братства. Моральный кодекс строителя капитализма
…Что такое «оскорбление государственного флага»? Ответьте мне, как можно оскорбить цветную тряпку? А ведь за это мифическое преступление в разных странах реальных живых людей реально могут посадить… Дикарство – это когда тряпка или любой другой тотем или фетиш становятся важнее человека. И любая страна – даже полагающая себя цивилизованной, – которая содержит подобную статью в уголовном кодексе, вот ровно на эту статью и является нецивилизованной, дикарской.
Новая мораль цивилизованного мира предполагает свободную публикацию любых материалов, даже если группе граждан А эти материалы активно не нравятся – просто потому, что они могут нравиться группе В . Чем интересы одной группы предпочтительнее интересов другой? Ничем. Чем интересы датчан, любящих посмеяться над карикатурами, хуже интересов мусульман, любящих на карикатуры пообижаться?
Здесь я позволю себе процитировать себя же (по книге «Конец феминизма»): «Сильный и умный (цивилизованный) никогда не обижается на шутки. Не считает нужным. А вот закомплексованный, глупый и слабый – постоянно… Человек недалекий и неуверенный, априори считающий себя хуже других, всегда найдет повод обидеться. Поскольку ото всех ожидает наезда, оскорбительных намеков, подсознательно полагая, что только этого он и заслуживает».
Сейчас мусульманский мир переживает период обидчивого детства. Но вот вопрос: должен ли взрослый идти на поводу у вопящего ребенка? Детские психологи знают: стоит лишь раз уступить, и капризные вопли будут продолжаться ежедневно, а запросы расти без меры. В воспитании из ребенка цивилизованного человека нужна строгость. А не потакание «а-ля Путин».
Кстати, о Путине. Точнее, России… Есть только один способ мирно жить в многоконфессиональных и многонациональных странах – и это отнюдь не параноидальная боязнь обидеть кого-то ненароком. Напротив, это подчеркнутая светскость государства, подчеркнутая отделенность его от вопросов веры. Освобождение общественной (то есть общей) арены от любых религиозных красок. Десакрализация, очищение социального пространства от национально-религиозных акцентировок, выведение веро-племенных вопросов в конфессиональную и этнографическую резервации – подальше от общей залы.
Светскость государства – это не атеизм, но агностицизм в вопросах веры: «У себя дома вы можете верить в любые сказки или не верить в них, но в социальном пространстве города извольте жить по гражданским законам».
– А если кто-то захочет в храм на лошади въехать? Не обижаться? – спросят меня человеколюбивые христиане с битами.
Отвечу… Помните ситуацию, которую обрисовал мне дикий горячий юноша – про маму, в светлый образ которой плохой дядя вонзал дротики? Если этот дядя посягнет на частную собственность, например, вознамерится кидать свои дротики в комнате юноши, юноша вправе будет предъявлять ему претензии. Но до тех пор, пока люди мечут свои дротики или проводят антирелигиозные художественные выставки у себя дома или на общественной, то есть общей, территории, никто не вправе покушаться на их свободу.
Кстати говоря, существующий в России закон «О свободе совести и о религиозных объединениях» вполне определенно и недвусмысленно говорит об этом: «Проведение публичных мероприятий, размещение текстов и изображений, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания запрещаются». Вот и все. Но нынешним оголтелым погромщикам закона мало. Поэтому они и выкручивают руки прокуратуре, заставляя последнюю искусственно шить своим идеологическим противникам 282 статью УК РФ «о разжигании межнациональной и межконфессиональной розни». Которая здесь ни сном ни духом, ибо никто еще из светских людей в твердом уме публично не призывал одну религиозную конфессию резать другую.
Прекрасный пример морального превосходства Первого мира над Третьим, а умных над дураками в карикатурном скандале показали израильтяне.
…Израиль, кстати, очень полезная страна! Это наш плацдарм, наша Невская Дубровка там, в океане дикости. Прекрасная кость в мусульманском горле. Первая мишень. Магнит для агрессии. Причем, по счастью, магнит, обладающий ядерным оружием…
Так вот, разобиженный мусульманский мир, немного погромив и слегка поубивав, решил по-детсадовски отомстить «белым людям» – в Иране объявили конкурс карикатур на тему холокоста. Эти дети с автоматами думали, что крик «сам дурак!» – прекрасный способ отомстить… Они полагали, что цивилизованный мир сейчас взовьется и начнет, подобно миру дикому, громить и крушить все на своем пути, выть и кататься, пуская пену изо рта… Но умный не обижается. Евреи моментально подхватили идею – 29-летний израильский художник Амитай Сэнди организовал в Израиле конкурс антисемитской карикатуры:
– Мы покажем всему миру, что можем нарисовать самые лучшие, самые оскорбительные евреененавистнические карикатуры! Ни один иранец не побьет нас на этом поле, – заявил парень.
Его почин был с восторгом подхвачен, за первые же два дня он получил полтора десятка карикатур и сотни восторженных откликов от цивилизованных людей всего мира. Причем больше всего радостных писем пришло от евреев…
И здесь для контраста я приведу отрывок из книги итальянской журналистки и писательницы Орианы Фаллачи. Ориана родилась в 1930 году во Флоренции, там же закончила университет. Репортером стала в 16 лет, писала в «Коррьере делла сера», «Нью-Йорк таймс», «Вашингтон пост», «Лос-Анджелес таймс». Она умерла, когда я писал эту книгу…
Ориана работала военным корреспондентом и прошла многие горячие точки – от Вьетнама до Ближнего Востока. Она наблюдала подавленное Советской властью венгерское восстание в 1968 году, была ранена в Латинской Америке… В общем, много повидала. Но Ближний Восток потряс ее больше всего. Наверное поэтому из всех книг Орианы максимальным эмоциональным накалом отличается та, которая посвящена положению и нравам в мусульманских странах. Надо сказать, книгу «Ярость и гордость» Ориана поначалу писать и не думала даже – старый человек, могла и отдохнуть на заслуженной пенсии. Но случилось 11 сентября. И телевидение показало толпы ликующих палестинских варваров. Увидев это, Ориана села за свою последнюю книгу… И простите меня за длинную цитату.
«Я наблюдала мусульман в Иране, Пакистане, Бангладеш, Саудовской Аравии, Кувейте, Ливии, Иордании, Ливане, в Африке и даже в Италии. Я видела самые невероятные вещи… Не могу забыть, как в Риме я просила иранскую визу для интервью с Хомейни. Я пришла в иранское посольство с ногтями, покрытыми красным лаком. Для крайне фанатичного мусульманина – это признак аморальности, уголовное преступление, за которое обвиняемой могут отрубить пальцы. Трясясь от негодования, официальное лицо посольства приказало мне ликвидировать этот красный лак…
…Не могу забыть, как в святом городе Кумe передо мной, за то что я женщина, были закрыты двери во всех отелях, во всех публичных местах.
На интервью с Хомейни я должна была надеть чадру. Чтобы надеть чадру, я должна была снять джинсы, чтобы снять джинсы – надо где-то спрятаться. Конечно, я бы могла проделать эту операцию в машине, на которой приехала из Тегерана, но мой переводчик умолял меня не делать этого: “Пожалуйста, мадам, пожалуйста, не надо! За такую вещь в Куме мы оба рискуем смертной казнью”.
…Нас пустили только в бывший королевский дворец, ныне здание городской администрации. Мы добрались до роскошной комнаты отдыха, все еще меблированной троном (трон бывшего шаха Резы Пехлеви), где я почувствовала себя как Дева Мария, укрывшаяся в стойле, чтобы разрешиться Младенцем. Я прикрыла дверь. Угадайте, к чему это привело? Коран запрещает неженатой паре оставаться одним в комнате, поэтому внезапно дверь комнаты настежь распахнулась. Ворвался мулла из Морального контроля и завел свою шарманку: «Как вам не стыдно, как вам не стыдно, это грех, безбожие», утверждая, что есть только один путь избежать ареста – пожениться. Мы должны были подписать свидетельство о краткосрочном браке (на четыре месяца), которым он нервно размахивал, и пожениться немедленно. Однако мой Джозеф, я имею в виду моего переводчика, был уже женат. Вдобавок на испанской девушке, католичке, некоей Консуэло, очень ревнивой, а следовательно, не готовой подвергнуться оскорблению, став второй женой. Что касается меня, я вообще ни за кого не хотела выходить замуж… В то же время, однако, я не хотела быть арестованной и упустить интервью с Хомейни. Итак, я боролась с дилеммой – выходить замуж или не выходить…
Вы смеетесь, конечно. Для вас это просто смешной случай. Анекдот. Я не стану досказывать конец истории, догадайтесь, вышла я за него замуж или нет. А чтобы вы не смеялись, а плакали, я расскажу историю о двенадцати нечистых мужчинах (в чем была их нечистота, я так никогда и не узнала), которых в 1975 году сыны Аллаха казнили в Дакке, Бангладеш. Их казнили на стадионе штыковыми ударами в грудную клетку в присутствии двадцати тысяч верующих, которые, сидя на трибуне, бормотали: «Аллах акбар, Аллах акбар…» После нечистых молодых мужчин они убили десятилетнего ребенка… они раздробили ему голову каблуками тяжелых башмаков… Как только казнь закончилась, две тысячи верующих (многие из них – женщины) покинули трибуны и спустились на поле. Но не беспорядочно и возбужденно, а степенно, в очень торжественной манере. Они построились в колонну, торжественно достигли сцены побоища и, не прерывая свое бормотание «Аллах акбар, Аллах акбар», прошли по трупам. Они превратили трупы в ковер из раздробленных костей…
