Уильям Энгдаль - Полный спектр доминирования: Тоталитарная демократия в Новом моровом порядке

Попавший в печать документ, называемый «Руководство по оборонному планированию», был наброском стратегии США до конца XX века. Написанный после войны в Персидском заливе в 1991 году, он призывал к американскому военному господству над миром, но особенно в Евразии, в том числе в бывшем Советском Союзе и Китае, препятствуя росту любых потенциально враждебных или соперничающих держав. Он призывал к упреждающим действиям против государств, лишь подозреваемых в разработке оружия массового уничтожения. «Руководство по оборонному планированию» предусматривало мир, в котором военное вмешательство США за рубежом станет «постоянным фактором», и даже не упоминало Организа­цию Объединенных Наций.

«Руководство по оборонному планированию» сформулировало суть доктрины Буша 2002 года задолго до прихода его администрации в Белый дом. Ставшее известным как «Доктрина Вулфовица» и будучи написано в течение нескольких месяцев сразу после распада Советского Союза и предполагаемого окончания «холодной» войны, оно точно отражало намерения военно-промышленного комплекса США. (36)

Хотя и смягченный по настоянию тогдашнего советника по национальной безопасности Брента Скоукрофта и государственного секретаря Джеймса Бейкера в своей окончательной формулировке проект «Руководства по оборонному планированию» занимал центральное место в умах обоих его авторов - Пола Вулфовица и Льюиса «Скутера» Либби, а также их тогдашнего босса - министра обороны Дика Чейни.

Спустя десять лет теория была применена на практике после 11 сентября 2001 года. К тому времени Дик Чейни стал влиятельнейшим в истории США вице-президентом, а авторы «Руководства по оборонному планированию» Пол Вулфовиц и Льюис Либби переместились в центр внешней политики администрации Буша. (37)

Другим заметным протеже Эндрю Маршалла был Деннис Росс, который играл ключевую роль в политике США на Ближнем Востоке при администрации Клинтона и снова возвращается в качестве специального советника госсекретаря президента Обамы Хиллари Клинтон по Персидскому заливу и Юго-Западной Азии, включая Иран. После ухода из администрации Клинтона в 2000 году Росс перешел в Вашингтонский институт ближневосточной политики, видный неоконсервативный мозговой центр. Ранее, между 1982 и 1984 годами, Росс занимал пост заместителя директора Управления общих оценок Пентагона при Эндрю Маршалле. Деннис Росс был членом ПНАС, а также занимал должность исполнительного директора АИПАК, мощного незарегистрированного вашингтонского лобби ультраправой израильской партии «Ликуд».

Ученики и последователи Эндрю Маршалла в первые годы XXI века сформировали самое мощное военное лобби в американском политическом истеблишменте. Они высказались за радикальное преобразование вооруженных сил, развертывание ПРО, одностороннюю упреждающую агрессию и милитаризацию космоса с тем, чтобы использовать американских во­енных для достижения Соединенными Штатами и их ближайшими союзниками тотального господства на планете, а также в космосе. Это была, пожалуй, самая опасная группа идеологов за всю историю Соединенных Штатов.

Среди любимых военных проектов Маршалла были разнообразные виды высокоточного оружия, в том числе роботы, беспилотные аппараты для неба, земли и подводной деятельности, а также миниатюрные устройства, которые способны изменить городские войны тем, что в состоянии проникать в здания.

Маршалл также был заинтригован фармацевтическими компаниями, которые экспериментировали с психическими расстройствами и воздействующими на нервы и психику наркотиками. В 2003 году, незадолго до вторжения в Ирак, Маршалл рассказывал журналисту в редком и пугающем интервью:

«Люди, которые связаны с нейронной фармакологией, мне говорят, что в относительно ближайшее время, в пределах десятилетия, будут доступны новые классы лекарств. Эти препараты точно такие же, как естественные химические вещества внутри человека, только с особенностями, изменяющими поведение и увеличивающими работоспособность.» (38)

Использование в качестве оружия новых технологий является одним из основных элементов «революции в военном деле» Маршалла. Афганистан и Ирак стали огромными ужасающими полигонами для многих любимых проектов Маршалла.

По данным «Мультинэйшнл Монитор» в номере за январь/февраль 2003 года, каждый основной элемент стратегии национальной безопасности администрации Буша (от доктрины упреждающих ударов и «смены режима» в Ираке до агрессивной ядерной позиции и приверженности к развертыванию системы ПРО в стиле «Звездных войн») был разработан и уточнен до прихода Буша к власти.

Новые стратегии и программы были разработаны поддерживаемыми корпорациями консервативными мозговыми центрами: Центром политики безопасности, Национальным институтом по вопросам общественной политики и «Проектом нового американского столетия».(39)

Идеологи односторонних действий и неоконсервативные ястребы, почти все связанные с Эндрю Маршаллом в Пентагоне, наряду с основными фигурами в администрации, которые были связаны с крупнейшими оборонными подрядчиками, разрабатывали и реализовывали американскую внешнюю и военную политику администрации Буша. Назначения Барака Обамы дают мало оснований полагать наличие каких-либо изменений в этой ситуации, несмотря на кампанию нового президента за «перемены».

Эксплуатируя панику после 11 сентября и оставаясь непроницаемым для бюджетных ограничений, наложенных на факти­чески любую форму федеральных расходов, военно-промышленный комплекс вел Соединенные Штаты к войне в Ираке и к состоянию постоянной военной агрессии.(40)

Теорию, стоявшую за военной гонкой Буша в отношении Ирака, можно найти в Стратегии национальной безопасности, обнародованной в сентябре 2002 года:

«Хотя Соединенные Штаты будут постоянно стремиться заручиться поддержкой международного сообщества, мы, не колеблясь, будем действовать в одиночку в случае необходимости, чтобы осуществить наше право на самооборону, действуя в превентивном порядке против таких террористов, чтобы не допустить причинения ими вреда нашему народу и нашей стране.» (41)

Эта доктрина превентивной войны в качестве официальной политики США открыла ящик Пандоры - односторонние объявления войн по всему миру. Кроме того, как отметили военные аналитики Хартунг и Сиарокка:

«Превентивная доктрина фактически неверно названа. Упреждение предлагает наносить удар первыми по стране, которая готовится к атаке. "Доктрина Буша" гораздо менее ограничена, она означает, что нападение США является оправданным, если государство или организация может представлять угрозу в неопределенном будущем.» (42)

В сочетании с изменениями в американской военной доктрине, включая ядерное превосходство, это сделало американское военное положение одной из сильнейших тревог для закаленных военных стратегов и тех, которые знают об опасностях новой ядерной войны по ошибке в расчетах.

«Обзор ядерных вооружений» Пентагона 2003 года уже прояснил, что ядерное оружие никуда не делось. Заявленная роль американских ядерных вооружений в воинственную эпоху Буша-Чейни изменилась от оружия устрашения и последнего средства на центральный компонент американского военного арсенала, пригодный для использования. В этом была реальная причина беспокойства, которую озвучил Путин в Мюнхене в феврале 2007 года.

Один из первичных источников этого радикального сдвига в американской ядерной политике (от политики сдерживания и устрашения к упреждению без предварительной провокации) может быть прослежен вплоть до финансируемых корпорациями мозговых центров, таких как Национальный институт общественной политики.

Январский доклад Института в 2001 году под заголовком «Обоснование и требования для ядерных сил США и контроль над вооружениями» послужил в качестве модели для доклада Буша в 2003 году. Оба доклада рекомендовали разработку нового поколения «полезных» маломощных ядерных вооружений, расширение американского ядерного «приоритетного списка» потенциальных целей и расширение набора сценариев, в которых может быть применено ядерное оружие.

В заключение своих рекомендаций о «Перестраивании обороны Америки» группа «Проект нового американского столе­тия» включила одно шокирующее заявление. Причем, шокирующим оно стало только после драматических событий 11 сентября 2001 года, спустя целый год после публикации. В первые часы президент Буш называл 11 сентября «Новым Перл- Харбором». Но быстро перестал это делать. Ниже приводится выдержка из доклада «Проекта», которая может пояснить, почему так произошло: