Александр II и его время: Кн. 2 - Евгений Петрович Толмачев
Эпизодически русские войска предпринимали походы против кокандских крепостей, разрушали их и возвращались на свои базы — укрепление Верное и форт Перовский.
Русско-английское соперничество в Средней Азии
Сложно и противоречиво складывались отношения России и Англии в XIX в. Недавние союзники против наполеоновской Франции не сумели сохранить добрых отношений после войны, вступив в фазу острого политического и экономического соперничества.
Английские колонизаторы, укрепившись в Индии, в 30—50-х годах XIX в. начали распространять свои аппетиты и на Среднюю Азию, «ревнивым оком» следя за успехами русских в этом регионе. Учитывая стратегическое значение полунезависимого княжества Герата на северо-западе Афганистана, Уайт-холл использовал его как плацдарм для наступления на Среднюю Азию. Дипломатические, военные и торговые агенты Альбиона стали регулярно появляться в Лагере, Кабуле, Бухаре, у истоков Амударьи, в Хиве48.
В 1838—1842 гг. Лондон совершил попытку военного завоевания афганских земель, но потерпел неудачу. Вместе с тем это не приостановило проникновения британских промышленных товаров в Иран, Афганистан, Хиву, Бухару и Коканд, что крайне отрицательно влияло на развитие русско-азиатской торговли.
Средняя Азия имела для англичан не только экономическое, но и военно-стратегическое значение. В борьбе с Россией за влияние в Средней Азии Лондон использовал Турцию, Иран и Афганистан.
При материальной поддержке Джона Буля в годы Крымской войны в Среднюю Азию и страны Среднего Востока были направлены турецкие эмиссары с целью объединить мусульманские народы в борьбе с Россией49. В частности, наступление 13-тысячного отряда кокандцев на форт Перовский в декабре 1853 г. было результатом действий турецких агентов. Провал этого похода рассматривался Петербургом как поражение Англии и Турции в Средней Азии50.
Однако он не уменьшил аппетиты хищного британского льва. Воспользовавшись противоречиями между среднеазиатскими ханствами, Афганистаном и Ираном по территориальным вопросам, Лондон в марте 1855 г. в Пешаваре вынудил Афганистан подписать англо-афганский договор о взаимном уважении владений. Сент-джемский кабинет и афганский эмир дали обязательство быть «другом друзей и врагом врагов», что было явно направлено против Ирана и России51.
В 1856 г. Англия под предлогом «защиты» Афганистана развязала войну с Ираном, закончившуюся ее победой. Британская эскадра вошла в Персидский залив, англичане оккупировали иранский остров Харк, захватили порты Бушир, Мохаммеру (ныне Хорремшехр). В результате англо-персидского договора, подписанного в марте 1857 г. в Париже, Джон Буль стал посредником в конфликтах Афганистана с его соседом Ираном. Этот договор облегчал вмешательство Англии во внутренние дела стран Среднего Востока52.
А. М. Горчаков, анализируя англо-иранский трактат, отмечал, что он делает британцев «нацией, самой благоприятствующей на Востоке»53. При таких обстоятельствах петербургское правительство, заинтересованное в привлечении на свою сторону Персии, отказалось от части контрибуции по условиям Туркманчайского договора 1828 г.54
Антирусская деятельность Англии в Средней Азии вызвала в середине 50-х — начале 60-х годов XIX в. появление многочисленных статей в печати, публицистических работ о необходимости парализовать английскую активность наступательной тактикой в Азии55.
Авторами этих материалов являлись видные государственные деятели, публицисты, путешественники, экономисты, крупные предприниматели. В числе них были Ю. Гагемейстер, Ф. Тернер, В. Григорьев, И. Вернадский, М. Иванин, И. Березин, А. Шипов и многие другие.
Поддерживая инициативы по расширению торгово-политических позиций России в среднеазиатских и соседних с ними странах, Зимний дворец резко отрицательно относился к отдельным авантюристическим предложениям «захвата Индии». Донесение военного министерства царю в 1857 г. «О возможности неприязненного столкновения России с Англией в Средней Азии» дает ясное представление о том, что петербургский кабинет не имел никаких завоевательных планов в отношении Индии. В то же время этот документ подтверждает чрезвычайную обеспокоенность Петербурга торговой экспансией Лондона в среднеазиатских ханствах56.
В те годы никто не мог уверенно сказать: столкнется ли враждебно настроенный английский лев с русским медведем, или они по-братски разделят сферы своего влияния.
Три русские миссии в Среднюю Азию
Экономические, политические и военные аргументы убеждали Зимний дворец в необходимости упрочения русского влияния в Средней Азии.
Осуществление этой задачи было возложено на Азиатский департамент Министерства иностранных дел. Как уже отмечалось (см. гл. 11), новый руководитель внешнеполитического ведомства А. М. Горчаков поручил этот ответственный департамент видному общественному деятелю Е. П. Ковалевскому. В период управления Ковалевского (1856—1861 гг.) Азиатский департамент стал настоящим центром всестороннего изучения стран Среднего Востока и урегулирования политических отношений с ними.
После основательной подготовки в 1858 г. в Иран, ханства Средней Азии и Кашгар направляются соответственно три миссии Н. В. Ханыкова, Н. П. Игнатьева и Ч. Ч. Валиханова57.
Официально каждая экспедиция была оформлена по-разному: Ханыков выступал в качестве руководителя обширной научной группы, полковник Игнатьев возглавлял дипломатическое посольство, а поручик Валиханов, скрывая свое истинное положение и подданство, отправлялся под видом обычного мусульманского купца.
По существу же, все три миссии выполняли единые цели и задачи: глубокое изучение политико-экономического состояния соседних стран Азии, выяснение возможностей торговых сношений с ними и путей ослабления там британского влияния.
Экспедиции под руководством видного востоковеда Н. В. Ханыкова предписывалось посетить Восточный Иран (Хорасан) и Гератский оазис. В состав миссии входило 24 человека, в числе которых были географы, биологи, этнограф, историки, топографы. Отправившись в путь в начале
