Алексей Пушков - Путинские качели
Возникает вопрос: а если не Аль-Каида стоит за рассылкой сибирской язвы, то стоит ли бен Ладен за всей атакой на Америку? Ведь никаких доказательств на сей счет предъявлено нам так и не было. Более того — на днях во французской газете «Фигаро» прошла информация, что будто бы бен Ладен недавно встречался с представителями ЦРУ в Дубае. Интересно, не правда ли? В арабском мире вообще убеждены, что не все здесь так просто, в этой темной истории.
10.11. 2001
Афганистан
В самый канун Рамадана талибы без боя сдали Кабул ушли на юг Афганистана. Событие сколь неожиданное, столь и красноречивое: никто этого не ожидал. Завороженные неудачным опытом действий наших войск в этой стране в 80-е годы, все полагали, что выбить талибов из Кабула и прилегающих областей будет крайне трудно. Во всяком случае, еще месяц назад и в нашей, и в западной прессе не было недостатка в прогнозах, что талибы окажут самое ожесточенное сопротивление и что американцы и британцы обречены на поражение в Афганистане. Однако, похоже, те, кто делал такие выводы, не учли двух важных моментов.
Во-первых, у Советского Союза не было союзника на месте — а у США в таких союзниках оказался Северный альянс. На стороне противников талибов есть сила, которая может если не сокрушить талибов, то, по крайней мере, отбить у них пару городов и занять опустевший Кабул.
Второй момент — в лице моджахеддов Советская армия сражалась одновременно и с США, которые поставляли им оружие, и с пакистанскими спецслужбами, и с бен Ладеном, и с исламскими экстремистами. Тогда международная коалиция в лице ЦРУ, пакистанских спецслужб, деятелей типа бен Ладена и радикальных исламистов действовала против Советского Союза. Тогда мы были в изоляции, а у моджахеддов была финансовая поддержка, оружие и много союзников.
Сейчас все переменилось. Теперь талибы оказались в изоляции — их поддерживает только энтузиазм тысяч пакистанцев, но у талибов нет авиации, нет нового оружия, не хватает финансовых средств и почти не на кого опереться. Неудивительно, что в этих условиях они решили не цепляться за Кабул, а предусмотрительно уйти на юг, где они особенно сильны.
17. 11. 2001
США в Средней Азии
Нефтяные корпорации и спецслужбы США давно уже пришли к выводу: Афганистан — это ключ к богатой нефтью и газом Средней Азии. Ключевой вопрос здесь — проблема переброски среднеазиатской нефти на Запад в обход России. Поиском ответа упорно занималась администрация Клинтона, и эту же политику продолжает администрация Буша, представляющая интересы ведущих нефтяных компаний страны.
Не случайно, кстати, очень близкая советница Джорджа Буша Кондолиза Райе в течение 10 лет была членом совета директоров крупной американской нефтяной корпорации «Шеврон», причем отвечала как раз за деятельность «Шеврон» в Казахстане и Пакистане. И не случайно западные журналисты иронизируют: в том интересе, который члены команды Буша проявляют к международным делам, чувствуется отчетливый запах нефти.
Когда в 1994–1995 годах США поддержали приход талибов к власти в Афпанистане, ларчик открывался просто: как главная база транзита нефти из Средней Азии, Афганистан должен был иметь устойчивое стабильное правительство, пусть даже мракобесное по своей сути.
США хотели превратить Афганистан во вторую Саудовскую Аравию. И само появление в 94-м движения Талибан неотделимо от американских нефтяных и газовых интересов в регионе. Переброска нефти и газа из Казахстана, Узбекистана и Туркменистана возможна четырьмя путями. Первый путь — северный, через Россию. Второй — западный, через Каспий, Закавказье и Турцию. Третий — юго-западный, через Иран, и наконец, южный — через Афганистан.
Проект нефтепровода Чарджоу — Гвадар, который должен соединить туркменские месторождения нефти с побережьем Пакистана, пройдет по замыслу через Афганистан недалеко от города Герат. Другой проект стоимость 8 миллиардов долларов — проект газопровода из Туркмении в Пакистан, также проходит через афганские долины поблизости от Кандагара.
А потому США благосклонно смотрели в 1996 году на установление в Афганистане режима талибов, рассчитывая с их помощью достичь стабильности в Афганистане, столь важной для выхода к среднеазиатской нефти.
26. 01. 2001
А у Кремля по-прежнему нет цельной политики по отношению к Чечне
Хотя в последние две недели внимание и в России, и за рубежом приковано к так называемым жестким зачисткам в Серноводске и Ассиновской, тем не менее, главный сдвиг последних месяцев в том, что федеральные силы в Чечне наконец начали выполнять главный приказ своего главкома: уничтожать главарей боевиков, которые вот уже две чеченские войны не то носили особые амулеты, не то специальные охранные грамоты. Ликвидирован Арби Бараев и несколько приближенных Хаттаба, в том числе Абу Умар, который, по данным ФСБ, подготовил диверсантов, 2 года назад взорвавших дома в Москве и Волгодонске.
Но почему это началось только сейчас? С одной стороны, «переход на личности», то есть точечное устранение лидеров боевиков возможно только после появления у ФСБ и администрации Кадырова какой-то реальной опоры «на местах». А это потребовало немало времени. С другой стороны — и сейчас успехи не часты, а войне не видно конца. Есть версия, что люди, заинтересованные в вечной войне, есть не только среди непримиримых боевиков. Как пишет газета «Стрингер», которая специализируется на скандальных слухах, часть генералитета и офицеров нашей войсковой группировки активно занимаются бизнесом на чеченских нефтепродуктах. А подобное вряд ли возможно без постоянных деловых контактов с полевыми командирами. Некоторым генералам — по версии «Стрингера» — очень невыгодно скорое завершение операции в Чечне с последующим возвращением на «голодный паек» в места постоянной дислокации.
В январе этого года общее руководство операцией в Чечне было передано представителю ФСБ Герману Угрюмову. Он попытался поставить ситуацию под контроль, но 31 мая умер якобы от инсульта — при обстоятельствах, до конца не проясненных. Возможно, смерть Угрюмова стала той самой каплей, которая переполнила чашу терпения президента Путина, и он потребовал решительных действий.
Путин менее всего хотел бы, чтобы Чечня осталась его главной проблемой вплоть до выборов 2004 года. Но проблему нельзя решить только ликвидацией главарей бандгрупп. Необходимо политическое урегулирование. Но с кем? С Масхадовым? Сам Масхадов, все более теряя позиции в Чечне, активно ищет контактов с Кремлем.
Идея переговоров с Масхадовым весьма настойчиво пропагандируется и на Западе. На днях в «Вашингтон пост» появилась статья Бжезинского, Кампельмана и Александра Хейга, возглавляющих Американский комитет «За мир в Чечне». Они предложили Путину партнера для диалога — именно Аслана Масхадова. За переговоры с ним неоднократно высказывался и Борис Березовский, а в последнее время эту идею активно лоббировали СМИ, которые ему принадлежат, и вообще либеральная пресса. Но Москва уже не рассматривает Масхадова как потенциального партнера.
Есть еще одно обстоятельство — встреча с Масхадовым любого из российских официальных лиц стала бы серьезным ударом по позициям Кадырова и даже сигналом, что Москва готова «сдать» его и его сторонников, как сдала в 1996 году Доку Завгаева. Сейчас многие сравнивают сложившуюся ситуацию с концом первой чеченской войны и даже рассуждают о «новом Хасавюрте».
Но Грозный сейчас, конечно, не отдадут. И новый Хасавюрт пока не просматривается — к неудовольствию Збигнева Бжезинского и Бориса Березовского. Но и явного выхода из нынешнего положения не видно. Кадыров так и не смог стать «хозяином Чечни» и полноценным партнером Кремля. И пока совершенно непонятно, кто может им стать.
Самое парадоксальное: создается ощущение, что никто в окружении Путина не занимается специально проблемой политического урегулирования в Чечне — по крайней мере, выработкой ее основных параметров.
Осенью 99-го года рейтинг Путина стремительно вырос в результате решительных действий в Дагестане и Чечне. Сейчас, почти 2 года спустя, главный козырь нынешнего президента превратился в его самую большую проблему внутри страны. У Кремля по-прежнему нет цельной долгосрочной политики по отношению к Чечне. Когда же она появится?
Ответ чеченских экстремистов не заставил себя ждать.
Весной этого года международное внимание к Чечне ослабло, а европейское давление на Москву по этому вопросу существенно снизилось. На последней сессии ПАСЕ в Страсбурге были восстановлены в полном объеме полномочия российской делегации. Москва приняла решение начать постепенный вывод войск из Чечни. Владимира Путина пригласили на саммит ЕС в Стокгольме.
