Андраник Мигранян - Россия и США: фактор Путина
По мнению политолога, ухудшение связей с Россией ударит в конечном итоге и по авторитету турецкого руководства внутри самой Турции.
«Бизнес, конечно, будет недоволен. Общественные настроения будут меняться не в пользу Эрдогана. Глава Турции будет стараться показать, что он такой “крутой парень” и ничего не боится. Но я думаю, что в долгосрочной перспективе это все сильно ударит по Эрдогану», — считает Андраник Мигранян.
Одной из причин, по словам политолога, является появление все новых данных о личной заинтересованности президента Турции в поддержке действующих в Сирии террористов.
«Брифинг Минобороны России и поднявшаяся после него в международных СМИ информационная волна по поводу связей Эрдогана и его семьи с ДАИШ (ИГИЛ, запрещенная в РФ террористическая организация. — Прим. ред.) по поводу продажи украденной из Сирии нефти также подрывают в значительной степени авторитет и имидж турецкого президента. Я думаю, что совокупность всех этих факторов приведут к ослаблению позиций Эрдогана. В том числе и в отношениях с США и другими партнерами Турции. Если Эрдоган раньше мог себе позволить свободно действовать в каких-то случаях, то сегодня он очень зажат и находится под мощным давлением как извне, так и изнутри страны», — полагает Андраник Мигранян.
РИА Новости, 04.12.2015В ситуации с Су-24 Эрдоган был уверен, что его «прикроют»
Решение об атаке на российский самолет принималось Анкарой отнюдь не спонтанно. И решающим фактором могли стать некие внешние договоренности, которыми заручилось турецкое руководство, считает политолог Андраник Мигранян.
К решению турецкого руководства впервые за последние 100 лет бросить открытый военный вызов России, сбив российский самолет над Сирией, мог привести целый комплекс причин — как политических, так и экономических. Вполне возможно, что свою роль сыграли и личностные качества турецкого лидера Реджепа Тайипа Эрдогана, видящего себя неким «неоосманским лидером» исламского мира. Однако решающую роль здесь сыграло другое — уверенность Эрдогана, что его «прикроют» могущественные покровители. В этом убежден политолог, профессор МГИМО Андраник Мигранян.
24 ноября Турция сбила над Сирией российский военный самолет Су-24. Владимир Путин назвал это «ударом в спину» со стороны пособников террористов, а кабинет министров РФ готовит ряд экономических мер в ответ на этот агрессивный шаг Турции.
«Скорее всего, помимо экономического, геополитического и чисто политического интереса, помимо личных амбиций Эрдогана, здесь был один момент, и он стал решающим. Ведь Эрдоган — политик амбициозный, но он не сумасшедший», — сказал Андраник Мигранян в эфире радио Sputnik. Этим решающим фактором, по мнению политолога, были некие внешние договоренности, которыми заручилось турецкое руководство. Мигранян уверен, что решение об атаке на российский самолет принималось не спонтанно.
«Похоже, что турецкая сторона заранее готовила общественное мнение к чему-то подобному. Не случайно они несколько раз заявляли о том, что российские самолеты во время своих операций якобы нарушали воздушное пространство Турции. Я не исключаю, что на каком-то уровне там шли разговоры: почему бы не сбить один из российских самолетов, а может быть, и не один. Ведь как для Эрдогана, так и для некоторых стран Залива, которые стоят за спиной террористов, триумфальная операция российских ВКС в Сирии — это как нож в сердце или, как минимум — как кость в горле… Но эта кость — не только в горле у Турции, но и в горле у Вашингтона», — считает Андраник Мигранян.
По мнению политолога, в этих обстоятельствах желание что-то противопоставить России, а заодно столкнуть Россию и Турцию для Вашингтона могло стать слишком большим соблазном.
«Конгресс, особенно республиканцы, в условиях избирательной кампании беспощадно критикует американское руководство и Обаму, в частности, упрекая их в слабом лидерстве, в неспособности эффективно действовать. Они указывают, что все лавры уходят России и Путину. И в этой ситуации подпортить нам операцию, столкнуть Россию и Турцию — это большой соблазн. Ведь за 100 лет, прошедшие после Первой мировой войны, Турция впервые осмелилась бросить такой вызов России. На мой взгляд, очевидно, что, не заручившись заранее некими договоренностями, Турция на это пойти не могла», — считает Андраник Мигранян.
РИА Новости, 27.11.2015Хроника пикирующего бомбардировщика
Можно ли было избежать столкновения с новой Османской империей? Такой вопрос обсуждался в рамках передачи на телеканале «ТВ Центр» 9 декабря 2015 г.
К. Затулин, ведущий: — Нападение на российский бомбардировщик в небе над Сирией, перевернувшее вверх дном современные российско-турецкие отношения, поневоле заставило вспомнить их историю во всей полноте. В публицистике на эту тему мелькают разные данные о числе войн между нами в прошлом: в «Википедии», например, их насчитывают 12, начиная с неудачного похода турок на Астрахань в 1562 году и кончая Первой мировой войной, причем здесь не учтены набеги на Москву вассального Турции Крымского ханства, ответное «сидение» донских казаков в Азове и прочее.
Но факт остается фактом: летчик Олег Пешков и морской пехотинец Александр Позынич стали первыми русскими военнослужащими за сто лет с Первой мировой, погибшими в результате турецкого нападения. Далеко не весь этот век можно считать безоблачным для русско-турецких отношений, однако в годы после распада СССР все внешние признаки их расцвета были, казалось, налицо. Много лет в России то ли верили, то ли заставляли себя верить в то, что Турция друг и партнер. А что теперь? Как теперь рассматривать перспективу: Турция в будущем — это партнер или противник?
Сюжет:
«Турция и турецкий народ, будучи виновными в первом в истории XX века геноциде, жертвами которого стали полтора миллиона армян на территории Османской империи, никогда не проходили через покаяние — ни на государственном, ни на общественном уровне. Можно приводить в пример Германию, прошедшую через денацификацию, можно самих себя, неоднократно каявшихся и продолжающих бередить свою душу все новыми и новыми призывами к покаянию, — но не Турцию, где продолжают изгонять и убивать собственных граждан за одну попытку признания преступлений против человечности столетней давности.
Нынешний виток противостояния, привычный для русско-турецких отношений в каком-нибудь XIX, XVIII или XVII веке, был публично анонсирован президентом Турции именно в связи с появлением в апреле Владимира Путина в Ереване в дни траура по жертвам геноцида армян. Турецкий МИД готов наброситься на кого угодно, Путина, Олланда или Обаму, если те позволят себе назвать черное черным, даже оговорив, из политкорректности, что речь идет о преступлениях канувшей в лету Османской империи.
Мы не дождемся извинений от турецкого лидера за смерть наших людей и сбитый самолет — это не в традициях Турции».
Цитата (Ахмет Давутоглу, Премьер-министр Турции):
«Да, мы «новые османы». Мы вынуждены заниматься соседними странами».
Сюжет:
«Надо бы знать, что сулит этим самым «соседним странам», одной из которых является Россия, «неосманизм» или «пантюркизм», о котором пять с лишним лет назад говорил нынешний премьер Турции».
Цитата из текста клятвы неонацистской турецкой организации «Серые волки»:
«Наша борьба будет продолжаться, пока национальная Турция не создаст Великий Туран… Да хранит Аллах турок и возвеличит их».
Сюжет:
«Это те самые «Серые волки», которые расстреляли русского летчика из зенитного пулемета и в течение всех лет правления Эрдогана остаются третьей политической силой в парламенте Турции».
К. Затулин: — А что такое Великий Туран?
Федор Лукьянов, директор по научной работе Фонда развития и поддержки Дискуссионного клуба «Валдай»: — В начале 90-х после распада Советского Союза у Турции появилось новое пространство для деятельности. И у тогдашних президентов Тургута Озала, а потом Сулеймана Демиреля была очень масштабная амбиция — сплотить весь тюркоязычный мир, который стал, так сказать, бесхозным. Это республики бывшей Советской Средней Азии, Казахстан, Азербайджан и часть территории собственно Российской Федерации, где тюркоязычные народы проживают. И турки предпринимали очень масштабные усилия для того, чтобы расширить свое влияние — как экономическое, так и культурно-информационное.
Сергей Михеев, генеральный директор Центра политической конъюнктуры: — Это такая утопия, которая живет, наверное, в головах турецких идеологов и всевозможных фанатиков Османской Империи. Дело в том, что Большой Туран — вещь абсолютно виртуальная, она никогда в реальности не существовала. Если Османская Империя действительно была, то Большого Турана никогда не было. Это нечто абсолютно выдуманное, куда входят страны условно тюркские или условно тюркоязычные. Но представьте себе, в Большой Туран они готовы записывать даже российскую Якутию! Но где якуты, а где турки? Может быть, какая-то десятая капля крови там и есть где-то, но имеет ли это вообще отношение к реальному политическому проекту? Конечно, нет. Говорить всерьез о создании этого большого Турана, я думаю, не имеет смысла.