Сергей Вальцев - Советский Союз, который мы потеряли

В работах Кропоткина термин «солидарность» встречается реже, чем у др. идеологов народничества, и обычно заменяется термином «взаимная помощь», выражающим то же самое содержание. Все это свидетельствует о том, что понятие «солидарность» является одним из наиболее характерных в народнической социологии и философии истории.

Оригинальная трактовка солидарности дана Левицким в рамках его концепции «органического мировоззрения». Она связана с «метафизикой временного процесса», где солидарность рассматривается как «фактор развития», получивший наивысшее развитие в христианстве, которое «является наиболее чистым выражением солидарности, переросшей семейные, феодальные, клановые, национальные и прочие рамки».[189]

Сотрудничество. В значительной степени коллективизмом обусловлен патернализм, который выражается в надежде на государство, обязанное решать проблемы каждого гражданина. Государственное попечительство рассматривается как «благо» и обязанность властей перед обществом (народом). В качестве идеала государственной власти российский менталитет предполагает, в первую очередь, власть единоличную (ответственную), сильную (авторитетную) и справедливую (нравственную). В силу этого, в национальном сознании сложилось определенное отношение к авторитету. С одной стороны — вера в авторитет, часто наделяемый харизматическими чертами, и, соответственно, ожидание от него «чуда», сопровождаемое постоянной готовностью ему подчиняться. С другой — убеждение в том, что авторитет сам должен служить «общему делу», национально-государственной идее. Отсюда направленность национального сознания на контроль за деятельностью авторитета через постоянное соотнесение ее с «общим делом», которое сообща переживается людьми. Если авторитет осуществляет деятельность вразрез с этими взглядами, то его образ меркнет, и авторитета, как правило, свергают, а иногда и жестоко с ним расправляются.

Вообще, патернализм — ключ ко многим загадкам русской души, мы самая патерналистская нация. Разгадка этого феномена кроется в нашей истории. Русские веками формировались как армия. А в армии выполняют приказ и не ропщут.

Почему в постперестроечной России не идут реформы? Потому что в армии возможны реформы только при соблюдении двух условий: во-первых, они должны быть вертикальны, во-вторых, жестки и не обсуждаемы. Царь должен брить бороды или строить Днепрогэс. Если же он что-то блеет о каких-то налоговых изменениях, которые должны что-то где-то изменить, создать какие-то стимулы, то народ это воспринимает, как что-то чуждое, и всегда саботирует. Настоящий реформатор должен брить насильно бороды. Тогда и царь воспринимается как настоящий, и реформы идут.

Почему русские — единственный народ, который не создает диаспоры? Потому что истинные солдаты не создают диаспор. Они подчиняется руководству. Руководство меняется, они подчиняются ему полностью, подстраивая себя под новые порядки. Цвет русского дворянства в одно поколения стал французским, забыв свои вековые рода, гербы, язык. Все что осталось русского, так это русское кладбище.

На Западе требуют свободы, русские требуют порядка. Почему? В армии не может быть свободы. Партии, которые на своих предвыборных знаменах начертали «Свобода», всегда будут иметь несколько процентов и проиграют тем, кто выступает за порядок.

Патернализм во многом обуславливает такое качество, как долготерпение. Часто создается впечатление, что терпение русских безгранично. Столько лишений, сколько пережила русская нация, не пережил ни один этнос.

«Подвиг непротивления — русский подвиг… Характерно для русской религиозности юродство — принятие поношения от людей, посмеяние миру, вызов миру…Самосжигание как религиозный подвиг — русское национальное явление, почти неведомое другим народам».[190]

Однако надо понимать, что русские не готовы терпеть все что угодно и от кого угодно. Именно терпеливые русские мужики, не потерпев оккупантов, уходили в партизаны в 1912 году. Массовое партизанское движение было неведомо народам Европы, несмотря на присущую им высокую степень ассертивности (т. е. способности человека не зависеть от внешних влияний и оценок, самостоятельно регулировать собственное поведение и отвечать за него). Казалось бы, все должно было быть иначе: во Франции должны быть партизаны, в России — смиренные русские. Но в действительности было наоборот. Почему?

Русские терпеливы по отношению к действиям государства, потому что считают его своим. Каждый человек позволяет близким людям то, что не позволил бы чужому человеку. Здесь очень важно понять, что русские понимают под государством.

Для западного человека государство — это, прежде всего, чиновник и закон. Так, по данным опросов, в Великобритании 69 % считают, что закон не может быть несправедлив, и только 10 % считали, что парламентарии плохо работают.[191] Русские не любят как первое, так и второе, потому что для нас государство — это территория, идея и, наконец, государь.

«Чиновник», «бюрократ» — в лексиконе русского обывателя слова с явно выраженной негативной окраской. Общество всегда воспринималось русскими как большая и единая семья. Неслучайно слово «государство» — однокоренное со словом «государь», то есть государство есть вотчина государя, как главы семейства. В то время как западные варианты слова государства происходят от латинского слова status (состояние): state (англ.), Staat (нем.), etat (фр.), stato (итал.), estado (исп.). Отсюда проистекают западные теории о государстве, возникшем для упорядочивания естественного состояния, когда все борются друг против друга.

«В России главным действующим лицом было государство. Всё зависело от его нужд, его задач. В России государство стояло «как утес среди моря» (по выражению Ф. Броделя). Всё замыкалось на его всемогуществе, на его усиленной позиции, на его самовластии как по отношению к городам, так и по отношению к православной церкви, или к массе крестьян, или к самим боярам».[192]

Даже народное представительство возникло в России не для того, чтобы ограничить власть царя, как это было на Западе, а напротив — чтобы усилить её. Наибольшее влияние земские соборы имели в начале XVII века, когда страна только вышла из Смутного времени, вследствие чего царская власть была очень слаба.

«Вече и князь представляли собой два необходимых элемента государственной власти: князь был необходим земле для управления и суда, т. е. для установления внутреннего порядка и, кроме того, для защиты страны от внешних врагов; вече, в свою очередь, было необходимо князю, потому что без поддержки населения с одной своей дружиной он далеко не всегда был бы в состоянии провести в жизнь намеченные им меры. Таким образом, оба эти элемента власти дополняли, поддерживали друг друга, действовали в духе «одиначества» (единения)… Эта черта тоже отделяет Древнюю Русь от средневековой Европы, где вече (парламент) сложилось как противовес княжеской (королевской) власти».[193]

Государь для российского общества — символ государства. Даже восстания народа в России носили на себе отпечаток этой национальной особенности. Крестьянские войны под предводительством Разина (1670–1671 гг.), Булавина (1707–1708 гг.), Пугачева (1773–1775 гг.) имели одну важную, чисто русскую особенность. Эти восстания были не против существующих порядков, даже не против существующей власти, как в Европе. Восставшие были уверены, что царь не знает о творимых на местах беспорядках или что правит не настоящий царь, а самозванец, и целью восстания было восстановление в правах настоящего царя. Не допускалась даже мысль о том, что настоящий царь может быть несправедлив. То есть восстания были направлены не на исправление патриархальных принципов существования государства, а на приведение их в норму (править должен настоящий царь, а не самозванец).

«То есть россияне славились тем, чем иноземцы укоряли их: слепою, неограниченной преданностью к монаршей воле в самых ее безрассудных уклонениях от государственных и человеческих законов».[194]

Альтруизм. С духовностью связаны такие качества как альтруизм, доброжелательность, человеколюбие, милосердие, миролюбие, человечность, сердечность.

У русских, проживающих в Сибири, существовал обычай оставлять на ночь еду у калитки, чтобы возможный беглый каторжник не умер с голоду. Хотя понимали, что преступник, а было жалко — русские склонны к состраданию. Это качество часто играло и отрицательную роль. Русские часто жертвовали своими интересами ради интересов других народов, которые впоследствии отворачивались от нас или, еще хуже, присоединялись к нашим врагам.