Дмитрий Верхотуров - Клевета на Победу. Как оболгали Красную Армию-освободительницу

Красной Армии сплошь и рядом приписывали преступления, совершенные пока еще неподконтрольными массами людей: репатриантами, возвращающимися в разные страны Европы, дезертирами из немецкой армии и всяких немецких национальных формирований, беженцами. Это касается и грабежей, и изнасилований. В донесениях политуправлений фронтов и армий приводятся сведения о раскрытии таких ложных обвинений. В первые недели после прекращения боев брожения масс людей представляли собой большую проблему, но и они постепенно брались под контроль, и обстановка входила в нормальное русло.

Таким образом, мы можем сказать, что сама организация тыла Красной Армии, военных комендатур и тыловых органов, принципы взаимоотношений с местным населением и местными органами власти, подкрепленные многочисленными приказами, совершенно ликвидировали условия для любого возможного насилия со стороны красноармейцев в отношении местного населения. Эта система была отработана еще в сражениях на советской территории, и к моменту вступления в Германию была обкатана и усовершенствована в других освобожденных европейских странах. Главное в ней состоит в том, что советское командование старалось не допустить образования на фронте и в тылу безвластия, даже на короткое время, и это было главным способом не допустить преступлений против гражданского населения.

Глава 12. «Если бы Геббельс был жив…»

В начале мая 1945 года основные бои в Германии окончились. Берлин был взят, нацистский режим был уничтожен. Войска стран антигитлеровской коалиции разоружали оставшиеся гитлеровские войска. Кое-где еще шли бои с отдельными группами гитлеровцев, которые пытались пробиться через позиции советских войск в западные оккупационные зоны.

Это время было названо немецкими коммунистами «нулевым часом». Прежний режим рухнул, его чиновники и функционеры разбежались. Новая власть, новое общество и новое хозяйство создавались из разрозненных обломков силами людей, которые еще вчера никак не участвовали в управлении, не имели опыта. К созидательной работе активно подключались члены подпольных антифашистских организаций, коммунисты и антифашисты, вернувшиеся из концлагерей. Действительно, первые майские дни 1945 года были для Германии началом нового отсчета времени.

Чем Красная Армия занималась в Берлине после завершения боев? Вопреки душещипательным рассказам ревизионистов Красная Армия, так же как и во всех остальных освобожденных странах Европы, занялась восстановлением города. К этому моменту уже был накоплен определенный опыт, и восстановительные работы развернулись быстро и решительно.

Политическое значение Берлина для советского руководства было совершенно очевидно. Потому организация послевоенного управления Берлина началась еще до завершения боев. Командующий 1-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза Г.К. Жуков еще 24 апреля 1945 года назначил генерал-полковника Н.Э. Берзарина военным комендантом города. Еще даже не начались бои за Рейхстаг, как в германской столице уже был советский военный комендант.

Как раз в разгар сражения за центральный квартал Берлина, 30 апреля 1945 года, в Штраусберг, в 35 км восточнее Берлина, прибыла группа немецких коммунистов во главе с Вальтером Ульбрихтом, которые незадолго до этого самолетом прилетели из Москвы. На месте они должны были сразу включиться в организаторскую работу. Требовалось срочно воссоздать Компартию Германии, создать местные органы самоуправления, подобрать для них квалифицированных работников из числа антифашистов и лиц, не сотрудничавших с гитлеровцами[196].

Подготовка к этому была проведена задолго до взятия Берлина. Самый молодой член этой группы коммунистов Вольфганг Леонхард вспоминает, что Политбюро Компартии Германии, находившееся в Москве, еще 6 февраля 1944 года создало Рабочую комиссию по послевоенному восстановлению Германии, своего рода прообраз правительства. Вильгельм Пик, Вальтер Ульбрихт и Петер Флорин занимались общими политическими вопросами, Герман Матерн – профсоюзами, Рудольф Херрнштадт – советско-германскими отношениями, Антон Акерманн – вопросами хозяйства, Эдвин Хёрнле – вопросами сельского хозяйства, Альфред Курелла – интеллигенцией[197]. Таким образом, в Берлин они прибыли уже с более или менее готовым планом послевоенного преобразования Германии. 2 мая 1945 года немецкие коммунисты приступили к работе, и не только в Берлине, но и в Дрездене и провинции Мекленбург. Но пока новые органы самоуправления были еще очень слабы, основная работа по приведению Берлина в относительный порядок легла на плечи Красной Армии.

Комендант Берлина генерал-полковник Н.Э. Берзарин приказал 2 мая 1945 года обеспечить охрану всех лечебных и научно-медицинских учреждений, в обязательном порядке выявить и госпитализировать всех больных инфекционными болезнями, обеспечить лечебные учреждения необходимым продовольствием, водой и топливом, а также организовать очистку города от трупов людей и животных и от нечистот[198]. В Берлине было собрано и захоронено 5165 трупов людей и более чем 2 тысячи трупов лошадей. Для разрешения самых неотложных задач здравоохранения была задействована вся система медицинских и лечебных учреждений города: 92 больницы, 4 детские больницы, 10 роддомов, 146 аптек, 6 станций «Скорой помощи» и все оставшиеся в городе врачи.

Второй важнейшей задачей было продовольственное снабжение населения города, которого, по приблизительным данным, насчитывалось около 3 млн человек. 4 мая Берзарин приказал в течение 24 часов взять на учет все имеющиеся запасы продовольствия. Все продовольственные магазины и хлебопекарни должны были возобновить работу. Судя по всему, за основу была взята существовавшая система карточного распределения продовольствия, введенная еще до начала войны. Население было приписано к определенным магазинам, где имело право получать продовольствие. Комендант города временно сохранил старые нормы и распорядился выдавать продовольствие не более чем на 5-7 дней.

Вскоре для берлинского населения были установлены новые нормы продовольственного снабжения. 11 мая 1945 года Военный совет 1-го Белорусского фронта принял постановление о нормах продовольственного снабжения гражданского населения Берлина. В соответствии с указанием ГКО, каждый житель Берлина получал 400-450 граммов хлеба, 50 граммов крупы, 60 граммов мяса, 15 граммов жиров, 20 граммов сахара, 50 граммов натурального кофе и 20 граммов чая в день. Хлеб выдавался каждый день или за два дня, а остальные продукты выдавались за неделю[199].

Публикация этих продовольственных норм вызвала смятение среди берлинцев. Они радовались тому, что советские нормы продовольственного снабжения были выше, чем при Гитлере. Но у них был вопрос где советские оккупационные власти достанут натуральный кофе, давно исчезнувший с прилавков магазинов. Кофе в самом деле появился, и его взяли с трофейных военных складов.

Население Берлина впервые за долгое время переживало счастливые моменты своей жизни. Война кончилась, появились хлеб и продукты, вода и электричество, работа и привычные для берлинцев трамвай и метро. Член Военного совета 5-й ударной армии генерал-лейтенант Боков докладывал командованию 1-го Белорусского фронта 15 мая 1945 года: «Многие берлинцы в беседах подчеркивают, что за год радостные события начались только в последние недели, и, как ни парадоксально, связаны они с приходом в Берлин Красной Армии…»[200] На следующий день вышел приказ коменданта города открыть частную торговлю и не препятствовать ей. В этот момент многие берлинцы вспоминали геббельсовскую пропаганду, обещавшую, что с приходом Красной Армии будут всякие ужасы, и выражали большое сожаление, что Геббельс застрелился и не может сам наблюдать послевоенное восстановление силами красноармейцев.

Три фронта, вступивших в Германию: 1-й и 2-й Белорусские и 1-й Украинский, должны были обеспечить выдачу этого продовольствия в течение пяти месяцев, то есть до нового урожая. Для этого требовалось иметь для Берлина 105 тысяч тонн зерна, 18 тысяч тонн мяса, 4,5 тысячи тонн жиров, 6 тысяч тонн сахара. Таких запасов в наличии не было, но это не было особенной проблемой. Главное, иметь необходимый запас продовольствия для первой выдачи, а там уже будет организован сбор и подвоз продовольствия с оставшихся от немецкой армии складов и со складов фронта. С 15 мая по 15 июня 1945 года для первой выдачи продуктов по нормам в распоряжение фронтов переходили из трофейных и фронтовых запасов 41 тысяча тонн муки, 5,5 тысячи тонн крупы, 6,5 тысячи тонн мяса, 5 тысяч тонн жиров, 4 тысячи тонн соли. Кроме того, в Берлин должно было быть свезено из окрестных районов 20 тысяч тонн картофеля. 57-й Краснознаменный автополк обеспечивал развоз всего этого продовольствия по берлинским магазинам для выдачи населению[201].