Юрий Мухин - Когда НАТО будет бомбить Россию? Блицкриг против Путина

Именно поэтому, с одной стороны, воюющая армия как бы автоматически делократизируется, однако, с другой стороны, не все так просто.

В бою противник наказывает смертью солдат и командиров в боевых порядках, но вышестоящие командиры непосредственно гибнут не часто, а ведь их ответственность за поражения велика. Противник легко достанет командира взвода и накажет его за ошибки, но командира полка ему достать уже не просто. И это толкает начальников в армии к обюрокрачиванию в крайней степени — они стремятся получить у вышестоящего командования не общую задачу на бой, а конкретное указание, как им бой вести, скажем, атаковать. Получив такой приказ, бюрократы тупо приказывают уже своим подчиненным атаковать. Заставляют своих подчиненных исполнять это указание своего начальника, несмотря ни на какие потери вверенных им войск в атаках, — «исполняют приказ начальника» так, как это делают все бюрократы во всех отраслях деятельности.

Вот, к примеру, вычеркнутые строки из мемуаров маршала Рокоссовского, оценивавшего метод командования М. Кирпоноса — командующего Юго-Западным фронтом: «Роль командования округа свелась к тому, что оно слепо выполняло устаревшие и не соответствующие сложившейся на фронте и быстро менявшейся обстановке директивы Генерального штаба и Ставки. Оно последовательно, нервозно и безответственно, а главное, без пользы пыталось наложить на бреши от ударов главной группировки врага непрочные «пластыри», то есть неподготовленные соединения и части. Между тем заранее знало, что такими «пластырями» остановить противника нельзя: не позволяли ни время, ни обстановка, ни собственные возможности. Организацию подобных мероприятий можно было наладить где-то в глубине территории, собрав соответствующие для проведения этих мероприятий силы. А такими силами округ обладал, но они вводились в действие и истреблялись по частям. Я уже упоминал выше о тех распоряжениях, которые отдавались командующим фронтом М.П. Кирпоносом в моем присутствии и которые сводились к тому, что под удары организованно наступающих крупных сил врага подбрасывались по одной-две дивизии. К чему это приводило? Ответ может быть один — к истреблению наших сил по частям, что было на руку только противнику».

Но зато Кирпонос действовал так, как начальство приказало, и наверняка не чувствовал себя виновным в бесцельной гибели десятков тысяч солдат вверенных ему войск.

Поэтому обучать всех командиров делократическим способам управления нужно до войны, а не ждать, когда война подберет достойных, способных быть единоначальниками офицеров и генералов, унеся в могилы огромное количество солдат, погибших от бюрократической тупости генералов и офицеров мирного времени.

Я написал, что делократ и единоначальник — это одно и то же. Однако, по моему мнению, и содержание понятия «единоначальник» также редко понимается, как правило, вам скажут, что единоначалие — это когда «я — начальник, ты — дурак, ты — начальник, я — дурак». Принятое в словарях определение: единоначальник — тот, кто единолично осуществляет управление. Но ведь и это только форма, а не содержание, это то, что мы видим в начальниках. И ничего не мешает в должности единоначальника сидеть тупице, упорно исполняющему указания начальства, ничего не мешает в этой должности находиться самому махровому бюрократу. Форму соблюсти несложно.

А вот содержание делократии, содержание единоначалия — это ОБЯЗАННОСТЬ принимать СОБСТВЕННЫЕ РЕШЕНИЯ.

Но вот тут тонкость. Ведь и решение претворить решение начальника в собственный приказ тоже является собственным решением. Кроме того, неужели единоначальник должен выдумывать и выдумывать только собственные решения? Нет, решение единоначальника может быть любым, в том числе и чужим, и начальника — каким угодно, лишь бы оно шло на пользу дела, в случае армии — приводило к победе.

Поэтому помимо обязанности принимать только собственные решения единоначальник должен получить ПРАВО не исполнять ничьи иные указания. Вот это право единоначальник получает от вышестоящего начальства — от вышестоящего командования.

Это вручаемое подчиненным право должно быть осмысленным действием при создании системы управления. Это очень трудно, если учесть, что начальнику очень непросто отказаться вмешиваться в дела своих подчиненных, а подчиненным очень непросто возлагать на себя ответственность за результат дела — за результат боя.

И снова прервусь на очень важный момент.

Рассмотрение основных источников военной силы немцев начнем с принципиальных вопросов.

Есть понятие «мастерство», достичь мастерства достаточно сложно, тем не менее приемы мастерства могут быть описаны, порою даже в виде математических формул, следовательно, эти приемы можно изучить, понять их смысл, научиться их применять и стать мастером своего дела. Иногда это процесс длительный, тем не менее опыт и логика показывают, что при достаточном трудолюбии и уме мастерство достижимо каждым.

И есть понятие «творчество» — это когда мастер применяет прием, который не был никем описан ранее или хотя бы ему самому не был известен. Обычно, когда стоишь перед проблемой, которую нужно разрешить, сначала память быстро перебирает все известные приемы разрешения этой проблемы, но нужного приема может и не быть, или ты остаешься недоволен либо затратами на известные приемы, либо получаемым результатом. Серенький исполнитель или человек, еще не достигший мастерства, обычно либо тупо делает так, как они заучили, либо идут к начальнику и спрашивают, что им делать. А мастер включает в помощь памяти собственную фантазию и начинает примерять к проблеме свои фантазийные приемы и (как уж повезет) находит такой прием разрешения проблемы, который решает проблему гораздо эффективнее стандартных приемов. Он начинает творить.

Я пишу «мастер», поскольку логика подсказывает, что неспециалист может творчески изобрести велосипед, и хотя самого творчества как такового у него не отнимешь, но это творчество никому не будет нужно. Логика подсказывает это, а практика — иное. В жизни мастера настолько зашорены тем, что они заучили, что не могут взглянуть на проблему издалека — с другой стороны. К примеру, В. Ацю-ковский, проанализировав биографии тех, кто сделал выдающиеся открытия в науке, показал, что подавляющая масса первооткрывателей в точных науках это дилетанты — от аптекарей до адвокатов. А не ученые — не те, кого учили делать эти открытия. Так, собственно, и в военном деле, в котором масса примеров того, как молодые полководцы побеждали убеленных сединами генералов.

И, наконец, есть виды творчества, в которых творец действует на уровне подсознания — он даже не фантазирует над вариантами действий, а ему что-то подсказывает, что вот тут нужен именно такой мазок именно такого цвета или вот здесь нужен именно такой аккорд. Возьмите бой двух боксеров, их подбирают примерно равными по весу, примерно одинаково обучают и тренируют, и вся победа в схватке висит на том, что один «зевнет», а другой на подсознании поймет, что нужно сделать, и решится это сделать.

Да, военное дело действительно сложно. Благо ветераны очень говорливы, и теоретиков полно, и историки охотно занимаются военным делом с момента, как человечество научилось излагать свои мысли на глине (почему мы хорошо знакомы с войнами Древнего Египта, хотя и не представляем, как египтяне построили пирамиды). Кроме того, уже пару веков в России (да и в ряде других стран) существуют тысячи профессиональных учителей военного дела, которые, правда, сами воевать не умеют (что проверено в войнах), но зато учат, как воевать. Короче, воюй — не хочу! Однако «воевать сложно». И мы понимаем, что это тоже так. Почему?

Потому, что военное дело требует творчества в объемах, которые и не снились иным видам человеческой деятельности. Причем быть гением главнокомандующему — это очень мало, в идеале творцом должен быть каждый военнослужащий. Ведь генерал, офицер или солдат имеют дело не с мертвым материалом, поведение которого известно или в худшем случае предсказуемо. Они имеют дело с противником, который, по идее, тоже творец в деле уничтожения тебя. Не сумеешь ты убить, убьют тебя, и никаким «следованием военной науки» или «строгим исполнением устава и приказа» не воскресишься.

Военное дело требует массового творчества.

Бюрократизм, формализм начисто исключают творчество в самой системе управления, начисто исключают творчество командиров. И только делократия, только ЕДИНОНАЧАЛИЕ и предоставляет простор для творчества и заставляет творить.

И единственной известной мне армией, которая осмысленно вводила делократические принципы и готовила свой командный состав на основе этих принципов к БЕЗУСЛОВНОМУ ЕДИНОНАЧАЛИЮ, была, к сожалению, не Красная Армия, а противостоящая ей немецкая армия. А Красная Армия усилиями перешедших из царской армии академических «военных специалистов» тупо внедряла бюрократические принципы управления, взятые из царской армии. И это тоже было источником силы немцев и слабости Красной Армии в начальный период войны.