Никита Михалков - Бесогон. Россия между прошлым и будущим
Мне искренне жаль Европу, если украинское «европейски ориентированное» общество будет руководиться такими звёздами, как Коломойский, Ляшко, и другими персонажами украинского кукольного театра. Успокоится ли там всё со временем? Наверное, да. Когда всё поделят и со всеми поделятся (друг с другом, а не с народом, конечно!) и когда поймут, что бессмысленно истреблять людей.
Пора и нам подумать о своих национальных интересах! Они есть, и их надо отстаивать! И это главное для страны. Скажу так: если во имя национальных интересов России необходимо будет общаться с Порошенко или с Коломойским, то, значит, нужно садиться с ними за стол переговоров.
Мы должны работать!
Программа по обеспечению национальных интересов требует напряжённой, постоянной, последовательной работы. Международные переговоры – это не значит побеседовать непринуждённо с чашечкой чая в руках, поболтать на завалинке, успокоить себя даваемыми и получаемыми пустыми обещаниями, чтобы вскоре вновь забыться в сладком сне нефтедолларового дурмана. Нет – это долгая, серьёзная, скрупулёзная работа. Я как-то говорил, что националист Ярош мне более понятен и более, простите, «симпатичен», чем сегодняшняя украинская верхушка – Яценюк и иже с ним. Ярош – ясен и определяем. Он враг. С врагом разговаривать проще. А вот когда мы видим вулкан, извергающий вату, вроде Турчинова, то теряемся. Трудно договариваться с людьми, которые через двадцать минут после договорённости все свои обещания забывают и начинают нести околесицу, причём осознанную околесицу? Я бы предпочёл разговаривать с людьми определёнными. Ты враг? Враг! Давай договариваться! Чего ты хочешь? Это – мы тебе не дадим. Это – тоже. А вот насчёт этого… надо подумать. Люди вроде Яроша рискуют своей жизнью, они умеют драться, имеют свои убеждения. Того, кто имеет убеждения, можно переубеждать, в том числе и дерясь с ним. Это уже плюс. Но разговаривать или даже вступать в схватку с людьми, не имеющими ни «да», ни «нет», – крайне непросто. Они преследуют в своих политических играх (кровавых – для простых людей!) нечто такое, что не поддаётся здравой логике. Такие люди в политике – беда. К сожалению, такой аморфный тип политического поведения вообще становится сегодня всё более популярным в западном мире. Особенно – в Европе.
А что приобретёт Европа в лице «свободной» Украины?
Голодную, разрушенную, не совместимую с европейскими ценностями страну, которая скажет: «Подождите-подождите, вы нас направляли, мы для вас воевали, так что, давайте – помогайте…» Думаю, Европа сначала потерпит, а потом будет вынуждена перейти к жёсткому формату отношений с этой непонятной страной, жители которой привыкли излагать свои мысли совершенно клиническим образом.
Война в Донбассе
Некто под псевдонимом «Правдоискатель 77» на двуязычном интернет-форуме «Украина едина и страна одна» пишет следующее:
«Душа кричит и плачет. Как так могло случиться? Почему вдруг оказалось, что мы имеем на своей земле дело с врагом? И почему часть населения поддерживает диверсантов и бандитов? И почему наши военные ведут себя пассивно, попадают в засады и гибнут?
Похоже, мы проигрываем, мы теряем Донбасс. Ба, уже потеряли!.. Но мы не должны оттуда уходить, это территория войны за Украину. Настоящей войны без компромиссов и без сантиментов. Если население блокирует дороги, если женщины идут впереди диверсантов и бандитов, которые прикрываются живым щитом, то значит, они выбрали свою судьбу. Они нас ненавидят за то, что мы украинцы, за наш дух, за то, что мы в душе – свободные люди. И с ними надо поступать соответственно и безжалостно.
Мы не избежим войны с Россией. Мы уже в заготовленной нам ловушке. Теперь мы имеем эту ловушку, уничтожить и перейти на территорию врага. Наша настоящая цель – Россия. Как носитель уголовного рабского сознания, как антиценность… Путин добивается жертв, и он их добился. Нам никто не будет помогать сейчас, мир вмешается только тогда, когда будет вынужден. А он таки будет вынужден вырезать эту раковую опухоль на теле планеты. Поэтому нужно идти в Донбасс и там воевать с Россией, раз они там так хотят, выбрали такой вариант своей судьбы. Это должна быть территория войны, и пусть победит сильнейший… Донбасс нужно наводнить диверсионными добровольческими группами, которые будут действовать жёстко там, где официальные войска придерживаются правил. Особенно выискивать и безжалостно, показательно уничтожать чеченов, не разговаривая, потому что все они так или иначе связаны между собой. Махно джигитов обливал керосином и пускал в степь бегать. Это должен быть крестовый поход, когда все идут с тем, что есть под рукой. Это должна быть народная война.
Только так победим – сохраним Украину!»
Какая ярость, какая ненависть и какая безжалостность. «Трогательно», что это размещено на двуязычном форуме. Мы, русские, читаем на русском и украинском языке, написанное украинцем или украинкой в адрес России. Я не буду комментировать этот текст. Он говорит сам за себя. Но я всё же хотел бы не то чтобы ответить, нет, а просто привести другой текст, отражающий иную точку зрения.
Это взгляд на события в Одессе. Материал был размещён в Живом Журнале под названием «Почему русские не придут?»:
«Русские не придут. Не приедут на танках, не прилетят на вертолётах.
Не будет “вежливых зелёных человечков” с автоматом наперевес.
Они не пришли на киевский майдан. Ни в декабре, ни в январе, ни в феврале. Не разогнали его и не помогли «Беркуту». И они не придут в Одессу.
Сколько бы людей и с какой жестокостью там ни убили бы, кто бы их ни убил, они не придут защищать русских и пророссийских одесситов, не придут их спасать, не придут наказывать виновных в геноциде русских. Русские не введут войска на Украину, как это ни прискорбно и цинично звучит для одних и невероятно и радостно для других.
Хватит стенать и взывать о помощи, хватит звать Российскую армию, русофилы. Хватит трястись в параноидальных припадках, русофобы.
Не будет никакой Российской армии. Почему? А давайте посчитаем.
Вот, город-герой Одесса, например: один миллион жителей. Во время трагических событий последних дней на Куликовом поле людей с георгиевскими лентами было пару сотен, бандерлогов – пару тысяч. Вызволять пострадавших узников пришла одна тысяча.
А теперь вопросы. Первый: если бандерлоги взяли верх над пророссийскими, то что Одесса за город? Пророссийский или бандеровский?
После произошедшего, как это ни цинично, логичнее всего назвать её в унисон с Фарион жемчужиной Бандерштадта. Нет?
Тогда вопрос второй: а где, собственно, весь миллион одесситов? Где он был с ноября? Где он был, когда люди заживо горели в Доме профсоюзов? Где он был на следующий день? Где он сейчас? Не горстка активистов, а миллион жителей? Да сто тысяч хотя бы? Вот где? Я вам скажу. Дома. Или на работе. Или на даче. Или в кабаке. Да мало ли мест! Где его нет, так это на войне. Которая вообще-то уже идёт вовсю.
А теперь – внимание – собственно, третий вопрос: куда и зачем вводить Российскую армию? Кого спасать и кого защищать? К какому окопу, так сказать, подносить патроны? В город, где миллион жителей живёт обычной жизнью, когда убивают сотню? В город, где миллион жителей живёт обычной жизнью, когда только тысяча добивается освобождения невинных раненых? Чтобы этот миллион назвал русских оккупантами, имея на это полное право и весомые основания? Что Российская армия забыла в бандеровском городе, где с бандеровцами воюет мизерное меньшинство жителей?
Одесситы, русские не придут. Русские никогда не придут в город, по которому можно пройти бандеровским маршем. Русские приходят только тогда и туда, где их будут встречать триколорами и цветами. Как освободителей. Как в Крыму… А в вас, одесситы, у русских есть серьёзные основания сомневаться. Поэтому русские не придут. Русские не придут в Одессу ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра.
Они уже пришли туда. 200 лет назад. И с тех пор не уходили.
Русские – это вы! Или вы не русские?
Русские? Докажите!»
Я понимаю, что этот текст многим покажется жёстким, даже жестоким. И, наверное, несправедливым. Но мне представляется, в том, что написано, угадывается важнейший жизненный смысл. Все мы – наблюдатели жизни. И мы с вами – тоже. Когда расстреливали Белый дом в Москве, люди с интересом, удивлением и любопытством наблюдали за работой танковых орудий. То же самое было и в Одессе. Я позвонил тогда моему товарищу в Одессу: «Ну как? что?» А он: «Да ничего, нормально. Шёл по улице, встретил друга, сейчас пойдём в ресторан обедать…»
