Криминальный гардероб. Особенности девиантного костюма - Коллектив авторов
Пиратская культура, без сомнения, не отличалась гендерной толерантностью. Мы знаем лишь о двух женщинах-капитанах, Энн Бонни и Мэри Рид. Представления о гендерных ролях в то время были далеки от современных, и пираты в этом смысле не составляли исключения. Хотя Бонни и Рид добились признания в пиратском сообществе, им для этого пришлось маскироваться под мужчин. Панк-идеология, на первый взгляд, декларировала гендерное равенство, и, кажется, к началу 1970-х годов женщины добились в этом сообществе определенных успехов — или нет? Некоторые в этом сомневаются. Важно помнить также, что панк-культура принципиально локальна. Одни группы больше склонны к гендерной и мультикультурной инклюзивности, другие меньше. Хотя женщины в составе панк-сообщества в целом одеваются по-разному, существуют группы, в которых женщины носят мужскую одежду. Пример тому — Лисбет Саландер, главная героиня экранизированной трилогии Стига Ларссона «Миллениум» (Millennium, 2010). Добавим, что и пираты, и панки одеваются в манере бриколажа. Они носят выпрошенные, одолженные, украденные, переделанные или залатанные вещи. Их костюмы отличаются разнообразием цвета, стиля и фактуры, они бросаются в глаза и транслируют послание, понятное лишь членам группы.
Две мейнстримные субкультуры — рокеры и металлисты — также использовали символ «Веселого Роджера» и превратили его в предмет массового потребления. Эмблемы с черепами (репрезентирующие, в случае металлистов, подростковые фантазии) можно увидеть на плакатах, обложках альбомов, флагах, футболках и пуговицах[407]. В Америке эти субкультуры привлекают в основном выходцев из предместий, стремящихся вписаться в сообщество и имеющих финансовую возможность покупать символическую принадлежность группе. Интересно, что, за исключением готов, все субкультуры, заимствующие пиратскую символику, преимущественно мужские.
Пиратская символика в современной моде
Хебдидж считает справедливым замечание Лефевра (Lefebvre 1971) о введении субкультурных символов в мейнстрим посредством массового потребления: «То, что вчера критиковалось, сегодня становится предметом культурного потребления и товаром; таким образом, потребление поглощает и подавляет то, что должно было сообщать смысл и служить директивой»[408].
Сегодня пиратская символика популярна и в массовой, и в высокой моде; она украшает и мужскую и женскую одежду (ил. 11.1). Даже домашние животные не отстают от тренда. «Веселый Роджер» стал символом пиратскости — стремления жить, как хочется, ни перед кем не отчитываясь, никогда не равняться на Джонсов, не довольствоваться общепринятым, иметь смелость сомневаться в авторитетах, отдаваться приключениям и страсти, принимать жизнь со всеми ее возможностями, не страшиться неизведанного, быть свободными[409]. К. В. Блэк цитирует слова Бартоломью Робертса, «…противопоставляющего ужасы „честной службы“ удовольствиям, беспечности, свободе и власти (и, можно добавить, „чести“ и „справедливости“ в их специфической интерпретации) пиратского образа жизни: „Кто, — спрашивал он, — захочет жить иначе, если единственное, что тебе грозит в самом худшем случае, — пара гримас во время повешения?“»[410]
11.1. Футболки с символикой Dead Boys и DRI из коллекции автора. Публикуется с разрешения автора
Образы и сюжеты «Острова сокровищ», «Питера Пэна» и «Пиратов Пензанса» до сих пор циркулируют в популярной культуре. Вместе с создателями «Пиратов Карибского моря», «Обмена женами» и реалити-шоу CBS «Повелитель пиратов» (Pirate Master, 2007), основанного на «Выжившем» (Survivor, впервые: в 2000 году), мы, потребители популярной культуры, продолжаем романтизировать пиратов, превращая их в чарующий архетип.
Долгая жизнь «Веселого Роджера»
Комментируя процесс изменения смыслов символов в субкультурах, Хебдидж пишет: «В субкультурах вещи из раза в раз неизбежно переосмысляются как „стиль“»[411]. Начиная с 25 февраля 2007 года модное приложение к (лондонской) газете The Sunday Times объявило, что мода на скелеты идет на спад. Между тем в том же году в летних каталогах Victoria’s Secret и Delia демонстрировались купальники, украшенные черепами и скрещенными костями, а в осенней коллекции Alloy — топы с пиратской эмблематикой. В каталоге Oriental Traders пиратским товарам для детей и взрослых неизменно отводится несколько полных страниц. Изучение ассортимента магазинов Филадельфии и Мэриленда показывает, что пиратская символика по-прежнему популярна на рынке модной одежды и аксессуаров, особенно в категории товаров для детей и подростков (ил. 11.2).
Хотя ажиотаж вокруг пиратской символики и правда несколько поутих, забвение «Веселому Роджеру» не грозит. В выпуске Philadelphia Weekly от 6 июня 2007 года сообщалось, что этот мотив приобретает все большую популярность в моде хип-хопа. Филадельфийский подросток Исайя Мэтис из American Rockstar рассказывал: «Я люблю черепа, города, безумные буквы, тай-дай, стразы, цепи». Гарлемский рэпер Джим Джонс из команды Dipset привнес в моду хип-хопа атрибуты рок-н-ролла — характерные подвески и пряжки для ремней, браслеты с заклепками и металлические цепочки для кошельков в виде черепов. В апреле 2007 года по радио транслировался хит Party Like a Rockstar группы Shop Boyz из Атланты. К маю гимн рок-звезды стал рингтоном номер один в стране, хотя дебютный альбом Shop Boyz под названием Rockstar Mentality появился в магазинах только 19 июня. «После этого черепа в банданах в сочетании со скрещенными костями прочно вошли в моду хип-хопа; они украшают одежду, аксессуары, музыкальные клипы и приглашения на вечеринки»[412]. Молодежные субкультуры поддерживают жизнеспособность тренда, и «Веселый Роджер» ждет своего следующего звездного часа, чтобы завоевать модный мейнстрим.
11.2. Ассортимент товаров с изображением черепа со скрещенными костями, 2006. Коллекция и фотографии автора
Политика пиратства
Использование термина «пиратство» применительно к медиаиндустрии восходит к 1603 году: в Великобритании так говорили о нарушении королевской хартии 1557 года, по которой «Почтенной компании торговцев канцелярскими принадлежностями и изготовителей газет» предоставлялась монополия на издательскую деятельность. В 1709 году появился Статут королевы Анны — закон о правах авторов и книгоиздателей, где термин «пиратство» использовался для обозначения «несанкционированного производства или продажи произведений, охраняемых авторским правом»[413].
С появлением технологий, позволяющих легко копировать тексты и музыку, медиапиратство приобрело новые масштабы. Широко распространяются контрафактные музыкальные альбомы и фильмы, в рэп-музыке используются материалы, защищенные авторским правом, приобретает популярность стиль мэшап. Пиратство растет, и это вызывает беспокойство представителей индустрии.
Как замечает К. Лэнд в эссе «Под черным флагом»: «Пока люди потребляют пиратские копии, а не занимаются пиратством по-настоящему, у капитализма нет проблем. Но если бы люди всерьез занялись пиратством, Дисней первым взялся бы за оружие»[414].
В апреле 2010 года Грег Сандовал писал на сайте CNET, что Счетная палата правительства США (GAO) обеспокоена влиянием медиапиратства на экономику США: оно «снижает налоговые поступления, а в некоторых случаях потенциально угрожает национальной безопасности и общественному здоровью». Неизвестно, впрочем, насколько серьезна эта угроза: в том же отчете говорится, что «рост экономики США замедляется из-за сокращения инноваций и потери торговых доходов»[415].
